Читаем без скачивания Эдем 6 (СИ) - Афинский Владислав

— Не слишком туго, сир рыцарь? — спросил один из оруженосцев Варина Карнота и затянул ремень.

— Идеально, — спокойно ответил Ланс, продолжая писать письма.

Несмотря на свой новый титул, своим знаменем и людьми аристократ ещё не обзавёлся. Поэтому броню помогал надеть чужой оруженосец. Не то чтобы доспех в одиночку не наденешь, это возможно, просто неудобно. Ну и времени больше займёт. А сейчас нужно как можно скорее успеть дописать ещё одно письмо.

Лансемалион Бальмуар находился в командирском шатре, который расположился в укреплённом лагере на рубеже владений союзников. Пока основное войско реализует преимущество, остальным нужно держать оборону и ждать новый приказов. И стоит здесь армия уже где-то месяц, построен частокол, солдаты вырыли рвы. В качестве гарнизона здесь лишь несколько сотен бойцов.

Постепенно в шатре начали появляться знакомые рыцари, уважаемые лорды, которым уже пообещали или даже выдали новые титулы с захваченными землями. Среди них выделялись Варин Карнот, Тибальт Фер, Беринот Терейский и тот самый Рамбаут, чьё происхождение до сих пор неизвестно. Вроде как он не так давно служил в качестве поварёнка на кухне виконта, однако вдруг стал рыцарем. Чудеса, да и только.

— Ваше благородие, — почтенно произнёс Рамбаут, вошедший в шатёр последним. — Разведчики засекли вражеское войско. Оно роет рвы и готовит вал в паре километрах от нас. Нападать по всей видимости не собираются. Пока что.

— Отлично, — произнёс Ланс и затем обратился к Варину Карноту: — Как обстоит положение дел у Хемарта Рада?

— Он уже столкнулся с врагом и в данный момент ведёт сражение.

Какая же удивительная эта штука, война. Ещё не так давно этот рыцарь спорил и ругался с северянином за место в авангарде, но не прошло и полугода, как два воина стали лучшими друзьями. И теперь лишь с Варином гордый Хемарт общался на равных. Наверное, как раз из-за того спора, где два упёртых барана признали друг друга.

Также несмотря на своё крайне низкое положение аристократ вдруг стал обладать наибольшей властью среди всех собравшихся. По велению виконта господина Бальмуара должны были почитать в качестве обычного советника, однако сам Эрнольд Хейл здесь уже давно не появлялся.

— Собирайте людей, мы выдвигаемся, — коротко произнёс Ланс, после пяти минут размышлений в тишине.

Без лишних слов Варин Карнот кивнул и тут же отправился к своим воинам. Тоже сделал и Тибальт Фер, однако на его лице отразилось некоторое сомнение. И в принципе только эти двое лордов могли хоть как-то поспорить с аристократом, остальные же не обладали ни силой, ни влиянием, а следовательно, и их присутствие здесь оставалось формальным.

— Выдвигаемся? Куда? — а вот Рамбаут от услышанного опешил: бедный, бедный юнец, он совершенно не понимает, что происходит.

— Мы ударим врагу в спину и поможем Хемарту Раду, — ответил Ланс и поднялся на ноги, убрав письменные принадлежности и позволив оруженосцу закрепить поножи.

— Это безумие! И… — рыцарь замялся, но нашёл в себе силы продолжить. — Измена! Виконт Эрнольд Хейл дал однозначный приказ удерживать эти позиции! Вы лишь опозорите всех нас и убьёте наших храбрых воинов! У врага куда больше сил! Нам нужно закрепиться в лагере и ждать, пока нападут на нас!

— Можете остаться здесь, — коротко ответил аристократ, взял в руки протянутый оруженосцем шлем и отправился наружу.

Разношёрстное войско, несколько сотен против… Точной информации о численности противника нет, ведь он ещё развёртывает силы, однако не было сомнений, что враг располагает превосходством в числе в несколько раз. Но никто не сомневался в своих командирах, гордые воины стояли рядом со своими рыцарями и чувствовали себя значимыми, полезными. На их щитах герба не их родов, однако каждого радовала причастность к чему-то великому. Может быть их лорд и не сильный паресис, а так… простой смертный, закованный в латы, однако для них он был героем, без преувеличения живой легендой, символом и защитником земель.

Ведь кто бы что не говорил, но лариосы не только воюют и собирают дань, они обязуются защищать интересы своих поданных на всех направлениях. И здесь нет места какому-то лицемерию, как в других мирах. Ведь за этой обязанностью следит Гильдия и, если земли не процветают, а вместо исполнения обязанностей рыцарь жиреет и захлёбывается в праздности… Его убирают и через час уже находится замена, ведь желающих бессчётное множество, как и талант рождается в пекле адской, порой бесчеловечной конкуренции. Поэтому многие зажиточные алетисы не спешат и не желают становится лариосами, понимая, что не потянут такой ответственности. Хотя всегда можно найти исключения.

— Господин Бальмуар, при всём уважении… Одумайтесь! — Рамбаут всё не унимался и продолжал настаивать на своём. — У врага за холмом кавалерия! Как только вы покинете лагерь, то сразу же…

— С кавалерией разберётесь вы.

— Я? У меня осталось тринадцать всадников. Я не смогу…

— Эй, Чёрный! — воскликнул Ланс и подозвал к себе немого южанина, буквально чернокожего. — Где твой дружок с клыками?

Командир отряда наёмников оскалился и взглядом указал в сторону зверолюда.

— Отлично, вы вдвоём отправляетесь в распоряжение этого рыцаря.

После этих слов аристократ подошёл к воротам из лагеря и встал перед собранными людьми.

— Храбрые воины! Враг подошёл к нашему рубежу и спокойно роет рвы, думая, что наш гарнизон запрётся и будет дрожать от ужаса! Численное превосходство, отсутствие у нас кавалерии и инженерных отрядов! Они наверняка смеются над нами! — Ланс не кричал, но говорил громко, а от голоса его поднимался ветер и дрожали знамёна. — И совсем скоро мы покажем врагу, как сильно он заблуждается! Я верю в вашу доблесть, знаю ваше мужество! Вы не побежите — вы станете героями!

Не столь важно, что именно ты говоришь. Куда большую роль играет то как ты это говоришь. Наполненный уверенностью голос поднимает боевой дух куда сильнее, чем самые рациональные доводы. Эмоции должны звучать и плыть вместе с ветром, ведь в роковой момент смертные слушают не разумом, а сердцем.

Аристократ же обладал более чем поставленным голосом, ведь объединять волю со словами его учила Алгиренда Тхалнутан. Поэтому яростный клич Ланса мог парализовать врага, сладкая лесть открывала души прекрасного пола, а собственная уверенность материализовывалась и становилась частью каждого из внемлющих речи солдат. И всё это окаймляли благородные лики рыцарей, которые не прятались за спинами. Даже такие влиятельные рыцари как Варин Карнот и Тибальт Фер всегда сражались рядом со своими людьми, количество которых до войны измерялось сотнями. Это фактически армии, пусть и небольшие.

И сам Ланс в этот раз также решил вступить в бой лично. Ведь изменения в тактике барона соприкасаются с изменением ставки командования. Армия графа может ещё не вступила в бой, но его стратеги уже взяли ситуацию под личный контроль. А значит настало время второй фазы плана, где начинается непосредственно личное участие.

Как только ворота лагеря открылись, то сразу же аристократ перешёл на бег. За ним побежал и Варин Карнот со своими лучшими бойцами. Быстро, стремительно и неостановимо почти сотня бойцов вырвалась вперёд, устремляясь к противнику в рассыпном строе.

Однако расстояние до врага приличное. Раздались звуки боевых рогов, и враг с усмешками начал показывать пальцами в сторону горизонта, где показалась какая-то горстка по всей видимости смертников. Им было смешно, они не боялись, ведь подобная атака выглядела исключительно нелепой.

Вскоре появилась и кавалерия барона. Она выехала из-за холма и уже мчалась к жалкой пехоте. Как вдруг сквозь ряды разношёрстых воинов с самым разным снаряжением проехал Рамбаут со своим воинами и устремился к семи дюжинам латных всадников чьи длинные копья способны сбить само солнце, если прикажет сюзерен.

Никаких шансов у Рамбаута не было, однако первым с вражеской кавалерией столкнулись невесть откуда взявшиеся зверолюды. Кровожадные наёмники из Сароса они уворачивались от копий и кусали лошадей. Манёвренные и быстрые, они умирали, рыцари же падали и вставали, продолжая бой и не боясь ударов зверолюдов. Ведь их броня оказывалась куда прочнее чужих когтей и клыков.