Читаем без скачивания Выбор оружия - Андрей Левицкий

— Что-то не вижу я компьютера у вас, — сказал Злой. — Добыли топ-топ этот? А пацан где, америкос?

Никита, усевшись на край кузова, ответил:

— Его бюреры украли. Не Блейка, а лэптоп. Химик с Блейком к ним в деревню пошли, там у них, оказывается, целая деревня на склоне. Тут как раз я подгреб, мы обвал устроили, бюреров завалило…

— Вместе с топ-топом?

— Лэптопом, Злой. Нет, не вместе с ним. Его Блейк успел вытащить оттуда.

— Ну так где америкос?

— У америкосов, — сказал Пригоршня.

Сталкер уставился на него, Шрам обернулся, внезапно заинтересовавшись.

— Чего?

— Злой, пацан нас кинул. Взял ноутбук и к военным побежал. Поехал, вернее. Мы когда спустились — ни телеги, ни коня, ни пацана. Он в Марьяну твою втюрился, ты хоть это видел? Мы с Химиком думаем: решил с Пирсняком поторговаться. Ну и…

Шрам вдруг завел мотор. Кузов качнулся, когда он вывернул руль, Никита чуть не сверзился с бортика, а Звонарь таки упал, но не наружу — внутрь, ударившись затылком о рюкзак, захныкал.

— Ты сдурел?! - заорал Никита на Шрама. — Куда попер, эй!

— Не трынди, малый, — перебил его старый сталкер. — Шрам правильно попер, куда надо.

— А куда надо? — спросил я.

— На север. Мы когда в сарае том сидели — военные вдруг появились, всем кагалом. Мотоциклы, грузовички их, джипы… Ехали строем длинным, растянувшись, будто Долину прочесывали. Над ними вертолет сначала покружил, а потом улетел куда-то. Мы со Шрамом на сеновал залезли, оттуда глядели. Еще немного — и они бы до сарая добрались, но тут вдруг телега показалась. Далеко, поэтому мы не поняли, что в ней пацан этот. Она подъехала к мотоциклу, на котором Пирсняк любит разъезжать. Остановились, стали базарить о чем-то. С сеновала видно было, что в телеге только один человек, но кто — не разобрать. Долго они там чем-то заняты были, а потом вдруг все развернулись — и на север, причем быстро так… Строй сломался, толпой туда ломанулись. Понял, малец?

Никита обернулся, вопросительно посмотрел на меня. Я к тому времени сидел, привалившись к бортику, весь обмотанный повязками, оторванными от рубахи Звонаря. К телу были прижаты заживляющие артефакты — две крови камня и ломоть мяса.

— На севере, между двух скал, озерцо со свайными домиками, — сказал я.

После этих слов все, кроме Шрама, уставились на меня.

— Какое еще озерцо, Химик? — удивился Злой. — Какие домики? У нас тут два только озера, одно в западной части, с водопадом, другое — в восточной, от которого вы пришли. А на севере пустошь каменистая, больше ничего нет.

Я пожал плечами — несмотря на артефакт, левое после этого пронзила боль, и я решил, что больше делать так не буду.

— Значит, теперь есть. Мы с вертолета заметили, когда летали. Когда вы в последний раз ту пустошь видели?

— Это к охотникам. Шрам, когда? Тот ответил, не оборачиваясь:

— Там дичи мало, потому давно не ходили. Много месяцев.

— Ну вот, значит, с тех пор поменялось там все, после какого-нибудь выброса, — заключил Никита.

Шрам не жалел повозку: она подпрыгивала на ухабах, тряслась, скрипела — и мчалась вперед с приличной скоростью.

— А если они выход, пробой этот пространственный, найдут, зачем нам спешить? — спросил напарник. — Ну, выйдут они из Долины… И хрен с ними, мы следом выйдем.

Злой покрутил пальцем у виска.

— Дурак ты, малый. Зачем Пирсняку надо, чтоб те, кто в Долине жил, когда вернутся, рассказали о его делишках? О том, как он генерала натовского пришил? Солдаты — те повязаны с ним, ну а мы…

— Капитан этот пробой либо заткнет как-то за собой, либо просто подорвет вход, чтоб его завалило, — пояснил я Никите. — Либо еще что сделает… В общем, он после себя уже никому не даст выйти, потому что его потом под трибунал отдадут и расстреляют, если военные с Кордона узнают, что он тут творил. Это первое, а второе — неизвестно еще, сможем ли мы этот выход найти без лэптопа, даже зная, что он в северной части Долины где-то.

— Ну так куда мы едем-то конкретно?

— Конкретно — пока к озеру, там будем дальше смотреть. Эй, все! У кого ранения еще есть, ушибы сильные? Здесь две крови камня остались и ломоть мяса — он слабее, но тоже нормально действует, так что подтягивайтесь…

— Ну-ка покажи, что там у вас, — Злой присел рядом с контейнерами. — Ой, мать! Да где ж вы столько набрали? А вот это что… а,душа.В мои времена, когда я еще Зону топтал, она пять тысяч стоила.

— А сейчас все десять, — сказал я.

Илья Львович тоже заинтересовался, осторожно поставив свою банку под бортиком, присел рядом; бессмысленно улыбающийся Звонарь с Никитой склонились к нам.

— Это — морской еж, а вот колючки, — пояснил я, по очереди отодвигая крышечки и сразу же закрывая их. — Они скачут и колются. Вот это зеркальце — золотая рыбка…

— Светится! — обрадовался Звонарь и протянул руку, но я уже закрыл ячейку.

— Не трогай. Вот кристалл, вспышка, колобок. Мороженое, слизь… Еще одна вспышка, вторая слизь, шрапнель, бусы, слюда, батарейка, пружинка с пустышкой… Есть тут у вас где-то лоза волчьего зева, Злой?

— Полно, — он махнул рукой. — Да вон хотя бы…

Я приподнялся, выглядывая из-за плеча Никиты, крикнул сквозь тарахтение двигателя и лязг:

— Шрам, останови ненадолго!

— Не останавливай, притормози просто, — уточнил Пригоршня. — Где, Химик? Вон то, синее?

Я кивнул, и он соскочил с повозки, как только скорость уменьшилась, бросился к длинному, стелящемуся по земле мясистому стеблю, схватил и побежал, таща волчью лозу за собой, вырывая из земли ее тонкие корешки. Повозка медленно ехала дальше; я выпрямился во весь рост, глядя над головой Шрама. Северного озера пока не было видно, но две скалы я уже мог разглядеть.

— Все, хватит!

Напарник рубанул по стеблю ножом и побежал обратно, волоча за собой около трех метров лозы, наматывая ее на руку, как ковбой — лассо.

Бросив растение мне под ноги, он запрыгнул на борт и уселся боком.

— Незаменимая вещь, когда хочешь артефакты скрепить, — пояснил я остальным. — Это мутантное растение, у него особые свойства.

— А я слыхал, ее в какой-то военно-биологической лаборатории вырастили специально для Зоны, — сказал Злой.

— Неважно. Надо разрезать на куски поменьше. Вроде подъезжаем уже?

— Соленая! — удивился Злой, посасывая палец, который только что макнул в воду, присев на краю пологого берега. — Это что получается, кусок моря сюда к нам затянуло?

Оставив повозку за скалой, где уже стояли три пустых грузовика, пара джипов и мотоцикл, мы приблизились к берегу, кто на четвереньках, кто ползком. Труднее всего было со Звонарем: он то и дело порывался встать и, по-моему, броситься в водоем, чтобы искупаться, так что Пригоршне каждый раз приходилось то отвешивать ему подзатыльник, будто непослушному ребенку, то подбивать ноги, после чего Звонарь плюхался обратно на песок и, бессмысленно улыбаясь, полз дальше.

Узкие мостки тянулись от берега к аккуратным маленьким домикам: пластиковые крыши, скамеечки на крылечках, современные стеклопакеты в оконных проемах.

— Никого нет, — объявил Злой, щурясь. — Можно не прятаться.

Мы поднялись, и сталкер первым шагнул на мосток. Я увидел небольшую овальную лодочку из пробки, ярко-красного цвета. Она чуть покачивалась возле ближайшего дома, привязанная короткой веревкой.

— Совсем неглубоко здесь, — сказал Пригоршня и пошел вдоль настила по дну — вода в конце концов достигла бедер и дальше не поднималась. У напарника в руках был «калаш», а на ремне, помимо ножа, — кобура с «тэтэшником». Идущий впереди всех Злой был вооружен «Калашниковым» и берданкой, которую повесил на спину, у Шрама — тоже «калаш» и плюс к нему «ТТ». У меня снова оказался «браунинг», а еще «узи». Илья Львович, оставив банку в повозке, вооружился большим гаечным ключом.

— Львович, вам стрелять приходилось? — спросил я тихо.

— Ну конечно, молодой человек.

— Часто?

Он скупо улыбнулся.

— Я не боец, но стрелять умею, ведь не в Сочи живем, а в Зоне.

— Возьмите тогда, — я протянул ему «узи». — Это мини-вариант, он не тяжелый.

Миновали первый домик — внутри было пусто — и над дверью второго увидели плакат.

— «Клуб дайвер», — прочитал Злой. — Это что за хрень еще — дайвер?

— Подводники, значит, — пояснил Никита, выбираясь из озера на доски возле двери.

Он заглянул, махнул рукой и шагнул внутрь. Когда я вошел следом, напарник стоял возле длинного стола, на котором лежали аккуратно свернутые резиновые костюмы ярко-синих и оранжевых цветов. Перед ними в ряд были уложены маски, а сбоку на полу приютились три баллона с вентилями и свисающими шлангами. Никита поднял большой фонарь в черной резиновой оболочке, включил — световой конус уперся в низкий потолок.

— Ты глянь, работает. А вон на полке еще два лежат… Снаружи, под самой дверью, раздался выстрел.

Мы вывалились из домика, столкнувшись в дверях. Илья Львович и Звонарь спрыгнули в озеро, присели, прячась за постройкой. Шрам стоял, привалившись плечом к стене, и выглядывал из-за угла, а Злой, опершись коленом о лавку под окном, целился из берданки, сощурив один глаз.