Читаем без скачивания Крах СССР - Сергей Кара-Мурза

С этой задачей советское общество не справилось и потерпело поражение. В 70–80-е годы XX в. в культуре интеллигенции возник компонент социал-дарвинизма и стал просачиваться в массовое сознание. Право на жизнь (например, в виде права на труд и на жилье) стало ставиться под сомнение — сначала неявно, а потом все более громко. Положение изменилось кардинально в конце 1980-х гг., когда это отрицание стало основой официальной идеологии.

Раздел 3 ПЕРЕСТРОЙКА И ГИБЕЛЬ СССР

Глава 13

Перестройка: общие положения

Уничтожение СССР было осуществлено в виде «антисоветской революции» конца 80-х — начала 90-х годов XX в. Ее предварительной, «холодной» фазой стала перестройка Горбачева, в ходе которой была разрушена надстройка советского жизнеустройства, после чего бригада Ельцина смогла демонтировать и его базис. Конечно, ни надстройка, ни базис советского строя полностью не разрушены, уже более 20 лет идет вязкая «позиционная война», но крахом СССР завершился большой исторический период.

Краткая предыстория такова. Выход из «сталинизма» в 50-е годы XX в, оказался сложной проблемой, которая была решена руководством СССР плохо, привела к череде политических кризисов и оживила «дремавший» антисоветский проект. Профессор МГУ А.П. Бутенко, занявший радикальную антисоветскую позицию, пишет о реформах Н. Хрущева:

«Антисталинизм — главная идея, мобилизационный стяг, использованный Хрущевым в борьбе с тоталитаризмом. Такой подход открывал определенный простор для борьбы против основ существующего социализма, против антидемократических структур тоталитарного типа, но его было совершенно недостаточно, чтобы разрушить все тоталитарные устои» [24].

В 1960-е гг. общество переживало кризис урбанизации — люди переезжали в города, резко меняли образ жизни, приспосабливались к другому производству и быту, другому пространству. Общество быстро менялось и усложнялось, эти процессы надо было быстро изучать, находить новые социальные формы, чтобы снизить издержки трансформации. Но обществоведение и руководство методологически не были готовы к решению этих задач, и страна скользила к обширному кризису, который превратился в системный.

Для темы данной книги важно отметить тот факт, что поражение СССР было нанесено именно в духовной сфере, в общественном сознании. Прежде всего в сознании правящей и культурной элиты. Строго говоря, партийно-государственная элита СССР совершила в своем сознании тот же поворот, что и элита левой интеллигенции Запада.

Разница между СССР и Западом состоит в том, что победа еврокоммунизма на Западе привела всего лишь к некоторому сдвигу вправо (вчерашний коммунист Д'Алема стал премьер-министром в Италии и послал авиацию бомбить Югославию, социалист X. Солана стал секретарем НАТО). А для СССР сдвиг М. Горбачева к еврокоммунизму был первым шагом к разрушению всего жизнеустройства, и это ударило почти по каждой семье. Но до 1985 г. этот сдвиг партийной верхушки был все же тайным, он был обнародован только во время перестройки, когда под прикрытием власти Генерального секретаря ЦК КПСС была проведена большая чистка кадров и переориентация всей идеологической машины.

Еврокоммунисты (руководство трех главных коммунистических партий Запада: итальянской, французской и испанской), осознав невозможность переноса советского проекта на Запад ввиду их цивилизационной несовместимости, совершили историческую ошибку, заняв антисоветскую позицию — отвергая советский строй и в самом СССР. Это привело к краху их партий. Наши партийные интеллектуалы, осознав необходимость преодоления «первого» советского проекта (как дети преодолевают отцов), также в основном заняли антисоветскую позицию.

Утверждение, что советский строй является «неправильным», стало с 1986 г. официальной установкой. В интеллигентных кругах стали ходить цитаты Маркса такого рода: «Первое положительное упразднение частной собственности, грубый коммунизм, есть только форма проявления гнусности частной собственности». Эта изощренная конструкция была квинтэссенцией антисоветского кредо меньшевиков в 1917–1921 гг. и команды Горбачева в конце XX в. Антисоветским идеологам не пришлось ничего изобретать, все главные тезисы они взяли у К. Маркса почти буквально. Более того, даже сегодня ортодоксальные марксисты опираются на концепцию «грубого уравнительного коммунизма» в своем отрицании советского строя. Вновь стал муссироваться и старый тезис о «неправильности» русской революции «в одной стране», тем более «отсталой».

На первом этапе перестройки критика советского строя велась под лозунгами «Больше социализма!» и «поворот к Ленину». Это было принято обществом за чистую монету и вызвало энтузиазм населения. Оценить искренность этих исходных установок идеологов перестройки трудно.

Позже А.Н. Яковлев писал:

«После XX съезда в сверхузком кругу своих ближайших друзей и единомышленников мы часто обсуждали проблемы демократизации страны и общества. Избрали простой, как кувалда, метод пропаганды «идей» позднего Ленина. Надо было ясно, четко и внятно вычленить феномен большевизма, отделив его от марксизма прошлого века. А потому без устали говорили о «гениальности» позднего Ленина, о необходимости возврата к ленинскому «плану строительства социализма» через кооперацию, через государственный капитализм и т. д.

Группа истинных, а не мнимых реформаторов разработала (разумеется, устно) следующий план: авторитетом Ленина ударить по Сталину, по сталинизму. А затем, в случае успеха, Плехановым и социал-демократией бить по Ленину, либерализмом и «нравственным социализмом» и— по революционаризму вообще» [14].

Конечно, эти откровения «архитектора перестройки», который удачно спрыгнул с тонущего корабля и всплыл как видный деятель режима Ельцина, принимать за чистую монету тоже нельзя. Но быстрый дрейф этой прослойки номенклатуры КПСС в лагерь противника — факт. Удивительно быстро идеологическая машина КПСС, абсолютно подчиненная высшему руководству партии, перешла к открытым боевым действиям против СССР. Уже в 1988 г. был «открыт кран» для потока антисоветских публикаций, и стал сокращаться и фильтроваться поток публикаций с положительными оценками и даже с конструктивной критикой советского строя[58].

Любое явление советской жизни, которое квалифицировалось антисоветской элитой как отрицательное, доводилось и доводится в его отрицании до высшей градации абсолютного зла. У людей, которых в течение многих лет бомбардируют такими утверждениями, разрушается способность измерять и взвешивать явления, а значит, адекватно ориентироваться в реальности.

Было невозможно противодействовать потоку антисоветской демагогии — демагогам был практически обеспечен монопольный доступ к трибуне, микрофону или телекамере. А главное, выступлениями краснобаев была очарована интеллигенция, и мало кто замечал несуразицу или наглую ложь, которыми были полны эти выступления. Поэт Е. Евтушенко, народный депутат, выступает на Съезде народных депутатов СССР 4 июня 1989 г.: «Отраслевые министерства похожи на ремстройконторы, а Госплан похож иногда на гигантское ателье по мелкому ремонту платья голого короля… Государство… стало похоже на неуклюжего динозавра с рахитичными, подгибающимися от веса туловища ножками и с крошечным мозгом в голове, находящейся слишком далеко от хвоста». И этому пошлому и злобному словесному потоку аплодируют! Бедствие накатывало на страну неотвратимо.

А вся эта муть, чтобы косвенно поставить вопрос о «расгосударствлении» и приватизации средств производства. Причем и в эту тему поэт входит под дымовой завесой вопиющей глупости. Он заявляет, притворяясь наивным: «Статья 40 Конституции, начинающаяся словами: «Граждане СССР имеют право на труд», не только примитивна, но и оскорбительна. Даже заключенные— это тоже граждане и тоже имеют право на труд. Предлагаю новый текст статьи 40: «Граждане СССР имеют право на свободный труд»» [32].

Дальше он ведет к тому, что для свободного труда нужна частная собственность на землю, другие средства производства и пр., но едва ли не важнее сама идея об исключении из Конституции «права на труд», как будто его можно заменить «правом на свободу труда». Какая мерзость — так подменять фундаментальные понятия, определяющие само бытие миллионов людей!

В этой обстановке зреющего разрушительного экстаза в среде даже научно-технической интеллигенции появилась группа людей с мессианским самомнением и уверенностью, что им дано право ломать жизнеустройство страны. По типу мышления они напоминают «одержимых бесами» Достоевского, только претерпевших деградацию интеллекта. Вот биография и интервью одного такого деятеля, занимавшего высокие посты при Б, Ельцине. Серию таких интервью взял у видных деятелей перестройки и реформы Институт социологии РАН: