Читаем без скачивания История Российской прокуратуры. 1722–2012 - Александр Звягинцев

Конституция 1936 г.

В бытность А. Я. Вышинского Прокурором Союза ССР начались повальные аресты среди прокурорских и судебных работников. Военная коллегия Верховного Суда СССР и Особое совещание при НКВД СССР едва успевали рассматривать такие дела. Они пропускали через свои жернова одного за другим бывших коллег-юристов. Многие процессы заканчивались трагически для их участников. Смертная казнь была наиболее распространенной мерой наказания по этой категории дел.

Вот что писал в своей книге «Советская юстиция при Сталине» П. Соломон: «К лету 1937 г. работникам суда и прокуратуры стало все труднее выдерживать давление требований выдвигать политические обвинения повсюду, где только это было возможно. Чистка вступила в свою высшую стадию. Судьи и прокуроры сами становились ее жертвами. Для работников советской юстиции активное участие в кампании по усилению бдительности стало вопросом жизни и смерти… В течение второй половины 1937 г. и в начале 1928 г. „большая чистка“ нанесла значительный удар по работникам советской юстиции. Около половины всех прокуроров и судей в СССР были смещены со своих постов. В большинстве случаев они также подверглись аресту».

Плакат, посвященный Конституции. 1936 г.

А. Я. Вышинский «сдал» следственным органам даже своих заместителей. 10 марта 1938 года был арестован, а спустя четыре месяца осужден и расстрелян заместитель Прокурора Союза ССР Г. М. Леплевский. 25 мая 1939 года Вышинский направил начальнику следственной части НКВД СССР Кобулову строго секретное письмо в отношении своего первого заместителя Г. К. Рогинского, который до этого безропотно подписывал по его же указанию почти все обвинительные заключения по политическим делам, заканчивавшимся, как правило, смертной казнью. Г. К. Рогинский был осужден к длительному сроку лишения свободы. Отбывал наказание в Красноярском крае.

Тем не менее надо признать, что А. Я. Вышинский был одним из немногих союзных прокуроров, который не только не чуждался судебной трибуны, но и любил ее, с наслаждением выступал в судах, чувствуя себя здесь уверенно и непринужденно. В 1936–1938 гг. он выступил обвинителем по целому ряду фальсифицированных органами НКВД процессов: «Объединенного троцкистско-зиновьевского центра», «Московского параллельного антисоветского троцкистского центра» и др. Он был, как отмечали современники, на этих процессах лишь «рупором Сталина» и его окружения. Речи Вышинского по политическим делам, в отличие от общеуголовных, не выдерживают никакой критики ни с точки зрения юридической, ни с точки зрения нравственной. Они не только не содержали крепкой доказательственной базы, но и были наполнены грубыми, оскорбительными выражениями, что является совершенно недопустимым для речей прокуроров.

А. Я. Вышинский был одним из первых, кто подхватил тезис И. В. Сталина о том, что при определенных условиях «закон придется отложить в сторону».

20 января 1939 г,

Секретарям обкомов, крайкомов, ЦК нацкомпартий, наркомам внутренних дел, начальникам УНКВД.

ЦК ВКП стало известно, что секретари обкомов и крайкомов, проверяя работников УНКВД, ставят им в вину применение физического воздействия к арестованным как нечто преступное. ЦК ВКП разъясняет, что применение физического воздействия в практике НКВД было допущено с 1937 г. с разрешения ЦК ВКП. При этом было указано, что физическое воздействие допускается как исключение, и притом в отношении лишь таких явных врагов народа, которые, используя гуманный метод допроса, нагло отказываются выдать заговорщиков, месяцами не дают показаний, стараются затормозить разоблачение оставшихся на воле заговорщиков, следовательно, продолжают борьбу с Советской властью также и в тюрьме. Опыт показал, что такая установка дала свои результаты, намного ускорив дело разоблачения врагов народа. Правда, впоследствии на практике метод физического воздействия был загажен мерзавцами Заковским, Литвиным, Успенским и другими, ибо они превратили его из исключения в правило и стали применять его к случайно арестованным честным людям, за что и понесли должную кару. Но этим нисколько не опорочивается сам метод, поскольку он правильно применяется на практике. Известно, что все буржуазные разведки применяют физическое воздействие в отношении представителей социалистического пролетариата, и притом применяют его в самых безобразных формах. Спрашивается, почему социалистическая разведка должна быть более гуманна в отношении заядлых агентов буржуазии, заклятых врагов рабочего класса и колхозников. ЦК ВКП считает, что метод физического воздействия должен обязательно применяться и впредь, в виде исключения, в отношении явных и неразоружающихся врагов народа как совершенно правильный и целесообразный метод. ЦК ВКП требует от секретарей обкомов, крайкомов, ЦК нацкомпартий, чтобы они при проверке работников УНКВД руководствовались настоящим разъяснением.

14 ноября 1936 года Прокурор СССР А. Я. Вышинский издал приказ, которым в качестве и. о. прокурора РСФСР была утверждена Фаина Ефимовна Нюрина. Фактически Ф. Е. Нюрина начала исполнять обязанности прокурора республики еще 23 сентября 1936 года, после того, как соответствующий приказ подписал В. А. Антонов-Овсеенко:

«Ввиду назначения меня на новую работу, Управление Прокурора РСФСР, по указанию Прокурора СССР, передано с 25 сего сентября т. Нюриной Ф. Е. …»

Нюрина Фаина Ефимовна

(1885–1938),

политический деятель

Родилась в декабре 1885 года в городе Бердичев Киевской губернии в большой купеческой семье. В 1902 году стала членом Бунда («Всеобщий еврейский рабочий союз в Литве, Польше и России») и в составе партии активно занималась революционной деятельностью. В 1903 году переехала в Киев, а затем по заданию партийной организации в Париж. Когда Нюрина вступила в брак с Израилем Исааковичем Нюренбергом, то стала носить двойную фамилию Нюрина-Нюренберг (фамилию Нюрина придумала сама). Вернувшись в Россию в 1905 году и обосновавшись в Варшаве, она активизировала революционную деятельность, причем на этот раз выступала уже в роли организатора массовых демонстраций. В 1916 году Ф. Е. Нюрина переехала в Петроград, где организовала курсы для еврейских рабочих. В начале 1920 года Ф. Е. Нюрина по идейным соображениям порвала с Бундом и вступила в партию большевиков. В ноябре 1920 года Нюрину перевели на работу в Москву. Здесь она занимала ряд ответственных постов в различных организациях, в частности, была политкомиссаром в главном и московском управлениях воинских учебных заведений.

28 сентября 1928 года Совнарком РСФСР утвердил Ф. Е. Нюрину членом коллегии Наркомата юстиции рес публики, который тогда возглавлял Н. М. Янсон, бывший одновременно и Прокурором РСФСР. Ее зачислили в штат Наркомюста РСФСР с 1 октября и сразу же поручили возглавить отдел общего надзора в прокуратуре республики. Благодаря своей неуемной энергии и организационным способностям, Нюрина в конце 1920-х — начале 1930-х годов быстро выдвинулась в число основных сотрудников Наркомата юстиции республики. 23 сентября 1936 года в связи с переводом прокурора республики Антонова-Овсеенко на дипломатическую работу в Испанию Нюрина возглавила органы прокуратуры республики. 14 ноября 1936 года Прокурор Союза ССР А. Я. Вышинский подтвердил ее полномочия своим приказом, как и. о. Прокурора РСФСР.

В начале августа 1937 года Ф. Е. Нюрина была неожиданно снята с работы. Формальным поводом для этого послужили аресты ее родственников.

22 июля 1938 года ей было предъявлено обвинение в преступлениях, предусмотренных статьями 58-7, 19-58-8 и 58–11 УК РСФСР. В июле 1938 года. Ф. Е. Нюрина была приговорена к расстрелу с конфискацией имущества. Заседание суда закрылось, как отмечено в протоколе, в 18 часов 40 минут, то есть спустя двадцать минут после открытия. Приговор был приведен в исполнение незамедлительно.

21 января 1956 года военная коллегия Верховного суда СССР отменила приговор в отношении Нюриной и прекратила уголовное дело в отношении нее за отсутствием состава преступления.

На долю Нюриной выпали тяжелые времена. Прокуратуру лихорадило, никак не удавалось наладить прочные связи с регионами, давала о себе знать еще не до конца осуществленная централизация прокурорской системы (новая Конституция СССР была принята лишь 5 декабря 1936 года), не хватало квалифицированных прокурорских кадров.