Читаем без скачивания На волне космоса - Рэй Брэдбери

Чарли снова споткнулся и упал на одно колено. Оба забарахтались по грудь в воде, но Чарли поднялся, крепко держа своего пассажира за лодыжки.

Когда Уинтон заговорил снова, голос у него звучал спокойно, хотя и слишком высоко.

— Я просил у них лодку, но они даже не взглянули на меня.

Чарли не ответил. Он уважал старания Уинтона скрыть страх. Прикосновение воды может вызвать ужас у человека, одержимого боязнью утонуть.

Он не мог придумать, как отвлечь внимание Уинтона от опасности, и отчаянно надеялся, что тот не заметит, как повышается уровень воды. Он уже не мог бежать, вода была выше колен. Сквозь сплошную стену дождя почти ничего нельзя было разглядеть, но Чарли показалось, что он видит, как далекие фигурки Гендерсона и Спета приближаются к лестнице звездолета.

— Мы движемся медленнее… — Голос Уинтона был хрипом ужаса.

— Незачем спешить… — Чарли с трудом набрал дыхание, чтобы говорить обычным голосом. Завеса дождя приподнялась на мгновение, и они увидели звездолет, черный на фоне неба, и трап, ведущий к открытому люку. Трап был наполовину под водой. До него, казалось, было еще далеко.

Пока они смотрели, в звездолете зажегся свет.

Добравшись до входа в корабль, Гендерсон повернул выключатель, и вспыхнули лампы.

Спет был поражен. Из хижины духов вдруг брызнуло солнце, и его лучи заиграли на падающих дождевых каплях. Капли сверкали белыми искрами.

— Солнечный свет, — сказал Спет духу своего родича, словно оправдываясь.

Бурый дух кивнул и повел его вверх по трапу, сквозь странный, сверкающий солнечный луч, и эта лестница была жесткой и непривычной.

— Не входи, пока я не вернусь, — сказал дух, с трудом произнося слова. — Держись и жди меня, — крикнул бурый дух кому-то из остальных духов и спустился в воду.

Спет пошел вниз за ним вслед, пока его болевшие ноги не очутились в мягкой, холодной грязи, и тогда он послушно схватился за поручни и стал ждать. Вода охватывала его тело плещущим объятием, а ветер пел над ним смертную песнь.

Яркий блеск странного солнечного света на пляшущей воде был красив, но глаза у Спета начали болеть от него. Он закрыл их и тогда услышал еще один звук, кроме ветра. Два звука.

В одном звуке он узнал первую волну разлива, рвущуюся сквозь деревья на севере, приближающуюся к ним; и он знал, что должен поспешить и утонуть раньше, чем она придет сюда, потому что эта волна причиняет сильную боль.

Другим звуком был голос черного духа, того, что всегда бормотал, сидя на Говорящем Ящике. Спет открыл глаза и увидел, что черный дух едет на плечах у бурого, а тот и его друг, второй бурый дух, приближаются по пояс в воде к Спету и к лестнице.

Черный дух все время бормотал, и Спет слегка встревожился при мысли, что он принесет несчастье своими заклинаниями, ибо у этого духа могут быть другие помыслы, чем у дружественных бурых духов.

— Спет, поднимайся по трапу! — крикнул бурый дух. — Там, внутри, сухо. Не смотри так, бояться больше нечего. Мы войдем туда и закроем двери, и вода не попадет к нам. Идем, Спет!

Уинтон в ужасе закричал:

— Он превращается в водоросль! Скорее тащите его из воды! На помощь!

Дух с черной кожей и белым лицом, должно быть, хотел утащить его к себе в темную страну. Крича, он сбегал по лестнице к Спету. Слишком поздно: Спет знал, что теперь он легко попадет в туманную страну утонувших вместе с пришедшими за ним дружественными духами. Он почувствовал, как его ноги врастают в грязь и пускают корни и эти корни уходят все глубже, и его охватила радость, когда он понял, что это так и нужно, что это нужнее и естественнее, чем превращение в высокого, унылого старшего.

Ему не хватало воздуха, и он задыхался. Но как раз в тот миг, когда крючковатые пальцы черного духа вцепились ему в шею, Спет набрал полные легкие воздуха и наклонился, погрузившись в темную ласковую воду, уходя прочь от болезненной красоты яркого света и движущихся форм. Вода сомкнулась над ним, и звуки исчезли.

Он еще чувствовал, как костлявая рука черного духа тянет его за шею, он успел увидеть и бегущих к нему бурых духов и знал, что они не позволят причинить ему вред… а потому оставил всякие страхи и, нагнувшись глубже в темноту, погрузил руки с растопыренными пальцами глубоко в грязь и охва-гил лодыжки, словно всегда знал, как это делается. Пальцы сомкнулись, и разомкнуть их было уже нельзя. Они никогда не разомкнутся больше. Он почувствовал мягкий толчок, когда первая волна разлива прошла над ним, но не обратил внимания на нее. Со смешанным чувством ужаса и уверенности в том, что поступает правильно, он открыл рот и всей грудью вобрал в себя холодную воду.

Мысли оборвались. Как только вода ворвалась ему в легкие, окоренившееся водяное существо — давно забытая взрослая форма Спетова вида — начало новую, лишенную мыслей, псевдорастительную жизнь.

Первая волна разлива почти достигла люка. Она захлестнула инженеров, которые тащили кричавшего человека; а когда она прошла, трое людей еще были на трапе. Один из них ударил кричавшего, и они внесли его внутрь.

У Гендерсона некоторое время была истерика. Но потом он успокоился, составил короткий отчет для Комитета по исследованию планет, когда вода спала, он руководил очисткой дюз от грязи и техническим осмотром камер сгорания.

Он не хотел говорить ни с кем из туземцев и уходил в корабль, если они появлялись.

При отлете Уинтон был еще сильно возбужден, но потом тоже успокоился и пришел в себя. Он не хотел говорить о случившемся. Гендерсон же казался вполне спокойным, но Чарли не заговаривал о том, что старший инженер держит за стеклянной загородкой в машинном отделении большой куст.

После этого полета Гендерсона стали считать немного чудаком. На большие лайнеры его все же берут — там ведь есть и другие инженеры. У него всегда есть работа, но куда бы он ни летел, он всегда берет с собою огромный куст в горшке и ставит его в машинном отделении, ухаживает за ним и поливает водой. Товарищи никогда не шутят с ним на эту тему, так как это небезопасно.

Когда Гендерсон остается один, он разговаривает со своим кустом. Разговаривает ласково и убедительно. Но куст никогда ему не отвечает.

Они с Чарли встречаются иногда, когда их корабли оказываются в доке одного и того же космопорта, на одной и той же планете. Они пьют и шутят. Но Чарли никогда не летает на одном корабле с Гендерсоном. Когда он видит Гендерсона вместе с его кустом, ему становится не по себе.

Это не тот куст, но он никогда не скажет Гендерсону об этом.

Драгомир Миху