Читаем без скачивания Путь кинжалов - Роберт Джордан

– Что ж, П-перрин, – заикаясь, промолвил он, стаскивая с головы соломенную шляпу. В пыли, покрывавшей его щеки, пот пробороздил темные дорожки. Он наклонился было поднять свой узелок, вдруг передумал и поспешно выпрямился. – То есть лорд Перрин... Я... я подумал, что это ты, но... но все кличут тебя лордом, и я не был уверен, захочешь ли ты узнать старого содержателя гостиницы. – Утерев платком почти лысую голову, Базел Гилл рассмеялся. – Конечно, я поговорю с тобой. А с умыванием можно чуток погодить.

– Привет, Перрин, – окликнул рослый мужчина. Крепко сбитому и мускулистому, со шрамами на лице и руках, Ламгвину Дорну вечно полуопущенные веки придавали какой-то ленивый, сонный вид. – Что юный Ранд – Возрожденный Дракон, мы с мастером Гиллом слыхали. Нужно было сообразить, что и ты не затерялся в мире. Госпожа Майгдин, Перрин Айбара – хороший человек. Думаю, можете доверять ему во всем. – Ламгвин вовсе не был ни сонным лентяем, ни безмозглым увальнем.

Айрам нетерпеливо мотнул головой, и Ламгвин со спутниками двинулся за ним, но Талланвор с Балвером то и дело оглядывались на Перрина и мастера Гилла. И на женщин тоже поглядывали. Фэйли все же увела их за собой, хотя они тоже непрестанно оборачивались, глядели то на Перрина, то на мужчин, шедших за Айрамом. Кажется, все они не очень-то обрадовались тому, что их разлучили.

Мастер Гилл промакивал лоб и беспокойно улыбался. Свет, почему от него пахнет страхом? Из-за него, Перрина? Из-за человека, который как-то связан с Возрожденным Драконом, называет себя лордом и возглавляет пусть и маленькую, но армию, и который вдобавок решил угрожать Пророку? Не забудь еще Айз Седай с кляпом во рту. Нет, мрачно подумал Перрин, нечего тут пугаться. Все они, наверное, боятся, что он может их убить.

Пытаясь успокоить мастера Гилла, Перрин отвел его к большому дубу, шагах в ста от красно-белой палатки. Почти вся листва с дерева облетела, оставшиеся листья побурели, но толстые раскидистые сучья давали подобие тени, а могучие узловатые корни выпирали над землей, точно скамьи. Одну из развилок толстого корня Перрин облюбовал давно, еще когда разбивали лагерь, – ведь ему пришлось сидеть и бить баклуши. Едва он порывался сделать что-то полезное, тут же находилось с десяток рук, оставлявших его без работы.

Но Базел Гилл не успокаивался, сколько Перрин не расспрашивал о «Благословении Королевы», гостинице в Кэймлине, которой владел Гилл, сколько бы ни вспоминал, как ему там понравилось. Пожалуй, эти воспоминания и впрямь не могли утешить Гилла: ведь тогда с Перрином была Айз Седай; а разговоры о Темном, а поспешный уход среди ночи... Гилл ерзал, мял в руках узелок, прижимая его к груди, засовывал под мышку, отвечал двумя-тремя словами, поминутно облизывая губы.

– Мастер Гилл, – наконец промолвил Перрин, – хватит величать меня лордом Перрином. Никакой я не лорд. Объяснить все сложновато, но я-то не лорд, и вам это известно.

– Да, конечно, – ответил толстяк, наконец-то усевшись спокойно. Ему будто не хотелось ни на миг выпустить из рук пожитки, но он все же положил узелок наземь и очень медленно распрямился. – Как скажете, лорд Перрин. А-а, Ранд... Лорд Дракон... он в самом деле хочет, чтобы леди Илэйн заняла трон? В ваших словах я не сомневаюсь, конечно, но... – торопливо прибавил он. Сорвав шляпу, Гилл вновь принялся утирать лоб. Даже для своей комплекции в такую жару он, кажется, потел раза в два обильнее. – Уверен, Лорд Дракон поступит именно так, как вы говорите. – Он неуверенно рассмеялся. – Вы хотели поговорить со мной. И вряд ли о моей старенькой гостинице.

Перрин устало выдохнул. Он думал, самое худшее – когда перед тобой расшаркиваются и кланяются старые приятели и соседи, ан нет... Они-то иногда забывают о «лорде Перрине» и говорят что думают. И никто из них не боится.

– Вы очень далеко от дома, – мягко промолвил Перрин. Незачем быть излишне настойчивым, тем более с человеком, который поминутно вздрагивает. – Мне бы хотелось узнать, что привело вас сюда. Надеюсь, не беды и невзгоды тому причиной?

– Говори прямо, Базел Гилл, – резко сказала вышедшая из-за дуба Лини. – И без прикрас, ладно? – Кажется, отсутствовала она совсем недолго, но у нее сыскалось время умыться и причесаться, уложить седые волосы аккуратным пучком на затылке. И выбить пыль из своего шерстяного платья. Коротко присев в небрежном реверансе перед Перрином, она повернулась к Гиллу и погрозила ему узловатым пальцем. – Три вещи досаждают человеку: ноющие зубы, натирающие ноги туфли и болтающий впустую мужчина. Так что ближе к делу и не утомляй молодого лорда ненужными подробностями. – Мгновение она буравила хозяина гостиницы предостерегающим взглядом, потом вдруг вновь присела перед Перрином в реверансе. – Ему очень нравится себя слушать, как и большинству мужчин, но теперь, милорд, он вам все расскажет, все как есть.

Мастер Гилл сердито покосился на Лини и, когда она махнула ему рукой, что-то пробормотал под нос. Перрину вроде как послышалось: «Костлявая старая...» А потом Гилл произнес:

– Что произошло... просто и без затей... – Толстяк вновь бросил на Лини косой взгляд, но она будто ничего не заметила. – Так вот, отправился я по одному делу в Лугард. Хотел вина прикупить. Но вам-то это неинтересно. Взял я с собой, конечно, Ламгвина, да и Бриане пришлось, потому как она без него и часу прожить не может. А по пути мы повстречались с госпожой Дорлайн, или, как мы ее называем, госпожой Майгдин, с Лини и Талланвором. Да и с Балвером, разумеется. На дороге возле Лугарда.

– Мы с Майгдин служили в Муранди, – нетерпеливо вмешалась Лини. – До волнений Талланвор был бойцом одного Дома, а Балвер служил секретарем. Разбойники сожгли поместье, и наша хозяйка не могла нам больше платить. Вот мы и решили, что лучше нам поискать счастья в иных краях. А вместе сподручнее – времена-то нынче беспокойные.

– Я и говорю, Лини, – пробурчал мастер Гилл, почесывая за ухом. – Виноторговец уехал из Лугарда, куда-то за город, за чем уж не знаю, и... – Он покачал головой. – Столько всего и не упомнишь, Перрин. То есть, я хотел сказать, лорд Перрин. Простите меня. Вы же знаете, в нынешние времена повсюду беспорядки. Из одной опасности бежишь и сразу в другую попадаешь. Уезжали мы все дальше от Кэймлина, пока не очутились тут.

Перрин кивнул. Похоже на правду, хотя у людей находится сотня причин, чтобы солгать или не сказать всей правды. Поморщившись, Перрин запустил пятерню в волосы. О Свет! Он стал подозрителен почище кайриэнца, и чем глубже Ранд впутывает его в свои дела, тем хуже. Ну почему именно Базел Гилл обязательно должен лгать? Камеристка благородной дамы, привыкшая к особому положению и в тяжелую годину оказавшаяся за порогом, – это объясняет поведение Майгдин. Но лишь отчасти.