Читаем без скачивания Мертвые львы - Мик Геррон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А зачем это ему?
— Не знаю. Но ситуация требует не просто заслать туда Ривера, а хорошенько продумать план действий. Должна быть причина, по которой Черницкий отправился в Апшот. Как подсказывает логика, это потому, что там обосновался глава агентурной сети. В общем, можешь побиться об заклад: ему уже известно, что Ривер — не тот, за кого себя выдает.
— Я могу побиться Ривером об заклад, — задумчиво сказал Лэм. — Что для меня будет безопаснее и гораздо удобнее.
— Это не шутки. Я проверила фамилии из отчетов Ривера. Там нет тех, кого с первого взгляда можно определить в советские шпионы. Ну, ясное дело, если бы это было очевидно с первого взгляда, то об успешной конспирации говорить бы не пришлось.
— Эй, ты все это мне рассказываешь или это просто мысли вслух? — Лэм сделал последнюю затяжку и бросил окурок в кофейную кружку. — Да, Боу убили. Печально, но факт. А убили его затем, чтобы проложить след. И сделали это не для того, чтобы подставить Ривера Картрайта. Кому-то по какой-то причине хочется нас туда заманить. Рано или поздно, скорее рано, мы узнаем, кому и зачем.
— То есть надо сидеть и ничего не делать? В этом и заключается твой план?
— Да ты не волнуйся, будет вам чем заняться. Тебе знакомо имя Ребекки Митчелл?
— Мин попал под колеса ее машины.
— Ага. Поскольку он был пьян, а она — женщина, то неудивительно, что Псы ничего подозрительного не обнаружили. Хотя должны были. — Лэм достал из кармана конверт, полученный от Жучары Сэма, и швырнул его на стол. — Они проверили последние десять лет ее жизни и пришли к выводу, что дамочка чиста и невинна, ну если не считать того, что она убила одного из моей команды. Однако же они поторопились. Вообще-то, они должны были хорошенько рассмотреть и перетрясти всю ее жизнь.
— И что в этой жизни можно было обнаружить?
— То, что прежде чистотой и невинностью она не блистала. В девяностые дамочка якшалась со всякими сомнительными личностями. Больше всего ее тянуло к романтическим славянам. Полгода она жила в одной квартире с двумя красавцами из Владивостока, которые помогли ей открыть кейтеринговую компанию, а потом свалили. Хотя, разумеется, — добавил Лэм, — это всего лишь сопутствующие обстоятельства, и она на самом деле Белоснежка. Ты как считаешь?
Кэтрин, обычно избегавшая неприличных выражений, грязно выругалась.
— Вот и я тоже. — Лэм взял кружку, поднес ее к губам, потом заметил, что она превратилась в пепельницу. — Так вот, в довершение всего, будто мне больше нечем заняться, выяснилось, что эти Уэббовы русские сволочи замышляют нечто эдакое, из-за чего им пришлось убить Харпера. — Он поставил кружку на стол. — Черт, вечно не одно, так другое.
Доставив русских в гостиницу, Луиза с Маркусом отправились к метро. Маркус предложил взять такси; Луиза кивнула на дорогу, по которой еле ползли машины. Вдобавок садиться с Маркусом в такси ей не хотелось еще и потому, что тогда пришлось бы терпеть его разглагольствования. А в вагоне подземки он вряд ли станет трепать языком. Ну, теоретически. Однако же по пути к метро он спросил:
— Ну и как он тебе?
— Пашкин?
— А кто же еще?
— Работа как работа, — сказала Луиза, прикладывая проездной к турникету.
Воротца распахнулись, Луиза прошла дальше.
Маркус, шагая следом, сказал:
— Он бандит.
Уэбб говорил то же самое. Бывший гангстер. А теперь один из власть имущих или достаточно богатый для этого; Луиза не знала, как это работает в России, но в Лондоне для тех, кто обзавелся внушительным состоянием, гангстерское прошлое — мелкий проступок, вроде как повязать галстук клуба, в котором не состоишь.
— Приличный костюм, приличные манеры, а по-английски говорит лучше меня. И владеет нефтяной компанией. Но все равно бандит, — заключил Маркус.
У входа на эскалатор объявление на стене предупреждало о возможных перебоях в работе метро во время завтрашней демонстрации. Поскольку демонстранты выступали против банков, следовало ожидать большого скопления людей, а также беспорядков.
— Возможно, — сказала Луиза. — Но Уэбб велел обращаться с ним как с особой королевской крови, что мы и обязаны исполнять.
— То есть предоставить ему несовершеннолетнюю массажистку? Или отсосать у него за понюшку кокса?
— Скорее всего, Уэбб имел в виду других особ королевской крови, — сказала Луиза.
В вагоне она закрыла глаза и начала рассеянно продумывать логистику: демонстрация наверняка создаст проблемы. Присутствие четверти миллиона рассерженных граждан определенно усложнит обстановку. Однако эти размышления скользили по поверхности сознания, создавая надежный заслон, своего рода алиби на случай, если кто-нибудь изобрел устройство для чтения мыслей. К завтрашнему дню от подробно распланированного маршрута движения к «Игле» пользы будет, как от рождественской хлопушки.
Маркус Лонгридж снова заговорил:
— Луиза?
Она открыла глаза.
— Наша остановка.
— Знаю, — сказала она.
Он непонимающе, удивленно взглянул на нее и всю дорогу от платформы до выхода на улицу держался на пару шагов позади. Луиза ощущала его взгляд, будто горячее пятно на затылке.
Забудь. Не думай о завтрашнем дне. Завтра не будет.
Зато будет сегодняшний вечер.
10
Ривер вошел в паб, услышал приветственные оклики сразу из-за двух столиков и подумал, что в Лондоне можно годами ошиваться у стойки своего местного паба и все равно никто не будет знать твоего имени, чтобы написать на похоронном венке. А может, это он такой. Может, тот Ривер, который легко сходился с людьми, просто притворялся кем-то другим. Он поздоровался со всеми и задержался у столика, где сидели Баттерфилды — Стивен и Мег. Перед обоими стояла выпивка. За барной стойкой Келли протирала стаканы полотенцем.
— Рада видеть, — сказала она.
Явно подначивала, но это ничего.
Он попросил минеральной воды, и Келли насмешливо изогнула бровь:
— Празднуешь?
Пока она доставала бутылку, Ривер пытался отогнать какое-то неловкое ощущение, отчаянно надеясь, что это не угрызения совести. Познакомься он с Келли в другом месте, то сделал бы все то же самое, что в результате привело к вчерашнему времяпрепровождению. Так почему же он считал, что если она узнает, кто он на самом деле, то оторвет ему…
— Маринованные яйца?
— Что-что?
— Может, отведаешь маринованных яиц? Еще один из популярных местных деликатесов, — с подчеркнутой вежливостью сказала Келли, будто напоминая об уже отведанных им местных деликатесах.
— Звучит заманчиво, спасибо. Пожалуй, в другой раз, — ответил он. — А что, летного клуба
