Читаем без скачивания Эффект безмолвия - Андрей Викторович Дробот

«Ты уж будь чиновником или уходи», – говорят зрители мысленно. Но это неверно. Хорошо, что есть такие люди, как Богданнов, может они изменят власть и отношение к ней.

***

Всю дорогу домой Алик думал лишь о том, что как самый крупный алмаз, вне внимания геологов и ювелиров останется ненужным камнем, так и книга, пусть самая талантливая, но написанная и изданная, за границей внимания людей, способных предложить ее широкой публике, останется лишь бумажным кирпичом. Кажется, что несколько лет кропотливого труда должны быть оценены автоматически. Но нет. Необходимо упорство в доказывании, поиск человека, книга должна звать на помощь голосом автора, ходить по коридору его ногами, жать его руками нужные руки, но еще недавно Алик не стал бы требовать внимания…

***

Подсказка

«Гоняясь за большим, заботься о малом, потому что большого можно и не достичь, или, перефразируя известную поговорку, собирай синиц, когда гонишься за журавлем, и всегда будешь сыт».

Награждения журналистов по итогам конкурсов проходили и на Ямале. После окончания одного из таких мероприятий, Алик опоздал с выходом. Автобусы уехали. Возле роскошного надымского Дворца культуры стояла единственная машина, в которой сидел Кукишевич. В эту же машину, кроме Алика, села и припозднившаяся редакторша сельского телевидения по имени Тамара – стареющая мечтательная женщина, с невыводящимся выражением интеллигентной грусти на полном внутреннего достоинства лице.

Едва она села в машину и увидела Кукишевича, образ ее треснул, и началось извержение, правда, без пепла, грома, лавы и падающих камней – извержение обычной женской истерики, что для многих мужчин хуже всего выше перечисленного.

Слезы потекли, оставляя грязевые подтеки на щечках ее вулкана, а в направлении Кукишевича понеслись грозовые разряды упреков:

– Сколько участвуем в конкурсах и ни одной награды! Все уходит вашим любимчикам, которые под боком…

Кукишевич поморщился от одной мысли, что до гостиницы всю дорогу, которую не сократить, придется слушать вопли Тамары.

–… нас, кто в провинции, как будто нет. Мне скоро на пенсию, я отдала полжизни этому телевидению, и хоть бы маломальское внимание Департамента…

Кукишевич покрутил пальцем в ухе, создавая впечатление, будто хочет прочистить его, но на самом деле, он его заткнул, потому что освободившаяся от внутреннего достоинства Тамара кричала столь громко, что даже Алик, сидевший подальше, почти оглох.

– Тамара Ивановна, будет на вашей улице праздник, – попробовал успокоить Тамару Кукишевич.

– Какой праздник?! – вскричала Тамара. – Работаем на износ, оборудование старое, зарплата мизерная. Привезли отличные работы и ничего. Победители одни и те же, одни и те же!..

Тамара была права. Телевидение столицы округа шиковало. В столице округа делились финансы, а чем ближе тащить, тем больше утащишь, но шикарное финансирование требовало подтверждения качества продукции. Кукишевич давал дипломы своим.

«Юра, никогда не становись бабочкой, исследующей уголья в горящем костре», – говорила ему в детстве мама.

Извержение Тамары напомнило ему о костре, на котором он мог обжечь крылышки, полет был высокий, а вес – приличный.

«Скандал надо гасить немедленно», – понял Кукишевич. По выходу из машины, он повел Тамару к гостинице, что-то объясняя…

Через год эта самая Тамара получила Гран-при фестиваля и вышла на сцену с победной улыбкой, обозначившей на лице несколько приятных бугорков и ямочек, которые так красят стареющих женщин.

«Надо просить, и дадут!» – кричали ее глаза прямо в зал, заполненный журналистами, но этот крик никто не услышал, кроме Кукишевича, а сегодня и Алика.

«Когда компаньон срезает грибы чаще и прямо на глазах, то становится грустно, – размышлял по аналогичному поводу Алик. – Нет тяжелее гнета, чем гнет удач коллег, соседей, знакомых и близких».

ДОМАШНИЙ ПОДАРОК

«Чтобы сдержать зло, мир стремится его превзойти и приумножить».

Вернувшись в маленький нефтяной город, Алик в самое ближайшее время явился к Хамовскому. Внезапно открыв дверь в кабинет главы маленького нефтяного города, он в первую очередь увидел Бредятина, который, глубокомысленно покусывая кончик авторучки, стоял рядом с Хамовским, что придавало ему интеллигентно-матерый вид ресторанного официанта, принимающего заказ.

– Могу предложить суп с гренками, сегодня наивкуснейший, – эта фраза, казалось, вот-вот слетит с его губ под гнетом легочных альвеол, но Бредятин молчал, а Хамовский весело рассказывал:

– У замглавного врача жена при смерти, а в это время его сотрудницы, делят его между собой – кому он достанется замуж. А жена взяла да выздоровела! Ну ьдялб!!!

Раскрасневшийся Лизадков, сидевший тут же, щурился и похохатывал.

Под изучающим взглядом трех пар глаз Алик подошел к главе маленького нефтяного города.

– Вот, Семен Петрович, книга награждена золотым пером России. Лично Богданнов вручил, – сказал Алик, пристально наблюдая за реакцией.

Возможно, читатель подумает в этот момент, что Алик обуреваем мелкими желаниями и слегка смешон. Пусть будет так, он был всего лишь человеком, кроме того, он желал сильнее укрепить гвоздь, вбитый им в администрацию маленького нефтяного города.

– Дай-ка посмотреть, – попросил Хамовский, изобразив на лице печальное подобие радости.

Алик протянул статуэтку. Хамовский посмотрел на победную фигуру, как на хороший кусок колбасы и произнес:

– А бумага где?

Алик протянул Хамовскому грамоту.

– А вот золотое перо, – произнес он и показал на лацкан пиджака, где блестел небольшой золотой значок высшей журналистской пробы.

– Хорошо, – согласился Хамовский, удостоверившись в доказательствах. – Надо бы на город об этом сказать. Сам покажешь?

В голосе Хамовского проскользнула надежда, что Алик сам сделает сюжет про свое награждение, но самому себя хвалить, как известно, не выгодно.

– Надо сделать интервью на полосу в городской газете, – мгновенно отреагировал Алик, воображая, как его злобный завистник и недруг, главный редактор газеты Квашняков будет нервничать.

– Хорошо, – еще раз согласился Хамовский и тут же потянулся к телефону.

– Александр Васильевич, как здоровье? – произнес он, как только линия соединилась.

Квашняков ответил неслышно для всех, кроме главы маленького нефтяного города.

– Тут Алик награду привез – «Золотое перо». Надо бы с ним интервью на полосу, – сказал Хамовский.

Телефонная трубка громко, но невнятно заскрежетала, Хамовский резко отнял ее от уха.

– …пусть поцелует в зад, – разнеслось на весь кабинет.

Лица Бредятина и Лизадкова расплылись в понимающих улыбках.

– Ну, хоть небольшое, Александр Васильевич, – басовито по-доброму, как просят начальственную ровню, сказал Хамовский, приблизив к себе только микрофон телефонной трубки.

Телефонная трубка притихла. Хамовский приложил ее к уху.

– Вот и договорились, – завершил телефонный разговор Хамовский и сказал Алику. – Небольшое интервью в газете.

– А рядом с интервью – фотографии мусорных контейнеров или грязная заметка в духе Квашнякова? – ехидно спросил Алик.

Лизадков с Бредятиным понимающе рассмеялись.

«Что это – укрепление