Читаем без скачивания Роман с Постскриптумом - Нина Васильевна Пушкова

В доме де Мусов, куда нас привезли вечером, каждой из нас было предоставлено по спальне. Удивленная Даша, оставив свои вещи в комнате напротив, зашла ко мне и спросила:

— Мам, а как думаешь, это прилично попросить утюг? У меня постельное белье неглаженое.

Надо сказать, что и на моей постели лежало одеяло в мятом пододеяльнике, да и наволочка тоже была не отглажена. А после вопроса Даши я, приподняв одеяло, обнаружила, что и простыня была также «пожевана» стиральной машиной.

То есть все чистое, постиранное, но неглаженое.

— Да ладно, Даш, давай спать. Утром спросим.

Утром Сьюзан, хозяйка дома, узнав, что мы готовы отгладить свои простыни, изумилась так же, как мы были изумлены накануне:

— Зачем гладить? А вы разве у себя дома гладите белье? Но это же неэкологично. Таким образом вы у ткани завариваете и закупориваете поры. Мы никогда его не гладим. Иначе белье не дышит, и вы дышать не будете.

А у нас, как все мы знаем, белье крахмалят, иной раз отбеливают, кое-где хлорируют и, уж конечно, гладят. Одним словом, перегружают себя.

Или, допустим, приготовление семейного обеда или семейного ужина. Американцы стараются минимизировать время на его готовку. Кусок рыбы, запеченный в фольге или на гриле около дома, вместе с отварными спагетти, собственно, и станет ужином для большой семьи. Причем весь ужин готовится двадцать минут. А если и этих двадцати минут нет, то, легко подхватив на заправке пиццу или курицу с рисом, можно разложить это по красивым тарелкам, достать бутылку вина и превратить еду навынос в ужин при свечах. Романтика по-американски — это непременное присутствие зажженных свечей на столе.

Как-то я гостила у одной американской знакомой, живущей в Бостоне. В один из вечеров ее пригласили в гости. Я подумала, что мне придется на пару дней остаться одной в доме, но моя приятельница сказала, что ее подруга будет рада, если мы приедем вместе.

— Джорджине будет интересно познакомиться с москвичкой. Едем, едем! Даже никаких сомнений! А то она там скучает, в своей деревне.

Ньют Гингрич, спикер Палаты представителей Конгресса США и самый несдержанный на язык политик Америки, был трижды женат. Все это помешало стать ему президентом

Деревней Орит (так зовут мою подругу) называла Ньюпорт — городок на берегу Атлантического океана, где живут очень богатые люди. У многих владельцев там даже имеется собственный выход к океану. Но потрясало не это. У нас богатые дома, как правило, обнесены огромными заборами на замках и с охраной. А там стоит себе прекрасный дом — и нет перед ним никакого забора. Максимум — по периметру участка растет подстриженный плотный кустарник до колен, который ограничивает твою территорию, твою privacy. А на электрическом столбе висит почтовый ящик, хотя почтальоны иногда предпочитают корреспонденцию швырнуть через кустарник прямо на лужайку. Причем делают они это прямо с велосипеда, не останавливаясь.

Дом Джорджины считался очень богатым, поскольку в нем было восемь спален. Как я уже сказала, богатство дома определяется количеством спален. Но не во всех из них могут быть душевые. Скажем, у моей новой знакомой на этаже было только три комнаты с душевыми, а на пять оставшихся спален приходилась одна общая ванная комната.

Вообще, это очень удобно. Если гости не захотят уезжать на ночь глядя, то в доме можно разместить довольно много людей, как в гостинице. И спят все в отдельных комнатах, и постели у всех есть. И они, действительно, с неглажеными простынями.

Вход в дом перед лужайкой, на которую забрасывается почта, простой. А комфорт и богатство — с другой стороны, где начинается выход к океану. У дома два входа: один — с дороги, а другой — со стороны океана. Это твоя территория. Никто не зайдет к тебе со стороны океана.

Дорога в Ньюпорт из Бостона заняла около трех часов. Оказалось, что мы приехали к вечернему светскому приему, который владелица дома на берегу океана давала для друзей.

Было очень много гостей. На зеленом газоне с видом на бесконечное водное пространство стояли шезлонги, диваны и иная садовая мебель. С любого места можно было любоваться закатом. Люди стояли группами, сидели на диванах и в креслах, молодежь, прямо в костюмах, располагалась на траве. У многих в руках были бокалы. Но столы были пустые. На них только стояли бутылки, чистые фужеры, а на некоторых — уже использованные бокалы из-под вина.

Я никак не могла понять, когда же будут накрываться столы и почему они не накрыты к приходу гостей. Действительно, вокруг сновали официанты, подавали с подносов воду, соки и вино. Но едой даже не пахло.

Единственное, что приготовила Джорджина, — фруктовый салат с ананасами. Я как раз была на кухне и видела, как в огромную миску хозяйка дома очень лихо бросала все фрукты, которые ей попадались под руку: апельсины, бананы, ананасы. Один из официантов подошел к хозяйке и предложил:

— Давайте я заправлю этот салат.

— Нет-нет, вы не знаете как. Ждите моих указаний.

Гости продолжали подъезжать. Джорджина их встречала, расцеловывала и принимала свертки.

Одна из женщин сказала:

— Слушай, я привезла фантастическую ветчину!

Другие гости говорили: «Мы привезли сервелат». Кто-то привез канапе. Кто-то привез пиццу. Кто-то печенье, кто-то сыры. Деликатесов не было. Икры не было. В США это очень дорогой подарок, когда я приезжаю с баночкой икры, то просто царский подарок привожу.

Стол начал заполняться тем, с чем приехали гости. Видимо, до приема, когда они созванивались,