Читаем без скачивания МУХА НА ВЕТРОВОМ СТЕКЛЕ - Ирина Солодченко

Тут свои проблемы. От Литвы прятаться бесполезно. Может, за ним следят? Решил даже поиграть в слежку. Останавливался у витрин, неожиданно оглядывался, наклонялся, якобы, чтобы завязать ботинок… Но наружки так и не срисовал.

Зашел в супермаркет попить кофе и немного обсохнуть. Еще есть целых 15 минут обдумать, что его сегодня ждет. Литва – это полукриминальный авторитет по фамилии Литвиненко. Он не светился на телевизоре, не открывал детские площадки, не покупал футбольные клубы, и никто даже особо не знал, как он выглядит. Но лет 10 назад имя его часто упоминалось в связи с какими-то разборками. Последнее время Литва зарекомендовал себя как серьезный бизнесмен, живущий преимущественно где-то за границей. В общем, человек-невидимка. Но все знали, что своей невидимой рукой Литва держит за шкебот городские власти. Фирмы его занимались чем-то связанным с программным обеспечением, и все горожане мечтали туда попасть правдами и неправдами. Для большинства работников – свободный график работы, как в Google. Хочешь, сиди днем, хочешь работай ночью -главное, чтобы работа делалась. Короче, фирма будущего. Все другие местные олигархи – сплошная соковыжималка. «Алек», «Интерпайф» – все его знакомые, работающие там, жаловались на ненормированный рабочий день, дикую загруженность и скотское отношение…

Подгоняемый пронизывающим ветром, он вышел на перекресток, перебирая в голове все наиболее значимые события своей pathetic little life. Через плечо черная кожаная сумка – подарок Светы-Таси, как знак его возвращения в систему. Волосы все еще мокрые от дождя, рубашка прилипла к телу.

Итак, откуда Литва знает о его существовании? Ломать голову – бесполезно. Может, Кислый настучал? Типа есть такой чувак у нас на футболе. И сразу вопрос: какой-такой чувак? Чем он может быть интересен? Да ничем… Зеро. Полное зеро.

Стал под памятником Ленина, руки в карманах. Вот он я!… Можете даже прикончить меня прямо здесь под чучелом вождю мирового пролетариата. Только замочите красиво! Зачем я вам нужен? Я ніхто і звуть мене ніяк. Бесхребетное поломанное существо. Без друзей и без врагов…Без пяти минут самоубийца. Сделайте мне приятное. Прикончите меня. Сам я не решусь, наверное. Сам я через лет пять-десять превращусь в Василь Васильича. Смирюсь и буду влачить жалкое существование, пока не сдохну в государственной больнице на грязном матрасе.

Пламенную внутреннюю речь прервал резко притормозивший рядом серый Jeep Grand Cherokee. Медленно приспустилось боковое стекло, и большой корявый палец указал на заднюю дверь. Послушно усевшись на мягкое сидение, он закрыл глаза и как буддист отключил все свои мысли и эмоции.

Ехали молча. Вот и ладненько. Даже не интересно куда везут. Черт с ними. Он – овощ и ему все равно.

А когда машина остановилась, в боковом окне показался «модерновый сарай». И изнутри по всему телу разлилось такое чувство покоя, которое наверное, бывает только перед смертью. Полное безразличие к происходящему. Что будет, то и будет. Чему быть того не миновать. Спасибо Боженьке, что это случится в его любимом заведении, может, даже еще и пива дадут попить перед смертью…

В углу за столиком сидели два человека. Один вполоборота, другой – спиной к окну. На столе – бутылка Боржоми и два сверкающих кристальной чистотой высоких стакана. Угол затемнен, настольная лампа мягко отбрасывает голубой свет. Мужики тихо базарят о чем-то своем. Тот, что вполоборота, тарабанит пальцами по столу.

И тут сидящий вполоборота обернулся.

– Падай, Бродяга. Тут такая тема… – сказал ему Литва приглушенно как старому знакомому.

Он оглянулся. За спиной – никого. Те, кто его сюда привез, уже растворились в Галактике.

Бродяга – это был он.

А он – это я.

Рано утром 30 ноября 2013 года я выехал на джипе из гаража фирмы, на которой я сейчас работаю.

Сначала поеду в село. Моя бабушка умерла, так и не дождавшись внука-подлеца, а на похороны я не попал по причине командировки в Грузию по спецзаданию шефа. По дороге заехал к Илонке, завез ей еды: всякие пирожки, утку в кляре (???) и ужасного вида трехлитовую банку борща.

Дочь вышла в прихожую полусонная, закутанная в длинный зеленый халат.

– Кофе будешь?- спросила с зевотой.

– Давай…

Илонка медлительна, как ее мама. Лениво наливает в чашку кофе, прикрывая заметно округлившийся живот. К весне у меня родится внучка. Это – хорошо. У меня самого через 2-3 года появится на свет сын, так что будут мелкие вместе расти и дружить. Откуда я это знаю? Знаю, и все. Не спрашивайте.

– Что Рома? Еще спит?

– Да… Сидел допоздна…Писал… – оправдывает дочь своего непутевого мужа.

– Записывал свои никчемные мысли в синюю тетрадочку?

– Папа… ну не надо… Рома очень талантливый. Он пишет роман.

Бедная дочь… Страшно обидчивый у нее муженек. Полное отсутствие чувства юмора, усугубляющееся постоянными поучениями всех и вся независимо от возраста и положения. Из Ромы в старости получится добротный Петр Леонидович… Но для меня Рома – это пустота. Торричеллиева пустота. Наверное, Роме было бы полезно прошвырнуться куда-нибудь автостопом для промывки мозгов, но ему это не поможет. Его мозги напичканы безапелляционными установками, которые не выветрятся, пока его в гроб не положат. Таких людей жизнь не учит. И в следующей жизни Рома будет мышей.

– Машка звонила.

– Редькина?

– Редькина. Жаловалась на жизнь. Старик-отец на шее, много денег уходит папе на лекарства и все такое.

– А за квартиру молчит?

– Якобы собираются продавать. А может уже продали. На эту тему мы не разговариваем…

Кстати, она страшная патриотка, ходит с футболкой, на которой нарисован трезубец.

– Ой… Если бы она уехала в Москву, как мечтала лет 10 назад, сейчас бы вышивала по Красной площади с георгиевской ленточкой точно с таким же энтузиазмом.

– А вчера я была у стоматолога и натолкнулась там на дядю Жору, так он мне кинул «привет» и прошел мимо.

… До села час езды. Проезжая Дзвонецьке, я позвонил тренеру, чтобы договориться о месте встречи. Тогда в «баре-сарае» Литва предложил мне заняться организацией футбольных и волейбольных секций в депрессивных районах нашего города. Пытались сделать это по белому, через районо, но столько волокиты и бюрократизма! Директора хотят наличку на карман, районо тоже. Мои обязанности очень простые: аренда зала, гонорар тренеру и экипировка для детей. Вот и все. Литва – сторонник игровых видов спорта. Он считает, что все эти карате не учат командному духу. Вовтузятся два бугая, машут руками и ногами, а потом придет пацан с пистолетом и грош цена накачанным мышцам. А командные виды спорта – совсем другое дело. Это – общение, это – дух коллективизма, это – наработка друзей на всю оставшуюся жизнь.

Когда Литва строил свой «бар-сарай», то обратил внимание, как местные ребятишки завистливо подглядывают за тем, как мы играем. Я этого не замечал, а Литва сразу усек. Другой раз проехал – та же картина. И Литва решил и сам размяться, а заодно пробить обстановку. А тут настали холода, и Ослик арендовал школьный спортзал. А потом появился я, и Литве показалось, что я – это то, что надо. А кому еще можно было поручить все это? Василь Васильич уже думает о вечном, Ослик – о своей семье… Дима Сказка? Тот всех ребятишек затащит в свою сказкосекту. Толяныч? Смешно. Кислый? Лексикон хромает. Вот такая наша футбольная команда. Вроде и ребята неплохие, а реальных пацанов – дефицит.

А вечером я встречаюсь с Литвой, чтобы доложить ему как идут дела и замолвить словечко за Дианку. В среду шеф уезжает за границу и надолго. Поэтому надо поторопиться. А вдруг и Дианке найдется место в его замечательной фирме? На втором этаже – большой зал с бесплатным баром, где персонал общается как друг с другом, так и клиентами за чашкой кофе «за счет заведения». Там проводят совещания, деловые встречи и просто отдыхают. Сам Литва частенько там тусуется. Да у него даже кабинета своего нет, а не то, что секретаря.

Надо спасать девчонку, а то вот уже какие мысли у нее появились – пойти в налоговую и мстить работодателям. Такие, как Дианка, сами о себе не позаботятся, надо приходить им на выручку, потому что таких, как она жизнь раздавит… как муху об стекло. Надо помогать друг другу… Нам, вот таким… Я мог бы попросить за жену или за дочь. Ослик на моем месте так бы и сделал. Любой так бы и сделал. Но я не Ослик. И не любой. Я попрошу за чужую мне Дианку, пусть она и б/у моего теперешнего зятя.

Чем я заслужил такую мою жизнь? Ведь я и пальцем не пошевелил для этого. И даже наоборот, когда-то я принял решение катиться вниз под чертовым углом в 30 градусов. Но сейчас, когда мне более-менее повезло, я хочу в первую очередь помочь ей, чужой мне Дианке и никому другому.

… Двери хаты закрыты, но я знаю, где ключ. Странно… Бабушки нет только две недели, а хата уже нежилая. Правду говорят, что дом умирает вместе с хозяевами. Тихо приоткрыл верхнюю створку половинчатой двери… Очень удобно. Нижняя половина закрывается, а верхняя открыта. И тогда дом как бы проветривается, а куры в хату не заскочат. Малым я страшно любил играть здесь. Сяду в доме, выставлю деревянную винтовку и «стреляю» по курам: та-та-та-та…