Читаем без скачивания У Черных рыцарей - Юрий Дольд-Михайлик

— Все равно рано или поздно этот разговор состоялся бы. По крайней мере будет теперь знать: я не из тех, кто позволяет собой помыкать.

— Все это верно, но… Впрочем, на эту тему мы ещё поговорим. А сейчас пошли, я покажу вам койку. Здесь много свободных.

— Ожидается новое пополнение?

— Чёрт его знает! Нас здесь так содержат, что и носа из казармы не высунешь. Сами сейчас увидите.

Двор казармы, куда они вышли, напоминал большой каменный колодец. Его стенами служили четыре одинаковых пятиэтажных дома, составлявших единое архитектурное сооружение. С внешним миром двор соединялся лишь высокими воротами, обшитыми железом, а теперь крепко запертыми. Наглухо была закрыта и арка со стороны улицы, расположенная на северной стороне, прямо напротив ворот. В подъезд арки выхолило несколько дверей, очевидно недавно и наспех сделанных.

На асфальтированном дворе не было ни деревца, ни кустика. Лишь в центре на маленькой круглой площадке, пестрели клумбы, над которыми зонтиком раскинулся туго натянутый тент.

— Место развлечений и отдыха? — улыбнувшись, спросил Сомов.

— Парильня! — скривился Домантович. — От казармы пышет жаром, сверху припекает, сунешься сюда днём — чувствуешь себя как карась на сковородке… Вон единственное место, где можно отдохнуть душой. — Он кивнул головой в сторону подъезда.

— А что там?

— Во-первых, и самое главное — небольшой бар. А вообще целый комбинат бытового обслуживания: лавчонка, парикмахерская, чистильщик обуви, он же сапожник.

— А вы неплохой чичероне.

— А я здесь на манер квартирмейстера. Сопровождаю всех новичков.

Комната, в которую Домантович привёл Сомова, производила странное впечатление. Большая и длинная, в два света: вверху, под самым потолком, четыре узких оконца напротив двери и два обычных окна на левой стене.

— Нечто вроде модернизированного каземата, пошутил Сомов.

— Там улица, — коротко пояснил Домантович, глазами указывая на окна-бойницы, и уже иным, деловым тоном спросил: — Вы хотите поближе к окну или подальше?

— Если можно, поближе, всё-таки воздух.

— Тогда занимайте вот эту — первую от входа. Вещи можете положить в тумбочку стола, он полностью в вашем распоряжении… А теперь отдыхайте…

Козырнув, Домантович вышел.

Теперь Сомов мог внимательно осмотреть свою новую обитель. Два ряда коек, выстроившихся вдоль стен, между ними маленькие однотумбовые столики, на каждом чернильница… Бельё и одеяла приличные… Остроумно: спинка кровати в ногах приспособлена под вешалку для одежды… В глубине комнаты у стены круглый стол, верно для общего пользования. Газеты. Несколько брошюр. И все, конечно, о прелестях «свободного мира». А вот и рассказы «беглецов с востока». Здесь думают не только о плоти, но и о духовной пище. Любопытно. Придётся просмотреть все это… Но прежде всего надо привести в порядок собственные мысли. Удачно ли произошло его «приземление» в лагере бывших власовцев?

Тот, кто назвал себя Сомовым, придирчиво обдумывал каждый свой шаг, каждый поступок. Кажется, все правильно. Даже лучше, чем можно было ожидать. Острая стычка с Протопоповым, безусловно, сыграет роль лакмусовой бумажки — поможет распознать расстановку сил, а главное, напасть на след человека, стремящегося вернуться в Советский Союз и, возможно, уже установившего связь с комиссией по репатриации. Вместе им будет легче обезвредить Протопопова, помешать осуществлению коварных замыслов Думбрайта, Нунке и тех, кто за ними стоит.

Решив, что старт взят верно, Григорий разделся и в одних трусах лёг в постель. И только коснувшись головой подушки, понял, как безмерно устал. Несколько часов полёта, сорокакилометровое путешествие на автобусе от Мюнхена, стычка с Протопоповым, нервное напряжение, которым сопровождалось его перевоплощение в Сомова, — все давало себя знать.

Но отдохнуть не пришлось. Не успел он задремать, как кто-то тронул его за плечо. У кровати стоял уже знакомый майор — один из партнёров Протопопова по игре в домино.

— Мистер Хейендопф приглашает вас к себе.

— Как к нему пройти?

— Мне поручено вас сопровождать.

Проходя по двору, мимо арки-подъезда, Сомов мимоходом прикоснулся рукой к щеке. Надо побриться! Как хорошо, что он не взял с собой бритвы. Теперь есть повод лишний раз выйти из казармы. Надо было расспросить Домантовича о распорядке дня, а то майор неразговорчив.

Всё же Сомов попытался завязать с ним беседу.

— Давно ваша группа находится здесь?

— Сопровождая вас, я выполняю служебное поручение, но это не означает, что между нами возможны какие-либо отношения, кроме официальных, — сердито буркнул тот. — Я просил бы это запомнить!

— Вас я, кажется, ничем не обидел… Что касается Протопопова…

— Предупреждаю: моего самого близкого друга!

— Тем хуже для вас.

— Щенок! Так разговаривать со старшим боевым офицером? Да знаете ли вы, что я пять раз ранен, что я… что Протопопов… — захлёбываясь словами, майор вплотную подступил к наглецу.

«Боевой офицер! Пять раз ранен! За кого же ты кровь проливал, мерзавец!» — хотелось крикнуть Григорию, но он холодно сказал:

— А у меня одиннадцать ранений и почти столько же наград! Что такое боевая дружба, я знаю не хуже вас! Только я никому, даже другу, не позволю навязывать мне свои взгляды и убеждения.

Ничего не ответив, майор поднялся на крыльцо у ворот и, пропуская Сомова вперёд, указал:

— Кабинет налево!

Комната, куда секретарь впустил Сомова, меньше всего походила на служебное помещение или даже частный кабинет. Ковры и картины по стенам. Множество столиков, тумбочек и полок, заставленных посудой, статуэтками, старинными часами. Прямо на полу в углу навалом книги в дорогих переплётах. Создавалось впечатление, что через несколько дней в этой комнате откроют антикварный магазин.

Хозяин кабинета, в одной майке, в форменных брюках американского офицера, сидел у старинного письменного стола и с помощью лупы рассматривал какую-то крохотную безделушку.

— Сомов? — на чистейшем немецком языке спросил он.

— Да.

— Мне не очень нравится ваш внешний вид. — Хейендопф, отложив лупу, смерил Сомова взглядом с головы до ног, словно и впрямь проверял, все ли у того сделано по форме.

— А мне не нравится ваш вид, — спокойно заметил Сомов, зная, что это пароль.

— Семьдесят…

— И три… — докончил Сомов

— О'кей! Устраивайтесь хотя бы в том кресле и, пока я разберусь с этой чёртовой геммой, займитесь бутылками. Надеюсь, подберёте что-нибудь по вкусу… Тьфу! Честное слово, ничего не пойму! Снова, кажется, влип! Как вы думаете, это действительно ценная вещь или копеечный сувенир под старину?