Читаем без скачивания Девочка для шпиона - Фридрих Незнанский

— На фотографиях были вы? — полуутвердительно спросил Слава.

— Да. С одним иностранцем.

— Снимки явно компрометирующего содержания? — спросил Слава, имея в виду эпизод интимной встречи.

— Д-да…

— И что вы сделали?

— Я… я порвала их.

— Не поинтересовались, куда надо было отдать деньги?

— Какой-то счет в каком-то банке…

— Не запомнили, не записали?

— Нет.

— Очень зря. Мы бы узнали, кто получает деньги с этого счета, и все, вопрос был бы решен.

— Да-а. Я как-то не подумала об этом.

— И что же вы предприняли дальше?

— Переехала на другую квартиру.

— А где вы жили раньше?

Дина назвала адрес. Это была квартира, в которой убили Мещерякову. Мы переглянулись со Славой. Его, как и меня, сбивало с толку то, как спокойно говорит Ткачева о таких деталях, о которых должна бы молчать.

— Дина Викторовна, это когда было? — спросил Слава.

— Месяца полтора назад. Может, два.

— Почему же вы тогда не обратились, по горячим следам?

— Я обращаюсь по горячим. Позавчера точно такие же фотографии, как мне домой, пришли на адрес фирмы и легли на стол исполнительному директору. Понимаете? Одно дело, когда он, вымогатель чертов, только ко мне вяжется, я могу плюнуть и забыть. Но тут солидная фирма, и я, в общем, на протяжении всего времени старалась соответствовать. И тут такое! Шеф сказал мне, что его не интересует мое прошлое, какое бы оно ни было, но хотел бы, чтоб таких пакетов ему больше не присылали. Вот поэтому я и пришла сегодня попросить, чтобы вы помогли найти шантажиста и обезвредить.

— А сколько он просил на этот раз!

— Нисколько. Это была месть за то, что я тогда не заплатила.

— В таком случае этот человек должен хорошо вас знать. Отслеживать ваши жизненные перемещения, согласны?

— Может быть, — пожала она плечами.

— Тогда хотелось бы знать всех ваших знакомых и желательно отметить тех, с кем у вас натянутые отношения, кто вам завидует, кто знает, чем вы занимались раньше.

— И вы у всех у них будете спрашивать?

— Мы будем проверять! Я уж не спрашиваю, есть ли среди ваших знакомых люди, умеющие фотографировать. О таких вы сами должны были сказать в первую очередь!

— У меня нет таких знакомых! — отрезала Ткачева.

— Возможно, были раньше, подумайте хорошенько. Если человек, фотографировавший вас, снимал и другую женщину, подавшую нам заявление, то это хороший специалист.

Дина немного подумала.

— Ну не знаю. В девятом классе один мальчишка наш увлекался этим делом, все меня фотографировал, даже целоваться лез… получил в ту же секунду!

— Вот его фамилия нам и нужна в первую очередь.

— Да ради Бога! Сергей Федулкин, плюгавенький был такой мальчишка. Где теперь, не знаю. После школы видела всего раза два…

Слава старательно записал все, в том числе и номер школы, которую вместе с Диной имел честь заканчивать Серега Федулкин.

— Теперь, Дина Викторовна, чисто оперативный вопрос. Как я понял, вы не склонны показывать нам компрометирующие вас снимки.

— Нет, конечно!

— Это может затруднить поиск шантажиста, но ничего не поделаешь. В таком случае скажите хотя бы, в каком месте вы находились с вашим клиентом, когда вас сняли, в смысле сфотографировали?

— В той квартире, где я жила раньше.

— И сейчас она пустует?

— Нет, зачем? Я сдаю ее девушке, которая пошла работать к Петрушину после меня… Ах, да, — вспомнила она о том, что сказал ей Грязнов насчет Петрушина. — Бедная девка, где она теперь возьмет бабки, чтоб платить за квартиру!

«Что за черт! — подумал я. — Она что, ничего не знает!»

— Вас, наверное, не было в городе несколько дней? — спрашиваю я.

Ткачева поворачивается ко мне.

— Совершенно верно. Не только в городе — и в стране не было.

— Уезжали по работе?

— Да.

— Когда, можно узнать?

— Когда? Девятнадцатого ноября. А вернулась позавчера — и тут такой сюрпризик!

Так, все совпадает. Вечером восемнадцатого приехала в Кунцево на «вольво», а на следующий день — в командировку. Может, сама напросилась, пока страсти улягутся. Но о судьбе квартирантки, похоже, не знает. Однако здесь намечается интересная беседа.

— Дина Викторовна, — говорю ей мягко, потому что слова, которые произнесу, будут достаточно жесткими, — фотографом мы займемся обязательно, но сейчас вам надо задержаться еще на некоторое время и ответить на наши вопросы.

— На какие вопросы? — насторожилась Ткачева. — О чем?

— Ваша квартирантка Катерина Мещерякова была обнаружена мертвой в ванне…

Ткачева изменилась в лице, чуть слышно охнула.

— Экспертиза показала, что это не несчастный случай. Вы наниматель или собственник квартиры номер четырнадцать?

— Собственник, а что?

— Ваши вещи имеются в квартире?

— Только кое-что из мебели. Я же совсем недавно ее купила, квартиру… А зачем вы спрашиваете?

— В связи с происшествием квартира опечатана, поэтому, если вам необходимо что-то взять, надо обращаться в местное отделение милиции.

— Нет-нет, я подожду, пока можно будет продать ее. Я не собираюсь жить в квартире, где нашли труп.

— Вы ведь хорошо знали Мещерякову, да?

Она пожала плечами.

— Ну как хорошо? Я уходила из петрушинского «Эдельвейса», она пришла… так, легкое знакомство…

— И тем не менее в квартиру ее пустили?

— Так у меня там золота и ценностей нет. К тому же она у Петрушина всегда под присмотром была. Убийцу не нашли?

— Пока нет.

Мы со Славой в четыре глаза наблюдали за ней, пытаясь угадать тот момент, когда ее искренняя неосведомленность превратится в ходе наводящих вопросов в игру. У нее не очень выгодная позиция. Она не знает, что известно нам, она даже не догадывается, чего мы от нее в конечном счете хотим.

— Скажите… она долго пролежала… пока нашли?

— Недолго. Несколько часов.

— Послушайте, вы сказали, что «Эдельвейс» накрыли. Может, Катьку из-за этого… того? Подумали, что она настучала, а?

Слава покачал головой.

— Модель, конечно, красивая, но не то.

— Почему?

— Потому что хронология такова: сначала нашли Мещерякову, потом определили ее место работы, пришли на работу, а это оказался крутой бордель с элементами педофилии.

— А может, ревность? — не унималась Ткачева.

— Вы нам не помогайте, Дина Викторовна, версии искать, — сказал я ей, улыбаясь. — Все эти варианты мы уже перебрали. Остался один, который мы хотим вместе с вами проверить. Как нам известно, Мещерякова брала отгул на десять дней, причем это была не ее собственная прихоть, а ваше ходатайство. Так во всяком случае поведал нам господин Петрушин. И добавил, что вам, как товарищу проверенному, отказать он не смог. В те же самые дни, когда отгуливалась Мещерякова, не было в Москве и вас, Дина Викторовна. Вы были вместе?

— В каком смысле? — нахмурила свои чудные бровки Дина.

— Меня пока интересует не род ваших совместных занятий, а то, были вы в эти дни вместе или это совпадение.

Ткачева задумалась. Теперь ей очень хотелось знать, какими сведениями мы располагаем, кто мы такие вообще, а еще она очень хотела, отвечая на мой вопрос, угадать так, чтобы не было потом мучительно больно. Так как пауза затягивалась, Дина решила потянуть резину.

— Вы, значит, не мне помочь пришли, — медленно и печально протянула она. — Вы по своим шкурным делам решили меня потерзать. Может, Катьку хотите на меня повесить? Так нам с ней делить нечего было. А если кому кого и мочить, так это ей меня, а потом за небольшую взяточку и купчую на себя переписать. У нее же идефикс была — хату в Москве купить и самой на себя работать, без посредников!

— Не суетись под клиентом, милая! — довольно грубо оборвал ее Слава. — У тебя же, дурочка, алиби все шелками вышито, если подтвердится, что в день убийства тебя в Москве не было!

— А когда все случилось-то? — искренне и даже как-то жалобно спросила Дина.

— Когда ты была в командировке! — отрезал Слава.

И теперь я начал свою партию.

— Скажите, где вы были вечером восемнадцатого ноября?

Дина вдавила длинный окурок в пепельницу и спросила:

— Вы откуда, ребята? Из контрразведки?

— А что, похоже?

Она коротко улыбнулась:

— На ментов вы похожи, ребята!

— А мы и есть… только не менты. Я из МУРа, милая, а вон тот дядька — работник Прокуратуры России. Ему все равно, кого допрашивать — разведку, контрразведку или бывшую путану вроде тебя. Вчера перед ним полковник военной разведки объяснялся, сегодня тебе посчастливилось… Так что не ломайся. В нешуточное дело влипла!

— Ты что, уже забыла, что на волосок от смерти была? — заботливо спросил я.

Ткачева, ошарашенная нашим потоком слов, переводила взгляд с одного на другого, потом выдавила: