Читаем без скачивания Порывая с прошлым - Александр Филиппов

…Карачи позади. За горизонтом, окрашенным сизым дымом цементных заводов, скрылись фабричные трубы и голубые минареты мечетей. Мы едем новой автострадой, связывающей Карачи со старинным городом Хайдарабадом. Дорога идет по каменистой, выжженной солнцем равнине, поросшей местами метровой высоты кактусами. Непрерывно гудя клаксонами, будоража предрассветную тишину, навстречу несутся грузовики. Они доверху нагружены апельсинами, яблоками, лимонами, огурцами и помидорами. В кабине обычно сидят два шофера, которые ведут машину попеременно. Фирмы, заготовляющие фрукты и овощи, стремятся доставить продукцию с минимальными потерями. В вечерние и ночные часы дорога находится, как правило, в распоряжении транспортных машин. Оплата водителя, который принимает участие в приеме фруктов и овощей, зависит от того, в каком состоянии будет доставлена продукция, и от количества ездок. С небольшими интервалами на обед и заправку бензином машины проходят в сутки до тысячи километров.

По обочине неторопливо бредут нагруженные тюками и домашним скарбом верблюды в сопровождении босоногих погонщиков. Мохнатые головы великанов повязаны красными сетками со множеством свисающих книзу разноцветных тесемок и колокольчиков. Соревнуясь с ними в скорости, огромный детина в длинной белой рубахе отчаянно колотит голыми заскорузлыми пятками по брюху крошечного ослика.

Перед самым Хайдарабадом появляются рисовые, хлопковые и пшеничные поля, пальмовые рощи. Это сердце Синда, провинции, которая почти не знает дождей. Жизнь ее полей зависит от влаги, которую дает могучий Инд, опустившийся сюда с заснеженных отрогов Гималаев. Синд и (соседняя провинция Панджаб, орошаемые его водами, — основные сельскохозяйственные районы страны. Они кормят, обувают и одевают основную часть 65-миллионного населения Пакистана, снабжают сырьем большинство промышленных предприятий.

Сворачиваем с автострады и долго едем вдоль оросительных каналов, изрезавших поля. Видим, как пожилой в белой до пят рубахе крестьянин, понукая буйволов, деревянной сохой поднимает сухие бурые пласты земли. Следом за ним спешит босоногий мальчуган лет десяти. Он мотыгой разбивает комья.

С нами в машине — Азис Сомро, инспектор ирригационной службы провинции Синд. Я знаком с ним давно. Всегда, когда судьба Сводит нас вместе, он охотно старается помочь. Вот и сейчас он предлагает остановиться и побеседовать. Увидев нас, пахарь передает соху мальчугану и не спеша направляется в нашу сторону. Подносит натруженную руку к груди:

— Салам алейкум!

Держится он с каким-то особым достоинством. Узнав, кто мы такие, вступает в разговор. Крестьянин со своей семьей из семи человек живет недалеко отсюда, в деревне Кхар. До ноября 1972 г. этот участок размером 3 акра арендовал у помещика. После реформы получил эту землю в полную собственность. По другую сторону дороги ему выделили еще 4 акра. Правда, земля бедная, выветренная, и не так уж ее много. Но все же теперь можно жить.

Спрашиваю, как проходила реформа в этих местах. Бедняки получили небольшие наделы, позволяющие прокормить семью какую-то часть года. Но у помещика, у которого он арендовал участок, осталось еще около 800 акров орошаемых земель. С нескрываемой злостью в голосе крестьянин говорит, что помещик перевел землю на своих родственников. Он ухитрился даже записать несколько участков на еще не родившихся детей. Крестьяне сообщили об этом в комитет ППН Хайдарабада. Приезжала одна комиссия, но помещик опротестовал действия местного аграрного комитета. Ожидается приезд другой комиссии. Перераспределение земли временно прекратилось.

— На все пойдем, а добьемся, чтобы были изъяты излишки земли у помещиков, — замечает он. — Мы создали крестьянский комитет, чтобы защищать свои права..

О своем положении крестьянин рассказывает сдержанно. Над ним еще висят долги прошлых лет местному ростовщику, дающему деньги под высокий процент. Долг убывает медленно. Всей семьей приходится то батрачить на помещичьих плантациях, то наниматься на работу по ремонту дорог и очистке каналов. Старшему сыну здорово повезло: моет машины на бензоколонке под Хайдарабадом. Начальное образование сейчас бесплатное, говорит крестьянин. Это хорошо. Но никто из детей пока посещать школу не может. Надо работать, чтобы поскорее рассчитаться с долгами и не влезть в новые.

— Эта семья все же относится к более или менее состоятельным. Как-никак у них свой буйвол и инвентарь, — говорит Азис. — Большинство же не имеют и этого. Живут очень трудно.

Инспектор не сгущал красок. Позже я встречал немало крестьян, которые бы и рады получить землю, да обрабатывать ее не в состоянии. Нужны деньги, чтобы приобрести семена, удобрения, инвентарь. Конечно, можно обратиться за ссудой в банк. Но если за тобой имеется задолженность, то на кредиты рассчитывать не приходится. Тем не менее аграрные преобразования подорвали систему феодального землевладения и вселили в людей надежду на лучшее будущее.

…Из-за размашистых крон великанов-платанов показались голубые купола мечетей, стены полуразвалившейся старинной крепости воинственных Тальпуров, когда-то правивших Синдом. Это Хайдарабад. Огромные рекламные щиты, установленные при въезде, напоминают, что город известен как один из центров текстильной промышленности Пакистана. Тянутся караваны автомашин и запряженных волами повозок, перевозящих хлопок, который выращивается на синдских и панджабских полях.

Ткани, выпускаемые в Хайдарабаде, отличаются стойкостью красок и изяществом рисунка. Они пользуются большим спросом за рубежом. Здесь есть две фабрики с оборудованием, закупленным в СССР. Всего же только в одном Синде насчитывается около десяти предприятий, где работают наши станки.

По программе — посещение радиологического центра Джомшоро, где установлено советское рентгеновское оборудование. Наши специалисты, работавшие здесь до войны, помогли обучить местный персонал. Сейчас здесь работают только пакистанцы.

Директор центра д-р Мунир Сиддики и главный врач проф. Ахмад Ансари показывают лаборатории и лечебные кабинеты, проводят по палатам, где лежат больные. В демонстрационном зале нам предлагают посмотреть слайды. Они дополнят рассказ о том, как пакистанские медики ведут борьбу с опухолями и раковыми заболеваниями.

Гордиться есть чем. С начала 1969 г. центр оказал эффективную помощь около 5 тыс. пациентов. При новом режиме онкологическая помощь крестьянам и рабочим оказывается бесплатно, а представителям обеспеченных семей — за плату. Правда, учитывая специфику этой болезни, суммы, уплачиваемые ими, невысоки.

Хайдарабад, как, впрочем, и Карачи, — город многонациональный. Примерно 40 % его жителей — люди, переселившиеся сюда после 1947 г. из Индии, а также из северных районов Пакистана. Сложилось так, что ведущие отрасли промышленности и крупная торговля оказались в руках пришлой буржуазии. Пришельцы занимают посты в полиции и местном административном аппарате. Все это накладывает свой отпечаток на взаимоотношения между синдхами — местными жителями и пришлым населением.

В прошлом время от времени между этими группами возникали трения, приводившие нередко к кровопролитиям. Сегодня отношения крайне обострены. Правда, до таких волнений, какие произошли летом 1972 г. в Карачи — с убийствами и поджогами, — здесь дело не дошло. Власти и общественные организации вовремя приняли меры и не допустили беспорядков в Хайдарабаде.

Странно видеть на стенах Синдского университета, гордости страны, такого рода надписи: «Синд только для синдхов! Пришельцы, убирайтесь воя с наших земель!»

Фероз Шах, ткач по специальности, один из деятелей профсоюзного движения провинции, с горечью говорил мне, что националистическая зараза коснулась и пролетарских слоев города. Правые деятели стремятся поссорить трудящихся, внести раскол в их борьбу за социальные и экономические права, обострить обстановку вообще.

На местном стадионе синдские националисты провели бурный митинг. С одной стороны, они требовали от правительства ускорения репатриации из Бангладеш пакистанских граждан, а с другой — выступали против того, чтобы вернувшихся расселяли в Синде. Здоровенный бородач, назвавшийся Аббасом, лидером организации «Свободный Синд» из города Мирпуркхас, следующим образом излагал мне решение проблемы репатриантов из Бангладеш:

— Советский Союз совместно с Организацией Объединенных Наций должен выделить средства и корабли, чтобы поселить репатриантов на неосвоенных землях В какой-нибудь азиатской или африканской стране. В крайнем случае, если ни одна из стран не согласится принять их, то СССР должен поселить их у себя.

Аббас не принадлежал к числу умалишенных. Я опросил его, почему всем этим должен заниматься СССР.