Читаем без скачивания Полицейское управление - Вильям Каунитц

Тут Мак-Куэйд взглянул на Андермана.

— Я им ответил, что у нас не хватит полицейских, чтобы играть в Лоуренса Аравийского[11]. Тогда нам предложили связаться с людьми, имеющими большие возможности в этой области. Таким образом мы стали сотрудничать с Андерманом и его людьми. До той поры я и не подозревал, сколько агентов Моссад обосновалось в Нью-Йорке, не говоря уж о других городах и округах.

Андерман сердито перебил его:

— У нас не больше агентов, чем у других первоклассных разведок дружественных нам стран. Вам надо беспокоиться о вражеских разведках. Когда-нибудь интересовались кубинской миссией? Почему такой маленький остров разместил свое представительство в таком огромном здании? Думаете, они хранят там мешки из-под сахара?

Мак-Куэйд и бровью не повел, будто Андермана вовсе не было в комнате.

— Мы поверили ЦРУ, обещавшему, что израильская разведка сумеет внедрить своих людей в арабские формирования в городе. Дело в том, что как только мы «прыгнули в постель» к Андерману, они тут же подняли вопрос о хранении оружия на нашей территории в качестве платы за услуги.

Мак-Куэйд повернулся, заискивающе посмотрев на Мэлоуна.

— Послушайте, лейтенант, все начиналось с малого. Мы согласились расширить охранные возможности управления. А со временем… Но вы знаете, что бывает, когда слоны предаются страсти: шум, земля дрожит все сильнее, грохот все громче. Комиссар приказал создать антитеррористическую группу. Я согласился, а разве можно было поступить иначе? Эта группа, или отряд, должна была быть небольшой и способной обезвредить террористов до того, как они нанесут удар. Члены отряда получили разрешение действовать иногда за рамками закона. Но Занглин мог ввести отряд в действие только с разрешения полицейского комиссара. Все шло прекрасно, пока отряд не разросся как снежный ком и в него не стали попадать типы вроде Брэкстонов, которые играли там не последнюю роль.

Андерман вскочил, лицо его пылало от гнева.

— Брэкстонов привели ваши люди! Прошу не забывать этого. Ливийцы использовали их в небольших операциях, иногда для шантажа, но Брэкстоны были мелкой сошкой. Мы хотели избавиться от них, но Занглин не дал. Это казалось бессмысленным, у них не было никаких связей. Занглин хотел иметь своих людей, он не доверял нашим. Ваш шеф не сказал вам, что у нас был согласован вопрос о психологической проверке членов отряда. Мы привыкли работать с профессионалами, а не с «мешугэнами»[12], вроде Станислава и его приятелей.

Начальник оперативного отряда Мак-Куэйд достал безукоризненно чистый платок, снял очки и стал задумчиво полировать стекла.

— Занглин. Черт бы его побрал. Он пользовался моим полным доверием, пока вы не подняли волну, Мэлоун. Мы тогда просмотрели ваше досье, и стало понятно, что вы прекрасный полицейский. Настоящий командир. И после того как мне не удалось вас купить… — Он горько улыбнулся Мэлоуну, нацепил очки и достал из ящика стола лист бумаги. — Я позвонил Джеку Брину, заместителю Занглина. Мне показалось, что он ждал моего звонка. Вы знаете, что на нашей работе нельзя не доверять друг другу. Все на этом держится. Особенно когда мы пускаемся в такие безумные авантюры. Я приказал Джеку доложить обстановку, и, когда он рассказал, мне стало страшно. Видите ли, Андерман прав. Трое полицейских, заправлявших отрядом, даже не числились в нем. Джек сказал, что они не прошли психологического отбора. Но проклятый Занглин продолжал держать их в отряде. Он говорил Джеку, что их будут использовать только как инструкторов. Кроме того, проверка показала, что они — законченные убийцы. — Он покачал головой, как бы не веря своим словам. — Ну что ж, по крайней мере, в этом Занглин не ошибался.

Мэлоун подошел к Андерману и молча остановился перед ним. Тот разглядывал свои ботинки. После долгого молчания Мэлоун с угрозой в голосе спросил:

— А как в эту картину вписывается Мурхауз?

Андерман, не поднимая головы, ответил:

— Точно не знаю, могу лишь поделиться своими догадками. Занглин часто встречается с этим человеком, поскольку он был членом комитета, составленного из самых влиятельных людей города для шефства над отрядом. Предполагалось, что отряд будет согласовывать свои действия с частными агентствами, охраняющими многие компании в городе. Но это же безумие. Привлекать посторонних к самым секретным операциям. — Он помолчал, подумал и продолжал: — Полицейский, я могу высказать лишь свое мнение. Я думаю так же, как Джо Манелли. Мурхауз имеет собственный секретный отряд внутри нашего. Отряд в отряде. Ударная группа для элиты, члены которой не числились в отряде, а были рассеяны по управлению. У нас не было выбора. Город заложен банкам и нефтяным компаниям. Они могут потребовать оплаты в любой момент, когда захотят.

— Кто отдал приказ о создании этого отряда и каково его назначение? — спросил Мэлоун.

— Хотел бы я знать, — ответил Мак-Куэйд.

— Занглин создал официальный боевой отряд, — сказал Мэлоун.

— Это было совершенно секретное подразделение. В него принимали людей по особому списку.

Мэлоун сердито взглянул на Мак-Куэйда.

— Давно уже не секретное. Слишком много трупов. Кто платил по счетам?

— Был образован фонд в несколько миллионов долларов, чтобы давать взятки. Каждая корпорация внесла свою долю. Они назначили распорядителя расходов, который стал связным между управлением и деловыми людьми.

— Картер Мурхауз — Настройщик Роялей.

— Да, — подтвердил Мак-Куэйд.

— Они создали оптическое предприятие «Симонсон» на Голландских Антильских островах для отмывания денег и оплаты счетов. Держу пари, что этот фонд не единственный, просто о существовании других мы не знаем. И у Занглина, у Станислава и его приятелей есть свой собственный волшебный источник зелененьких. Им нужно лишь, чтобы Мурхауз вовремя отвернулся, пока они набивают карманы.

Мэлоун задумался. Почему Мурхауз допустил это? Конечно, не из-за денег. Почему разговор шел о бомбах? Рисковать прикрытием? Где мотив?

Мэлоун повернулся к Андерману.

— Что случилось с Сарой? Почему ее убили?

Андерман достал сигарету, постучал ею по столу, потом вдруг разломил и выбросил.

— Хотите знать, полицейский? Хорошо, я скажу. Сара преподавала вашим компьютерный курс, когда встретила Станислава. Они начали встречаться. Узнав об этом, я приказал ей немедленно это прекратить, сказал, что связь с полицейским делает невозможным ее работу у нас. Она ответила, чтобы я не лез в ее личную жизнь. Мы старались отговорить ее. Она ушла от нас и продолжала встречаться со Станиславом. Он устроил ее на работу к Брэкстонам. Я взывал к ее благоразумию, но тщетно. Она стала выходить в свет со Станиславом и его друзьями и увидела, что они сорят деньгами. У нее возникли подозрения, она позвонила мне. Начала задавать вопросы об источниках финансирования отряда. К этому времени Станислав уже ей надоел, она захотела вернуться. Я попросил ее подождать и постараться разузнать, чем они занимаются. Одновременно я сумел внедрить Андреа Сент-Джеймс в «Интермедию». Саре приказал никогда не связываться со мной напрямую. Она должна была делать это через Андреа. Они ежедневно звонили друг другу. Сара что-то нашла. Она начала говорить про Библию и Песнь. Дело в том, что около нее постоянно торчал либо Станислав, либо кто-то из Брэкстонов. Она не могла говорить по телефону открытым текстом. Когда Андреа сказала мне о Лэндсфорде, я не связал его с фортом. «Один армейский офицер», сказала она.

Андерман бесцельно бродил по комнате. Казалось, он в растерянности. Посмотрев на всех по очереди, опять сел и продолжил рассказ:

— В четверг, перед тем как ее убили, Сара провела ночь у Станислава. Она была в ванной, когда обнаружила в шкафчике список и микрофильм. Узнала адреса, указанные в списке, спрятала все в своей записной книжке и пошла в спальню. Утром он сделал ей предложение. Она не ожидала и рассмеялась. Но, заметив, как изменилось его лицо, взяла себя в руки. Сказала, что ее устраивают и нынешние отношения. К тому же ее родители никогда не дадут согласия на такой брак. Видите ли, полицейский, во многих отношениях Сара была странной женщиной. Она могла вступать в интимные связи только с людьми иной веры. Один короткий роман за другим. Как только мужчина начинал относиться к ней слишком серьезно, она порывала с ним. Роковая женщина. К несчастью, дети Холокоста[13] не сохранили чистоту души.

Станислав был взбешен. Ради нее он оставил семью. Он влюбился по уши. Сара почувствовала опасность и попросила время на раздумье. Сказала, что попробует договориться с родителями. От него она помчалась домой, позвонила мне и рассказала о находке. Я велел ей немедленно приехать ко мне. Но она боялась встретить Станислава на улице. Подумала, что он может сразу обнаружить пропажу и броситься за ней. Конечно, ей не надо было ехать домой. Но она потеряла голову от страха. Тогда я сказал, чтобы она закрылась на все замки и никого не впускала. Тут же поехал к ней. На дорогу ушло около часа. — Он прижал ладони к щекам и принялся раскачиваться. — Мы с Анкори выскочили из дома. Поехали через мост Вильямсбург и попали в пробку из-за аварии. Впереди столкнулись три машины. Простояли на мосту минут сорок. Когда приехали к Саре, дверь ее квартиры была распахнута. Сара лежала в ванне, мертвая. Он, должно быть, сразу обнаружил пропажу и поехал к ней. Видимо, захватил и подручных.