Читаем без скачивания Балансовая служба - Андрей Егоров

Его худое лицо отражало свирепую решительность.

– Вы кто такие? – заорал человек с красной повязкой. Предводитель толпы в ответ поднял револьвер и несколько раз выстрелил. Пуля попала в одного из солдат, и он упал. Остальные немедленно открыли ответный огонь.

Во всеобщем грохоте и хаосе было слышно, как кричит раненый, над головой которого свистели пули.

– Сумасшедший дом, – пробормотал Митрохин, уползая по-пластунски подальше от места схватки. – Свои же в своих стреляют… Они же вместе должны быть или нет?

– Назад! – закричала Медея.

Иван Васильевич поднял голову и увидел, что со стороны моста к ним бегут могучей поступью целых три балансировщика. Одеты они были во все те же джинсовые куртки – то ли не было времени переодеться в соответствии с духом эпохи, то ли в их ведомстве что-то перепутали, сочтя, что двадцатый век от двадцать первого никак не отличается.

Митрохин затравленно обернулся. Перестрелка продолжалась. Правда, сдвинулась в сторону проулка. Солдаты теснили разношерстную толпу. Их предводитель орал как безумный: "Ни шагу назад!

Они нам ответят за наших братьев, скоты!" Медлить больше было нельзя. Иван Васильевич вскочил и со всех ног припустил прочь по набережной.

Медея уже бежала впереди, время от времени оглядываясь через плечо.

К счастью для беглецов, солдаты заметили балансировщиков. Лицо одного из стрелков вытянулось от изумления. Он резко развернулся, собираясь выстрелить по странным незнакомцам, но один из них метнул прозрачный шар, и бедняга, вскрикнув, уронил винтовку и повалился на своих товарищей. Заметив, что атакованы с двух сторон, солдаты перевели огонь на балансировщиков. Тем пришлось замедлить бег, выставить щиты и медленно перемещаться.

– Давай… уберемся… отсюда! – проорал Митрохин.

– Сейчас, – ответила Медея, обернулась и ткнула сведенными ладонями ему в лицо.

У Ивана Васильевича закружилось в голове. Он ощутил, что отрывается от земли. Потом перевел взгляд вниз и увидел, как прыгает балансировщик.

В белом лице его не было ни кровинки. Оттолкнулся от мостовой и взвился в воздух, протянув к нему две массивные пятерни. Промахнулся всего на несколько сантиметров. Митрохина подхватил могучий воздушный поток и по спирали понес вверх, так что дух захватило. Его дикий вопль унесся вместе с ним в серые дождливые небеса.

Германия. Кельн 1849 г. н.э.

Кратковременный полет оборвался внезапно.

Митрохин оказался посреди обширного парка, на куче прелой листвы и замахал руками, стараясь сохранить равновесие. Упал, ткнулся локтями в сырость и пополз, разгребая листву и проклиная колдунью.

– Вовсе ни к чему так ругаться! – проговорила Медея, она оказалась рядом.

Иван Васильевич уставился на нее с самым разгневанным видом.

– Между прочим, благодаря мне мы спаслись, – сказала девушка.

– Спасибо, – буркнул Митрохин, отряхивая костюм.

В новой реальности, куда их забросило колдовство, было намного теплее. Должно быть, здесь было лето. Пошевелив пальцами на ногах, Иван Васильевич подумал, что их, чего доброго, могло занести в самую настоящую зиму. И вот тогда он уже не смог бы разгуливать босиком.

Тенистая вязовая аллея уходила вдаль. Господа самого благообразного вида прогуливались с собаками. Одна из них, жизнерадостно виляя хвостом, отняла у слепого палку и побежала к хозяину. За что немедленно получила палкой по морде и обиженно взвизгнула. Хозяин вернул стоящему с протянутой рукой ошарашенному слепому вещь, и тот, выдавив «Scheisse», деловито зашагал прочь, шлепая палкой по гравию.

Вдоль дорожки стояли белые скамеечки. На одной из них сидел бородатый человек в сюртуке и читал газету, делая в ней заметки карандашом на полях. Митрохин напряг зрение и сумел прочитать название: «Neue Rheinische Zeitung».

– Эй, – Иван Васильевич обернулся к девушке, – ты куда нас притащила? Это не фашистская Германия, часом?

– Не знаю, – ответила Медея, – я ничего уже не знаю. Нет, фашистская Германия быть не может. – И напомнила:

– Заклинание работает назад.

– Гляди, как на молодого Карла Маркса похож, – проговорил Иван Васильевич шепотом, продолжая приглядываться к незнакомцу, – видишь, газету на немецком читает.

– «Новая рейнская газета», – перевела Медея.

– Ты немецкий знаешь?

– Немного. Нужно было для изучения древнегерманских заговоров. Если это «Новая рейнская газета», то мы скорее всего в дореволюционной Германии. Точнее, в Пруссии.

– Ну надо же, а я немецкого языка не знаю.

Будешь общаться за нас.

– С общением все не так просто, – покачала головой Медея. – Язык – структура динамичная.

Знаете ли вы, например, что термином «распущенный подонок» в сочинениях химиков восемнадцатого века обозначался растворенный осадок?

– Всегда предполагал что-то такое, – кивнул Митрохин. – Значит, общаться по-немецки ты не можешь?

– Но тут, по крайней мере, не стреляют.

– Полиглотка, елки зеленые. Знал бы, что такое случится, тоже языки бы учил. А что не стреляют, так это неважно. Все равно скоро Балансовая служба объявится, – Митрохин вздохнул, – и придется нам убираться отсюда.

«Пообщаться, что ли, с этим типом, похожим на Карла Маркса, – пронеслось у него в голове. – Узнать, что он думает о торжестве мировой революции».

Немного смущало незнание немецкого языка, но Иван Васильевич счел это обстоятельство досадной и незначительной помехой. Если два интеллигентных человека желают объясниться, языковой барьер не станет препятствием.

– Гутен таг! – выкрикнул он, приближаясь.

Бородатый субъект на скамейке посмотрел на Митрохина с удивлением и на приветствие никак не отреагировал.

«А может, это и вправду Маркс, – подумал Иван Васильевич, – хотя вряд ли, мало ли в Германии бородатых субъектов, похожих на Карла Маркса».

– Маркс? – уточнил он.

– Я, – ответил незнакомец и отложил газету.

– Ну конечно, ты, – обрадовался Митрохин, – а я тебя, как увидел, так сразу и признал. Ну, думаю, сам Карл Маркс! Хе-хе.

– Я-я, – откликнулся немец, приподняв брови.

– Ты-ты, конечно, ты… Кто же еще. А я Иван Васильевич, Митрохин моя фамилия.

– Что вы делаете? – Медея попыталась остановить банкира. – Нам нельзя с ним разговаривать.

– Это еще почему?

– Потому что если он Карл Маркс, то мы можем невольно изменить весь ход мировой истории.

Вы что, фантастику не читаете?

– Нет, конечно. Я читаю балансовые отчеты. И «Плейбой».

– Скорее всего это не он, – Медея оглянулась на удивленного господина на скамейке. – Но я вас очень прошу, не приставайте к местным жителям.