Читаем без скачивания Смерть под ее кожей - Стивен Спотсвуд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Дамочка, прицел ровнехонький, как с завода. Винтовки сертифицировал и проверил лично Черный Барт, — заявил смотритель. — Если у вас верный глаз, вы попадете в крыло мухи. Прострелите масти в игральных картах. И даже…
Я прервала его излияния:
— Барт не прикоснулся бы к этим винтовкам и в перчатках для сварки, даже близко не подошел бы.
Я вытащила из кошелька доллар. И сунула смотрителю втайне от мальчишек, которые с интересом наблюдали за нами. Он так же незаметно спрятал банкноту в карман жилета.
А потом наклонился и шепнул:
— Ваша винтовка мажет на два дюйма влево и чуть ниже. А у молодого человека — вправо примерно на три. — Более громко он произнес: — Удачи вам обоим!
Я прижала приклад к плечу и прицелилась чуть выше и правее, чтобы скомпенсировать сбитый прицел. Джо присел рядом, подпирая ствол винтовки культей.
— Готов? — спросила я.
— Ага, — откликнулся он.
— Давай!
Бах! Бах! Бах!
Оловянные бандиты падали один за другим и тут же снова вскакивали на ржавых пружинах. Мальчишки за нашими спинами радостно аплодировали. Как и некоторые взрослые. Я бы обернулась, чтобы посмотреть, но была слишком занята, расстреливая выводок гангстеров Аль Капоне.
Всего за несколько секунд мы расстреляли по десять патронов. Окончательный счет: девять — восемь в мою пользу.
— Проклятье, — сказал он, потирая культю. — По последнему чуть-чуть промазал.
Стайка мальчишек все равно была под впечатлением. Я услышала, как один шепнул другому:
— А эта краля и правда умеет стрелять.
Я одарила его улыбкой. Люблю принимать комплименты.
Мы отдали винтовки ребятам, которые вновь были полны энергии и рвались потратить все свои десятицентовики, чтобы сравняться с нами. Когда мы уходили, Джо оглянулся, и на его лице я заметила глубокую печаль.
— Разница была всего в один выстрел, — сказала я. — Можем устроить матч-реванш, если хочешь.
Он покачал головой.
— Да нет, все нормально. Просто задумался.
— Я наскребу пару монет, если ты готов.
Он кивнул на мальчишек.
— Гадаю, где будет их война.
— В каком смысле? — спросила я.
— Сам не знаю. Наверное, проигрыш сделал меня излишне сентиментальным.
Он взял меня за руку.
— Пошли. Я задолжал тебе еще один круг на «Центрифуге».
— А знаешь что? Я передумала. Пойдем на колесо обозрения.
— Уверена?
— На сто процентов. Спасемся от жары.
Мы пробрались сквозь толпу и встали в очередь к колесу обозрения, похожему на горящий в ночном небе электрический глаз.
Мы заняли места в кабинке, и смотритель запер поручень над нашими коленями. Мы начали медленный подъем, раскачиваясь и останавливаясь, чтобы люди зашли в очередную кабинку. Как только все они заполнились, смотритель запустил колесо, и мы отправились в расслабляющее путешествие по часовой стрелке, над шумом и жарой, затем снова вниз и снова вверх.
У меня сохранились приятные воспоминания о поездках на колесе обозрения. Как и задние ряды в кинотеатре, оно дарило определенное уединение, а тому, кто вдруг увидит слишком откровенную сцену, преподаватель по этикету посоветовал бы притвориться близоруким.
Однако Джо, похоже, был не в настроении обниматься. Его мысли явно все еще были заняты мальчишками, винтовками в их руках и будущим, которое ждет этих ребят.
Войну, в которой участвовал Док, называли Войной, которая положит конец всем войнам. Кого-то следует засудить за ложную рекламу.
Однако про последнюю войну никто такого не говорил. Второй раз этим уже никого не обманешь.
Уже ходили слухи о России, Южной Америке и странах, которые я даже не могла найти на карте. Так что возникал резонный вопрос: когда эти мальчишки окончат школу, не будут ли им вместе с аттестатами выдавать винтовки и билеты на какое-нибудь поле боя за границей?
Раз удовольствия не предвиделось, я решила перейти к делу:
— Рискну предположить, что ты можешь немало рассказать о человеке по имени Лерой Декамбр.
Уныние сменилось удивлением:
— Лерой? Конечно. Мне не раз доводилось беседовать с ним. Почему ты спрашиваешь?
Я выбрала ту же тактику, что и с миссис Гибсон. За исключением героина. Я была готова к легкому флирту, но не собиралась давать ему в руки наш главный козырь. Во всяком случае, пока.
— Ты правда считаешь, что Лерой может иметь какое-то отношение к смерти Руби? — спросил он, когда я закончила.
— Вы же выросли вместе. Вот ты и скажи.
Колесо вновь медленно поднимало нас в небо. Стали видны огни Стоппарда — все, что были. Созвездие магазинов и уличных фонарей в окружении скромной туманности жилых домов, а еще дальше мерцали спутники — фермы.
Джо смотрел вдаль, словно пытаясь найти огонек «Хрючечной». Он заговорил, слегка запинаясь, словно выкапывал воспоминания из глубины кладовки:
— В школе он был не таким уж дрянным. Умный, симпатичный. Гнильца в нем завелась позже, когда он окончил школу и начал работать в отцовском баре.
— Как ты думаешь, он из тех, кто мог бы затаить злобу на сбежавшую девушку? — спросила я. — Которая сделала его предметом насмешек?
Джо задумался.
— Однажды я спросил Руби о нем. Типа подкалывал ее. Мол, мне кажется, что она должна предпочитать бунтарей вроде Лероя. Я в то время был примерным мальчиком.
— Правда? Трудно это представить.
— Ты такая забавная.
— Рада, что ты это оценил. Так что ответила Руби?
— Она сказала, что мне не следует себя недооценивать. А еще сказала, что Лерой не интересуется свиданиями.
— Не интересуется свиданиями?
— Не помню, как именно она выразилась, но речь шла о том, что он предпочитает сразу перейти к десерту, не тратя время на первое и второе, — объяснил Джо. — Он этого и не скрывал. Думаю, ее это шокировало. Руби не была наивной. Но в то время она еще была… в смысле…
По его шее и щекам разлилась краска.
— Можешь сказать «девственницей», Джо. Вряд ли нас кто-то подслушивает.
Он неловко хмыкнул.
— В общем, как только она дала понять, что о сексе не может быть и речи, Лерой потерял к ней интерес. И в итоге начал ухлестывать за Бетти Кент и…
— Она была готова подать ему сразу десерт? — перебила я.
— Да, если верить сплетням в раздевалке.
Я мысленно прошлась по этому сценарию. Руби дает Лерою от ворот поворот, говорит, что не собирается с ним
