Читаем без скачивания Жертва (СИ) - Зеа Рэй Даниэль

– Питер сказал «Сом-м-м». Мы предположили, что он хотел сказать: «Соммервиль». А что, если это и был пароль? Если последнее, что он хотел сказать палачу, который ему помог, это пароль на доступ к информации, из-за которой Питера могли убить?

– Я что-то пропустил? – поинтересовался Айени.

– Сейчас объясню, – устало вздохнул Одьен.

Я вернулась в дом, подключила инфоблок в голопроектору в гостиной, активировала клавиатуру и в строке пароль ввела слово «Соммервиль».

Вход в систему был выполнен. Внутри всего одна папка под названием «Дело Соммервиль».

– Так вы теперь по домам покойников лазите? – подколол Айени и плюхнулся на диван. – Это подсудное дело, кстати!

– Мы в курсе, – Одьен подошел ко мне.

Я открыла первый документ из папки.

Это были копии архивных материалов об автоаварии семилетней давности. Схемы движения автомобилей, фотографии с места происшествия, копии заключений экспертов и даже медицинской карты Мэйю Соммервиль.

– Где он взял все это? – спросил нас Айени.

– Медицинскую карту – в больнице, – предположил Одьен. – Остальное – не знаю. У архиереев?

– Посмотрите на даты создания файлов, – я подошла ближе к изображениям. – Около шести лет назад.

– Приблизительно через полгода после смерти Роуз, – уточнил Одьен.

– Шесть лет назад Питеру Донохью сколько было лет? – Айени посмотрел на меня. – Шестнадцать?

– Это не его материалы, – сделала вывод я. – Подростку одному такое не провернуть. Достать архивные документы, копию чужой медицинской карты? Либо он гений, либо кто-то начал занимать расследованием той автоаварии шесть лет назад, – я открыла новый файл.

Статистика по дорожно-транспортным происшествиям за три года до аварии. Графики, схемы аварий. Красным цветом были выделены аварии с участием нескольких машин. Их схемы были похожи на ту, в которой погибла невеста Айени.

Я начала открывать файлы один за другим. Имена архиереев, проводивших расследование. Красным были подчеркнуты восемь фамилий. Имена экспертов, проводивших вскрытие погибших. Всего два имени, и оба выделены красным. Затем шли документы со статистикой смертности в округе Т. за три года, включая год аварии. Графики и сравнение с соседними округами. А потом досье на Мэйю Соммервиль. Где училась, где и кем работала. Пометка о том, что встречалась с Дереком Ригардом и унаследовала деньги после его смерти.

– Дерек Ригард, – я осеклась.

– Да, наш старший брат, – ответил Айени.

– Мэйю Соммервиль встречалась с вашим братом? – я обернулась к Одьену и Айени. – Она была его…

– Эта тема не обсуждается, – отрезал Одьен. – Давай дальше.

– Нет, подождите! – я подняла руку. – Что за запретная тема? Почему все делают вид, что Мэйю Соммервиль не существует?! Она детский нейрохирург? Унаследовала деньги после гибели вашего брата? Почему Поук и словом не обмолвился, что в аварию попали две его сестры, и одна из них умерла, а вторая жива и, возможно, она единственный свидетель того, что там на самом деле произошло? Кто бы не расследовал это дело, он собрал на эту Мэйю досье! И это не просто так! Говорите, в чем дело? Что не так с Мэйю Соммервиль?

– Она палач, – ответил Айени. – Низший, как и ты.

Я отступила на несколько шагов назад.

– Значит, это она была Aisori вашего старшего брата Дерека? – предположила я.

– Да, – Айени встал. – Мэйю выжила в той аварии. Как выжила и во время Восстания. Дерек погиб при бомбежке Л.Р., потому что приехал ее повидать на каникулах. Мои родители потратили кучу денег, чтобы в разгар Восстания вернуть его тело домой. И когда узнали, что он завещал ей кучу денег, слова поперек не сказали. Она год провела в доме родителей, пока университет, где она обучалась, не восстановил работу. Мэйю уехала из Р. Вернулась через девять лет. Помню, что это был понедельник. Сказала, что на свадьбу приехала. А во вторник они с Роуз попали в аварию. Роуз погибла, а Мэйю выжила.

– За счет твоей невесты? – тихо спросила я.

– Она так считает, – ответил Айени.

– А что думаешь ты?

Он перевел взгляд на Одьена.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Я думаю, что кое-кому в жизни повезло больше, чем мне. Если она и использовала Исток Роуз, то этого оказалось явно недостаточно, чтобы выжить. Я хотел ее спасти, – Айени взглянул на меня.

– Ты хотел умереть! – закричал Одьен.

– Не важно, чего я хотел, – Айени покачал головой. – Ты ни черта не знаешь о моей жизни. Ты же любимый сынок в семье. Все лавры тебе.

– Не начинай, – предупредил Одьен.

– Думаешь, я хотел умереть? – спросил его Айени и усмехнулся. – Ты до сих пор не видишь дальше своего носа. Спаситель Одьен! Ты вырубил меня транквилизатором и испахал ее вдоль и поперек. И она тебе спасибо за это сказала! Тебе! Хранителю, который мог помочь ей по-другому!

– Она могла убить всех нас, – оправдывался Одьен.

– Алексис тоже могла тебя убить! – Айени указал на меня пальцем. – Но ей ты помог!

– Это другое, – прошептал Одьен.

– Ты притворялся Мэйю другом, носил ей в палату кофе с круассанами и развлекал беседами ни о чем. Что ж ты не сказал ей, что все это для отвода глаз? Что родители попросили тебя приглядеть за палачом, и, если отмочит какой-нибудь номер, тут же урезонить?

– Это правда? – я смотрела на Одьена.

– Я охранял всех нас, – ответил он.

– Ее ты тоже от всех нас охраняешь? – Айени снова указал на меня.

– Не смей впутывать сюда Алексис! – закричал Одьен.

Айени улыбнулся:

– Ты до сих пор ничего не понял, так ведь? Родителям в семье палачи не нужны. Они попросили Кейдж разобраться. Гоаре и меня просить бесполезно – мы пошлем их на хрен. Но Кейдж, – Айени кивнул. – Она считает себя обязанной. Поэтому выкинула номер со вторым браслетом. По-детски, конечно, но вчера отгребла она, а не папа с мамой.

– За что ты их ненавидишь? – спросил Одьен.

– Это не ненависть, – Айни присел на диван. – Это принятие моей семьи такой, какая она есть. Шесть лет назад кто-то интересовался личностью Мэйю. Логично, потому что, в отличие от других, она в той аварии выжила и является свидетелем.

– А где она сейчас? – спросила я.

– В Л.Р., – ответил Айени. – Работает в центре Д.Л.Р. детским нейрохирургом. И срать она хотела на всех нас. И осуждать ее за это нельзя.

Кажется, на этом тема «Мэйю Соммервиль» была закрыта.

– Ладно, – согласилась я. – Все последующие файлы достаточно новые. Созданы в течение этого года.

– Питер вернулся в С. год назад, – напомнил Одьен. – Он закончил обучение и устроился в газету к Поуку. Жил в доме брата, – Одьен взглянул на меня, – который умер около шести лет назад. «Проблемы с сердцем», кажется, так Поук сказал?

– Да, – я кивнула. – Питер вернулся в С. в дом, где они жили с братом. Что, если он случайно нашел эти материалы среди вещей брата?

– Хорошо, – согласился Одьен. – Допустим, кто-то начал расследование аварии на автомагистрали шесть с половиной лет назад. И, допустим, это был брат Питера. Почему эта авария? Почему пароль на вход в инфоблок «Соммервиль»?

– Давайте дальше смотреть, – предложил Айени. – Вдруг, что-то поймем.

Я открыла первый файл из более новых. И снова статистика смертности в округе, на этот раз за последние десять лет. Цифры, графики, сравнения с соседними округами и данными по стране. Лидировала смертность в результате несчастных случаев и автоаварий на автомагистрали. В другом файле схемы дорожно-транспортных происшествий с участием одной или нескольких машин. Копии дел об автоавариях за последние десять лет, среди которых была и авария семилетней давности.

– Он продолжил чье-то расследование, – сделал вывод Айени. – Посмотрите на объем информации: он объединил старые данные с новыми.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– И влез во что-то очень нехорошее, – добавила я и открыла новый файл.

Информация из сети о частной компании «Рейтер-моторс». Генеральный директор Анданио Отти. Уставной фонд принадлежит Анданио Отти и Йохану Крейну.

В этот момент я опешила.