Читаем без скачивания Понять пророка - Василий Горъ

Через две минуты блужданий по коридорам мы добрались до комнаты, в которой находилось четверо. Жестами показав Угги, где примерно располагаются наши будущие жертвы, я прикоснулся к сенсору и, не дожидаясь, пока переборка уберется в стену полностью, влетел в помещение…

Воин, сидящий лицом ко мне, успел только вытаращить глаза и напрячь ноги в попытке откинуться назад, но мои мечи оказались быстрее. Зато реакция его товарища, сидящего боком ко мне, оказалась выше всяческих похвал – он успел упасть на пол, выхватить свое оружие из кобуры и даже почти направить его на меня! Шанса выстрелить я ему не дал – дотянувшись до его кисти левым клинком, я перерубил ему запястье, а потом перечеркнул правым его горло. Угги тоже не стоял на месте – оба его клиента, сидящие не так далеко от дверей, как мои, уже заливали комнату бьющей из ран кровью. Еще двоих оставшихся на корабле локкров мы нашли в рубке – небольшом помещении, рассчитанном от силы человек на пять-шесть. Сидящие перед несколькими экранами мужчины не среагировали на звук открывающейся двери, глядя на разворачивающуюся перед ними картину штурма Комплекса…

Угги перестарался. Удар, который должен был только оглушить сидящего слева локкра, оказался чересчур сильным для пожилого мужчины и сломал ему позвоночник. Так что к моменту, когда мы удостоверились, что на корабле больше никого нет, в нашем распоряжении было два «языка» – тетка, подвешенная в трюме, и вырубленный мною мужик в рубке. Надежно упаковав последнего, я поручил его заботам Угги, а сам пошел к дамочке, чтобы убедить ее впустить на корабль оставленных снаружи товарищей…

Проблем с языковым барьером не возникло – увидев мое окровавленное оружие и кольчужную рубашку, она сначала потеряла сознание, а после пары пощечин, быстро вернувших ее в чувство, закивала головой в таком режиме, что я даже испугался за целость ее шейных позвонков. Бодро просеменив к пульту, с которого можно было опустить пандус, и, елозя связанными за спиной руками по оттопыренным ягодицам, она наклонилась над пультом, ткнулась носом в какой-то сенсор и вдруг заверещала! Проследив за ее взглядом, я увидел небольшой монитор под потолком, на котором появилось изображение кают-компании, в которой живописно валялись все четыре оставленные нами трупа, и ухмыльнулся:

– Давай по-хорошему, красотка, ладно? А то я могу и разозлиться…

Поняв по моему тону, что на корабле все уже закончилось, она тяжело вздохнула, потемнела лицом и показала мне взглядом на пару клавиш в левом углу пульта. Прикосновение к одной на первый взгляд не изменило ничего, а вот стоило нажать на вторую, как взвизгнули сервомоторы и в полу возникла быстро расширяющаяся щель… Оттащив помощницу от пульта, я попытался было выйти из рубки, но не смог – дверь оказалась заблокирована! Удивленно оглянувшись на сидящую в углу героиню, я нахмурился и тут же рассмеялся – она изо всех сил изображала задыхающуюся рыбу, кивала головой в сторону выхода и умоляюще закусывала губу…

Немного подумав, я с ее помощью закрыл пандус, провентилировал трюм, потом разблокировал дверь, выволок пленницу из рубки, запихнул в скафандр и… отлетел в сторону, сбитый с ног страшным ударом в грудь…

Глава 38

Город Квеллион

Несмотря на праздник Возрождения, в честь которого даже самые нерадивые крепостные получили возможность оторваться от работы и выйти в город за порцией бесплатного пива, раздаваемого служителями Храма Матери-Земли чуть ли не на каждом перекрестке, торговля у старого Зекиса шла из рук вон плохо. С тоской провожая взглядом каждого потенциального покупателя, проходящего мимо его лотка, однорукий ветеран все глубже погружался в пучину уныния – деньги, потраченные на вяленую рыбу, за половину светового дня, проведенного около площади Всех Святых, еще даже не вернулись. Так что о планируемой прибыли, на которую можно было бы приобрести почти новую, с двумя небольшими дырками в спине, рубаху, не стоило даже и мечтать. Очередной раз тяжело вздохнув, калека привычно набрал воздух в легкие, чтобы огласить перекресток набившей оскомину фразой о «лучшей закуске к пиву», как вдруг заметил белую полосу, перечеркнувшую добрую половину неба аккурат до шпиля Первой Дозорной башни – здания, сохранившегося в Квеллионе еще с эпохи первых поселенцев. Удивленно рассматривая странное облако, которое на глазах становилось все длиннее и длиннее, он запрокинул голову и вдруг рассмотрел на его растущем конце маленькую черную точку. Внезапно облако изогнулось и перестало расти, а черная точка, оторвавшись от его края, стала стремительно увеличиваться в размерах и вскоре превратилась в чудовищную огненную птицу! А через мгновение с ясного неба вдруг раздался такой раскат грома, что праздные гуляки, только что наслаждавшиеся праздным бездельем, аж присели на корточки! Тем временем птица, на мгновение зависнув над старым городом, вдруг сорвалась с места, взлетела ввысь, развернулась, и тут с ее крыльев стали срываться огненные стрелы! Ветеран, ошеломленно глядя на летящие к городу полосы пламени, краем глаза заметил резкое движение около своего прилавка, перевел было взгляд на мелькающие пятки улучившего-таки удобный момент уличного воришки, как земля под его ногами вдруг вздрогнула, и стена городской тюрьмы, только что находившаяся от него шагах в двадцати, вдруг стремительно понеслась навстречу…

Боль в здоровой правой руке оказалась такой сильной, что Зекис вынырнул из забытья и, отплевываясь от невесть как попавшей в рот каменной крошки, попытался приподнять голову и открыть глаза. Тут же накатило головокружение, и откуда-то из желудка к горлу подкатила жуткая тошнота. Стараясь не шевелить гудящей, как колокол, головой, старый воин пошевелил рукой и еле сдержал крик – судя по ощущениям, рука была сломана чуть выше запястья! Осторожно попытавшись напрячь ноги, он пришел к выводу, что с ними вроде бы все в порядке – если не считать тянущей боли в паху и в мышцах бедра. Кроме них здорово ныла шея и саднила спина. Собравшись с силами и преодолевая приступы тошноты, отставной солдат кое-как перевернулся на левый бок и онемел: здания тюрьмы больше не существовало! Безумное нагромождение битого камня, перекрученных решеток, обрывков тряпок, обломков дерева и стекла было покрыто толстым слоем серой пыли. А за ним чадили развалины охотничьего замка королей Лонгирона, достроенного всего полтора года тому назад! Оперевшись культей левой руки на обломок гранитной плиты, Зекис кое-как встал на колени, потом на ноги и зажмурился от страшного зрелища – город, в котором он прожил последние шесть лет своей жизни, перестал существовать! Здания, еще недавно радовавшие глаз своей необычной архитектурой – сплавом культур Севера и Юга, – словно перемолотые чудовищными жерновами, превратились в ровный слой кое-где еще дымящихся обломков. А ярко-красный глаз дневного светила, наполовину ушедший за кромку Заречного леса, еле видимый сквозь висевшую в воздухе пыль, словно отливал кровью погребенных под развалинами людей…