Читаем без скачивания Красная Шапочка, черные чулочки - Нина Васина

– Нет, – честно признался следователь.

– Вот и я не понимаю. Я познакомилась со своим мужем десять лет назад, в лесу. Он сделал предложение, я его сразу приняла. Никакие физиологические изменения в моем организме не повлияли потом на это решение. Вот что меня пугает. Она взяла кольцо, понимаете? Она не могла это сделать просто потому, что ей понравился сам ритуал. Это серьезно, я чувствую, что это серьезно. Это рок такой. В нашем роду ранние половые увлечения…

– Минуточку. Прошу вас, скажите, что ответил Прикус?

– Обещал приехать. Ох, у него тоже все слишком серьезно. Он телохранитель Генерала…

– Я в курсе.

– Вот, а Нара сказала, что не позволит сватать себя человеку, потребляющему анаболики. И Прикус за последние два года страшно похудел. Он весил больше ста килограммов…

– Нефила! – перебил меня следователь. – Подождите, я хочу сказать, что мне трудно с вами разговаривать. Когда я начинаю с вами говорить, мне кажется…

– Что вы в дурдоме, да?

– Нет. Мне кажется, что вы водите меня за нос.

– У меня и в мыслях такого не было. – Я посмотрела на следователя предельно честным взглядом. Он первый отвел глаза.

– У меня трудное положение. По данным следствия получается, что убийство вашего мужа заказал Генерал. – Докучаев взглянул на меня изучающе.

– Вполне возможно, – кивнула я.

– Вы не удивлены? Были в курсе финансовых афер своего мужа?

– Совершенно не в курсе, – покачала я головой. – Просто я знаю, что Генерал ненавидел Гамлета и мечтал отобрать у него внука. Сейчас он собирается эту мечту воплотить в жизнь. Подает на опекунство.

– А как же вы?

– А я осталась вдовой, без образования и постоянной работы. По словам юриста, – киваю в сторону дивана, – кое-какие шансы будут, только если к суду мне удастся скоропалительно выйти замуж за обеспеченного человека, готового предоставить все документы о законных заработках и убедить судью, что он собирается любить моего приемного сына как родного. Сами посудите…

– Внук – это неплохая версия, – кивнул Докучаев. – Почему вы ничего об этом не сказали в прошлый раз?

– Мне приходится быть осторожной. Я честно отвечу на все ваши вопросы, но выдвигать версии… Пусть этим занимаются профессионалы. Какая была у вас?

– По нашим данным, Гамлет Тейман выполнял множество поручений Генерала, которые являлись не совсем законными. А тот, в свою очередь, помогал Гамлету отмывать деньги, полученные как комиссионные за исполнительность. Переломный момент наступил года два назад. Юрист Гамлета Кац, – кивок в сторону дивана, – начал собирать компромат на Генерала.

– Откуда вы знаете?

– Он неоднократно обращался в архив Вооруженных сил, делал запросы, о чем есть документальные свидетельства. Но самое главное подтверждение этому было получено на прошлой неделе. Еремей Кац оставил у своего нотариуса поручительство. Письмо, которое следовало бы вскрыть в случае его внезапной кончины. Кац боялся за свою жизнь и таким образом перестраховался. Прилагалось заявление, что еще одно подобное письмо было им отправлено какому-то адвокату в Женеву с подробными указаниями, когда его следует вскрыть. Но у нас здесь не Женева, сами понимаете. Московский нотариус внезапно скончался. Сердечный приступ. Его дела были переданы в другую контору, все письма вскрыли. Некоторые поручительства новая контора согласилась взять под свою ответственность, но если имя в документе зарегистрировано в розыске информации по уголовке, документ подлежит передаче соответствующим органам. В письме содержались копии некоторых документов, заявление самого Еремея Каца об угрозе его жизни и жизни Гамлета Ван-Теймана. Я думаю, что Еремей Срулевич уже должен был получить извещение о смерти своего нотариуса и о передаче этого письма в органы. Извещение послали по почте.

– Он не бывает дома. Почти все время толчется здесь. Он нашел на Генерала что-то серьезное?

– Как сказать… – замялся следователь.

– Скажите так, как вам начальство разрешило говорить.

– Да я, собственно, поэтому и пришел. Мой непосредственный начальник – заведующий отделом – надеется на повышение с раскрытием этого дела. Если все получится доказать. И на отставку, если что-то сорвется. Но он в меня верит. А я верю в вас.

– А в меня-то за что?

– Если вы напишете заявление в прокуратуру, у нашего отдела достаточно доказательств участия Генерала в сомнительных сделках, за разглашение которых он вполне мог нанять человека убрать Гамлета.

– И этим человеком вы считаете Прикуса?

– Все сходится. И даже красиво сходится. Гамлет со своим юристом собрал неплохой компромат на Генерала. Зачем? Просто попугать? Вряд ли.

– А какого рода заявление я должна написать в прокуратуру?

– Напишите, что считаете убийство мужа делом рук Генерала. Попросите дополнительного расследования. Мы докажем, что у него был мотив и был исполнитель.

– Дайте подумать. – Я закрыла глаза, чувствуя веками напряженный взгляд человека рядом. – Вы сказали, что заведующий вашим отделом не против получить в ходе удачного расследования повышение. А что думает ваш главный начальник? – Я раскрыла глаза.

Следователь отвел свои.

– Вы слишком умны для молодой безработной женщины без образования. Вы правильно все поняли. Мы собираемся сделать это в обход руководства.

– Сомнительно.

– Человек, к которому Генерал пришел с просьбой расследовать взрыв, через восемь месяцев уходит в отставку. Когда-нибудь и генералы стареют. И их друзья стареют.

– А вы – племя молодое, да, оказывается, незнакомое!

– У нас свои резоны и методы борьбы. Соглашайтесь! Все сходится красиво, – повторился он, – есть мотив, есть заказчик и исполнитель, которого рано или поздно мы найдем.

– Зачем мне это нужно?

– Никто ничего у вас не отнимет, если Генерал будет под следствием. Почему вы так улыбаетесь? Что-то не нравится в моей схеме?

– Ваш заведующий отделом надеется разворошить большую навозную кучу и не испачкаться? Так не бывает. Отправьте сами все собранное в прокуратуру!

– Без заявления конкретного лица это совершенно бесперспективно. Дело вернут на дополнительное рассмотрение моему вышестоящему руководству. Ну и что такого? Несколько увольнений, скажете вы, а потом его все равно с почетом на пенсию. Да только дела после этого никакого не останется. Развалится дело.

Я задумалась. Потом спросила:

– Что вы видите в окне?

Если он скажет – черноту, ничего писать не буду. Смешной этот следователь Докучаев.

– Вижу люстру, стол и мужчину с женщиной за столом. Между ними металлический чайник. Серебро?

Он видит мужчину и женщину за столом. Он видит серебро. Он видит серебро в отражении?..

– Подарок мужа на день рождения. Три года подряд он дарил мне серебряную посуду.

– Любите серебро? – заскучал следователь.

– Ненавижу серебряную посуду. Давайте бумагу и ручку. Я напишу заявление. Только сначала договоримся. Вам известен такой юридический термин – устное соглашение?

– Конечно, известен, – засуетился следователь.

– Мы сейчас с вами оговорим некоторые пункты нашего устного соглашения. Поклянитесь, что выполните их.

– Что? Поклясться? Вот, пожалуйста, бумага, ручка… Клянусь, что выполню.

– Хорошо. Вы собираетесь по моему заявлению начать против Генерала дело о заказном убийстве Гамлета Ван-Теймана, так?

– Да-да, сначала я вам продиктую «шапку». Вот здесь, в правом углу, с середины листа…

– Вы собираетесь довести это дело до суда?

– Конечно! – сильно удивился Докучаев, подумал, усмехнулся и погрозил мне пальцем. – А вы собираетесь остановиться на угрозах?

– Я буду делать все, что вы скажете, а наше устное соглашение заключается в следующем. Вы обязуетесь относиться ко мне с профессиональным участием и доверием, как бы это дело ни повернулось.

– Вы хотите сказать, – напрягся следователь, – что это вы заказали мужа?

– Нет. К смерти Гамлета я не имею отношения. – Слишком самоуверенно сказано, слишком. Подумав, добавляю: – Разве что весьма косвенное. Я хотела сказать, что дело может не дойти до суда. Дело об обвинении Генерала в заказном убийстве своего бывшего зятя может в силу новых обстоятельств не дойти до суда.

– Это уже не ваши проблемы, – с облегчением вздохнул Докучаев. – Позвольте заниматься подобными вещами специалистам.

– Так вы согласны? – спросила я, занеся ручку над листом бумаги. Над серединой этого листа, ближе к правому краю.

– На что? На то, что буду относиться к вам с доверием? Клянусь!

– Я, со своей стороны, обещаю говорить вам только правду и предупреждать о неожиданных поворотах этого дела, которые возникнут по моей инициативе. Диктуйте. Я готова.

Ближайшую неделю мы с детьми были заняты переездом. Всю эту неделю ровно в семь вечера Ося по моей просьбе шел к дедушке с бабушкой и проводил там время до десяти. Он не рассказывал, о чем там говорят и как с ним обращаются, он ни разу не опоздал вернуться, он посерьезнел и заметно повзрослел – это следует хотя бы из того, что он перестал пускать Нару к себе в постель!