Читаем без скачивания Надежды и радости - Элисса Дин

Уитмон заерзал на стуле, глядя вслед уходящей паре. Потом тронул за рукав Максвелла:

– Ваша дочь еще никому из нас не оказывала подобной чести! Никого и никогда не провожала до дверей!

– Моя дочь знакома с капитаном Гаррисоном еще по Калькутте. Она знала его до того, как приехала сюда.

– Ах вот как! – пробормотал лейтенант и вновь стал внимательно следить за игрой...

Роксана и Гаррисон долго стояли на веранде. Обнявшись, они смотрели друг другу в глаза, разговаривали и целовались. Роксана рассказала Колльеру о Сэре, оказавшейся ее сводной сестрой. Гаррисон уже и раньше видел девочку, когда та вместе с Роксаной приезжала в гарнизон.

Услышав о Цесии и ее страшной гибели, Гаррисон побледнел от волнения и крепко сжал руку Роксаны.

– Боже мой! – прошептал он.

– После этой трагедии я была смертельно напугана и очень переживала, глядя на страдания Сэры. Самое ужасное, что я не могла ей ничем помочь! Я просто не знала, что мне делать! Поэтому я послала тебе письмо через Ахмеда. Мне было совершенно необходимо, чтобы ты оказался рядом!

Гаррисон прильнул к ее губам. Он гладил ладонями волосы Роксаны, смотрел в ее полные слез глаза, шептал ей о любви. Наконец Роксана слегка отстранилась от Колльера и спросила:

– Как тебе удалось перевестись из Калькутты в Дели?

– Благодаря лорду Каннингу. Я чуть ли не на коленях умолял его вновь надеть на меня мундир и послать в Дели.

– Неужели?!

– Совершенно серьезно, дорогая! Лорд Каннинг внял моей просьбе, и вот мы снова вместе! К сожалению, я не попросил его разрешить мне жениться!

Услышав эти слова, Роксана не могла удержаться, чтобы не воткнуть шпильку:

– Значит, ты не стал просить разрешения жениться на мне? Не потому ли, что уже получил его, когда речь шла об Оливии?

– Роксана! – с упреком в голосе и очень серьезно возразил Гаррисон. – Я никогда не обращался к нему с подобной просьбой. До твоего появления у меня не было в этом абсолютно никакой нужды!.. А теперь я хотел бы спросить тебя, Роксана: не могло ли случиться, что ты забеременела?

Окажись Роксана в этот момент за столом, она бы непременно подавилась. Сейчас же она просто лишилась дара речи и ошалело смотрела на Гаррисона. Тот успокаивающе взял ее за руку.

– Роксана, тебе известно, как женщина догадывается о том, что у нее будет ребенок?

– Конечно! Но для того, чтобы я могла сказать что-то определенное, должно пройти еще некоторое время. А если все же – да? Что-то изменится в наших отношениях?

Гаррисон неопределенно пожал плечами.

– Или мы поступим, как Роуз и Гарри? – спросила Роксана.

– Да, скорее всего именно так! А откуда ты знаешь о них?

– Из письма Юнити. Я только что его получила.

– И она об этом написала? Какая неосторожность! Гаррисон порывисто прижал Роксану к себе.

– Я люблю тебя, Роксана!

– Я это знаю!

– Каждый раз, когда мы принадлежим друг другу, ты рискуешь забеременеть. И хотя я очень бы хотел, чтобы ты стала матерью наших детей, я не могу допустить, чтобы беременностью до замужества ты погубила свою репутацию.

Роксана хотела что-то сказать, но он зажал ей рот ладонью и продолжал:

– Я знаю, ты не придаешь значения тому, что о тебе думают. Об этом должен заботиться я – для твоего же блага. А потому, если это все же произошло, надо обдумать возможные варианты.

– Какие же?

– Один – оставить все как есть и спокойно дожидаться срока. Но это нам не подходит. Другой – постараться принять меры, пока не поздно. Если же твои опасения напрасны, то нам придется несколько изменить свои отношения. Я имею в виду временное воздержание, пока моя просьба о разрешении на брак с тобой не будет удовлетворена.

– Как долго обычно длится эта процедура?

– Думаю, дольше, чем мы с тобой сможем выдержать.

– Значит, я должна держаться от тебя на расстоянии?

Гаррисон долго смотрел на Роксану. В темноте она различала зрачки его глаз. И чувствовала, как все ее тело начинает пылать огнем.

– Дело в моей работе, дорогая! Индия не позволит нам поступить разумно. Индия, которую я, конечно, люблю не так, как тебя, но которая уже стала моей второй натурой. Она будет постоянно лишать нас столь желанных сладких мгновений. Ибо, пока я служу здесь, мне приходится очень часто находиться в разъездах. И эти поездки обычно продолжительны. Нас будет очень тянуть друг к другу. И когда я буду возвращаться на короткие сроки, то... Ну, ты понимаешь! Мы не выдержим! Не сможем, как говорят, сохранять дистанцию. И...

– Я поняла, Колльер! На время своей службы здесь ты хочешь отправить меня в Англию, так? Это и есть еще один вариант, я правильно тебя поняла?

Гаррисон молчал.

– Ну так вот, я никуда не поеду! Понятно?

Колльер безмолвствовал.

– Слышишь? Я не поеду!

Гаррисон отпустил Роксану, чуть отошел от нее и, закурив сигару, стал смотреть в сад.

– Какой же выход предлагаешь ты, Роксана? – спросил он, не поворачивая головы.

Слева виднелся дом Цесии. Он стоял мрачный и темный, без единого огонька. Окна и двери были раскрыты. Роксана специально сделала это, чтобы проветрить комнаты...

Гаррисон долго смотрел на покинутое жилище, не говоря ни слова. Роксана отошла в дальний угол веранды, стараясь не смотреть на дом, где они впервые принадлежали друг другу. Помолчав немного, она посмотрела на Гаррисона и тихо сказала:

– Мы могли бы пожениться уже завтра. И до получения от твоего начальства официального разрешения на наш брак об этом не будет знать никто, кроме нас двоих. Потом же всем станет известно, что мы давно женаты. Если к этому времени родится ребенок, он будет вполне законным и не принесет никакого позора ни тебе, ни мне.

Колльер запрокинул голову и выпустил в ночное небо большое облако сигарного дыма. Роксана подошла к нему, положила подбородок на его плечо и, обняв сзади за плечи, притянула к себе. Гаррисон чуть повернул голову, поцеловал ее в висок и прошептал:

– Я намеревался просить у полковника Шеффилда твоей руки, Роксана. Эта старинная благородная традиция исключает саму возможность как поспешности, так и излишней секретности при заключении брака.

В первый момент Роксана не нашлась что ответить. Ее вдруг охватило смутное ощущение какой-то потери. Разочарования в Колльере... В созданном ею образе... Возможно, что-то схожее она испытала давно, когда отец покинул семью... А может быть, все это ей просто показалось?..

Она тряхнула головой, стараясь прогнать ненужные мысли, и плотно прижалась к спине Гаррисона.

– Тогда поговори с отцом и объясни, что мы поссорились и ты хотел бы загладить свою вину. Но не проси моей руки. Он очень удивится, поскольку уверен, что мы почти не знаем друг друга. Ведь в Калькутте наше знакомство было недолгим. Отец этого не поймет, потому что не знает тебя. В данный момент он просто твой начальник. Правда, я уже достаточно взрослая, чтобы самой решать, как устраивать собственную жизнь, да мне и не хотелось бы видеть его посредником в наших отношениях.