Читаем без скачивания Рыцари креста - Том Харпер

Я различал в этой живой волне отдельные течения и водовороты. Разрушенная Боэмундом цистерна в центральной части долины служила своего рода волноломом и замедляла движение турок: их поток расщеплялся, огибая ее с обеих сторон, и турки теснились в промежутке между стеной и краем провала. Многие из них находились прямо под нашей башней.

— Стреляйте! — скомандовал я, хотя вряд ли меня кто-нибудь слышал.

Из византийцев и норманнов мы превратились в горстку доведенных до отчаяния людей, тонущих в океане вражьего войска. Увы, нас уравняла не дипломатия императора и не молитвы Адемара, но суровая реальность войны. Куино обозвал меня скорпионом, и я действительно превратился в скорпиона, разящего своим жалом противника. Я никогда не отличался в стрельбе из лука, но управиться со смертоносным арбалетом смог бы и мальчишка. Натягиваешь тетиву, заводишь ее за затвор, вкладываешь в паз стрелу, опускаешься на колено возле амбразуры, направляешь арбалет в нужную сторону и стреляешь в противника, метя немного выше цели, чтобы скорректировать угол полета, — только и всего. Враг шел на нас сплошной стеной, и промахнуться было просто невозможно. Я быстро вошел в этот ритм полудюжины повторяющихся движений, в коих и состоял теперь смысл моей жизни; от бездушного механизма меня отличало разве что чувство страха, которое я испытывал, приближаясь к амбразуре, ибо в любой момент мою жизнь могла оборвать стрела, пущенная врагом. Страхи эти не были безосновательными. Вокруг меня стояли бойцы норманнского гарнизона и варяги, обстреливавшие противника из луков и арбалетов, и двое из них уже пали от стрел врага.

Впоследствии я понял, сколь жалкими казались мы военачальникам, взиравшим на нас сверху: Боэмунду, находившемуся на южной вершине, и подошедшему со стороны северной крепости Кербоге. Настоящая битва шла в долине, хотя я видел ее лишь урывками в те моменты, когда выглядывал из амбразуры, и она представлялась мне фоном, на котором находились мои цели. Вначале турок оттеснили за цистерну, однако, когда я выглянул в амбразуру в следующий раз, они атаковали норманнские укрепления, находившиеся на противоположном склоне. Натиск их был столь велик, что казалось, они вот-вот должны завладеть вершиной. Тем не менее к тому времени, когда мне удалось еще раз взглянуть на поле боя, их передовые силы неожиданно остановились в замешательстве, неся серьезные потери, поскольку засевшие сверху норманнские лучники принялись осыпать их стрелами. Видимо, Боэмунд успел выстроить в кустарнике достаточно высокую стену или баррикаду, преодолеть которую атакующим было не под силу.

Я слишком долго наблюдал за ходом сражения. Во время боя подобная роскошь позволительна разве что трупам. Едва я скрылся за зубцом и прижался к стене, как в бойницу, едва не чиркнув меня по щеке, влетела турецкая стрела и угодила в спину одному из норманнов. Он перевалился через парапет и рухнул вниз.

У меня не было времени на сожаление. Вспомнив о своем арбалете, я натянул тетиву, вложил в паз очередную стрелу и вновь выглянул в амбразуру. Турки преодолели Боэмундов вал и лицом к лицу сошлись с норманнами. Между ними не было ясной границы. Я видел сплошное море щитов, шлемов, сверкающих мечей и смерти, и над всем этим реял алый флаг с вышитой на нем белой змеей.

— Посмотрите на стены!

Стоявший справа от меня норманн в латаном плаще, выпучив глаза, указывал на стену, подходившую к крепости. Я переполз к нему и выглянул из бойницы. По стене бежало несколько десятков турок, несших с собой длинную лестницу. Я выстрелил в них из арбалета, но стрельба по подвижным мишеням не была моим коньком.

Все остальные защитники башни собрались у стены и обстреливали находившихся внизу турок, отчаянно пытаясь совладать с этой новой угрозой. Некоторые из нападавших уже пали, на бледном камне вала их тела казались черными тенями. Большая же часть прикрывавших себя щитами неприятелей подобрались к самым воротам, туда, где стена соединялась с башней. Напрасно пытались мы рассеять их, бросая сверху заранее заготовленные тяжелые камни. Один из этих камней едва не выбил щит у одного из турок, тут же сраженного насмерть посланной вдогонку стрелой, но это ничуть не смутило его соратников. Они принялись ломиться в деревянные ворота, к счастью, забаррикадированные камнем.

— Они поднимают лестницу! — закричал один из норманнов.

Запас камней иссяк, а луки были бесполезны, потому что турки находились слишком близко к башне. Я огляделся по сторонам. Куино стоял на ногах, сжимая в руке меч, словно его тело вновь обрело прежнюю силу.

— Ты, ты и ты! — сказал он, обращаясь к норманнам. — Спуститесь на нижнюю площадку. Они попытаются забраться в башню через окно. Вы… Он указал костлявой рукой на нас. — В случае чего придете к ним на подмогу.

— Я пойду с ними, — послышался рядом со мной голос Сигурда.

— Возвращайся поскорее!

При мысли, что сейчас он оставит меня одного, я почувствовал острую жалость к себе, как будто у меня срезали щит. Но я не пытался его задержать. Как солдат, Сигурд ценил лучников в качестве орудия достижения победы. Как воин, он презирал их за трусливые трюки и предпочитал честный бой один на один.

Пятеро воинов скрылись в темноте, и на башне на какое-то время установился относительный покой. Четверо сраженных турецкими стрелами воинов лежали на полу — двое умерли, двое умирали. Мне следовало бы напоить их водой, но ее у нас не было. Я разорвал на полосы туники убитых воинов и перевязал кровоточащие раны их умирающих товарищей, после чего перешел на противоположную сторону башни и посмотрел вниз. Битва продолжалась на склонах Боэмундовой горы, хотя ее шум казался на удивление далеким. Туркам все еще оказывали сопротивление, мало того, их даже немного потеснили назад, однако к ним на подмогу со стороны крепости выдвигались новые отряды, в то время как силы Боэмунда были уже на исходе.

Услышав снизу громкий треск, я заглянул в щель между плитами пола. Караулку заливал свет, проникавший через окно, еще минуту назад заколоченное досками. На подоконнике лежал мертвый турок, а у окна спиной к стене стоял Сигурд, готовый сразить топором любого появившегося неприятеля. Напротив него стоял норманн с заряженным арбалетом. Нас было немного, но отвоевать у нас эту башню было не так-то просто.

Я вновь окинул взглядом укрепления между нами и крепостью. Турок поблизости не было. Судя по всему, Кербога сосредоточил все свои силы на штандарте Боэмунда. Я взглянул на возвышавшиеся над скалами круглые контрфорсы крепости и ее квадратные башни. Некогда Татикий говорил мне, что крепость эта была построена великим Юстинианом[17] пять столетий назад, теперь же за обладание ею бились турки и франки.

Из караулки послышался треск арбалета и крик пронзенной стрелою жертвы. Норманн, стоявший напротив окна, рухнул на колени, пытаясь зажать руками рану. Мертвого турка на подоконнике уже не было. В окно караулки влетели сразу четыре или пять стрел, застучавших по стенам, вслед за ними появился турок. Сигурд тут же раскроил ему голову. Пока он высвобождал топор, с подоконника спрыгнул еще один турок и взмахнул мечом. Сигурд попытался ответить на атаку атакой, однако противник легко ушел от его поспешного удара.

На подоконнике появился еще один турок. Враги сумели отвоевать себе плацдарм и не собирались отдавать его. Я не отважился стрельнуть вниз из арбалета, опасаясь ненароком попасть в Сигурда. Турок сразу ввязался в бой. Снизу доносились громкие крики и лязг оружия.

— Отступаем наверх! — громовым голосом прокричал Сигурд.

Если уж он призвал своих товарищей к отступлению, значит, ситуация была по-настоящему серьезной. Я увидел взбирающегося по лестнице варяга, за которым следовали норманнские воины. Опустившись на колени возле люка, я пытался высмотреть врагов. Почти все наши люди к этому времени находились на верхней площадке башни. Я видел только уцепившуюся за ступеньку руку, но никак не мог разглядеть лица взбиравшегося по лестнице человека. Он поднялся на две ступеньки, но его тут же стащили вниз за ноги. Через мгновение он появился вновь, и на этот раз я успел разглядеть торчащую из-под шлема рыжую бороду. Его вновь схватили за ноги. Лягнув невидимого противника, варяг в один миг преодолел последние ступени и взлетел наверх.

— Закройте люк! — заорал он.

Я обвел взглядом площадку, усеянную стрелами и мертвыми телами. Помимо прочего здесь лежало несколько щитов, слишком громоздких для лучников. Я поволок их к люку, а Сигурд притаился возле лестницы, взяв топор наизготовку. Едва над настилом появилась голова неприятеля, он нанес ему удар такой силы, что рассек надвое и шлем, и голову турка. Тот камнем рухнул вниз.

— Скорее!

Мы попытались перекрыть люк щитами, однако в тот же миг один из щитов отъехал в сторону, и мне пришлось выстрелить в грудь появившемуся из люка исмаилиту. Короткая арбалетная стрела пробила кольчугу и вошла глубоко в тело. Лицо врага исказилось гримасой боли, и он тоже рухнул вниз.