Читаем без скачивания Сердце Гудвина - Ида Мартин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Слушай, а как насчет прощального поцелуя? – Тим поднялся и уже через секунду был передо мной.
– Не нужно! – Я выставила перед собой ладонь, намереваясь его оттолкнуть, если полезет, но он вдруг резко схватил меня за волосы и дернул вниз.
Взвизгнув, я наклонилась, из глаз брызнули слезы. Рощин с силой надавил мне на плечо, так что пришлось опуститься на колени. И тут вдруг я отчетливо вспомнила, что Гудвин меня пугал. Тон его был неоднозначен, и далеко не всегда он был забавным и милым, а спасение котенка не мешало ему быть тем, кого я так испугалась, заподозрив Ивана Сергеевича.
– Хватит! – Я изо всех сил впилась ногтями в руку Тима. – Я сейчас заору!
– Ори, – равнодушно откликнулся он, еще сильнее сжимая пальцы на моем плече.
– А-а-а! – закричала я, и мягкая, теплая ладонь зажала мне рот.
– Приготовься, будет больно, – сказал он мне на ухо, выпрямился, и тут вспыхнул свет.
Волосы Тима растрепались, взгляд резал ножом. Лифт поехал. Схватившись за поручень, я поднялась на ноги. Двери раскрылись на первом этаже. Тим вышел.
– Еще не конец, – бросил он и побежал по лестнице к выходу, а я поехала обратно.
Слезы душили, но идти домой я не решилась. Любопытные взгляды, неуместные вопросы и комментарии были нужны мне меньше всего.
Ксюша смотрела тик-токи. Я вломилась к ней, бросилась на кровать и обняла.
– Ты-то чего? – удивленно пробормотала она, словно только она имела право плакать.
– Рощин напугал.
– Тим? А он может?
– Да, – я всхлипнула, – еще как!
– И что же он сделал?
– Мы застряли в лифте – электричество вырубили. Он схватил меня за волосы и… и стал угрожать.
– Ни с того ни с сего? – В Ксюшиных глазах вспыхнул заинтересованный огонек, я улыбнулась сквозь слезы.
– Наконец-то я тебя узнаю.
– Просто скажи, что он хотел.
– Как обычно! – Дотянувшись до тумбочки, я взяла упаковку носовых платков. – Любви. Чего же еще? Ты просто не представляешь, как я устала от этого. В последнее время я только и делаю, что выслушиваю душераздирающие признания. Это так выматывает, Ксюш. Почему все постоянно от меня чего-то требуют и предъявляют?
– Не знаю, – надув губы, она передернула плечом, – сытый голодному не товарищ.
– Просто Гудвин – это он. Рощин.
– Да ладно? Он сам сознался?
– Сам. У него какая-то там трагическая любовь случилась в старой школе, и та девочка умерла. И, чтобы не мучиться чувством вины, он придумал Гудвина. Типа раздвоение личности.
– Офигеть. И чего?
– Ничего. Я от него сбежала и вчера, и сейчас. Нет, переписываться, может, и было прикольно. Но теперь вообще не прикольно, потому что он разозлился, когда я сказала, что не могу его любить в ответ.
– А ты не можешь?
– Нет!
– Но ты же хотела с ним встречаться?
– А теперь не хочу. Теперь я встречаюсь с другим человеком.
– Вот это новость! Надеюсь, с Мартовым?
– С Мартовым получилось некрасиво. Я ему вчера пообещала пойти с ним домой, а в итоге ушла с Тимом. И теперь он отключил телефон, так что я даже извиниться не могу. Хочешь, сходим к нему? Заодно проветримся.
– Быстро говори, с кем ты мутишь!
– Ты удивишься.
– Ну?
– С Ершовым.
Несколько секунд Ксюша молчала, хлопая глазами.
– Действительно неожиданно. И как же тебя так угораздило?
– Представляешь, у него внизу живота татуировка «Алиса».
– Ершов – больной.
– Не больнее, чем Оболенцев. – И тут я вспомнила: – Кстати, я узнала, из-за чего он тебя бросил.
– Та-а-ак! – Глазищи Ксюши распахнулись. – Выкладывай!
– Он все заранее спланировал: что замутит с тобой, а потом бросит.
– Да ну! – Ксюша поморщилась. – Не может быть! Матвей, конечно, козлина, но не настолько же.
– Настолько! Он был обижен на тебя еще с празднования Нового года. А сколько раз звал тебя в кино и гулять? А ты его каждый раз отшивала.
– Да, потому что знала, чем это закончится. Но все равно повелась.
– Это месть, Ксюш! Совершенно точно. Знаешь, почему он не нашел того, кто отправил скрин с твоей перепиской? Да потому что сделал это сам! Хотел, чтобы ты нуждалась в нем. Все получилось именно так, как он задумал: он утешитель и помощник. В его руках твой секрет и надежды. Он управлял тобой. А потом взял и растоптал, записав видос, чтобы всем показывать и хвастаться своей победой.
– Кому показывать? – встрепенулась Ксюша. С каждым моим словом ее лицо вытягивалось все сильнее.
– Своим дружкам вроде Рощина.
– Блин, если это правда, – Ксюша воинственно выдвинула челюсть, – Оболенцеву капец.
– Да ну, перестань, что ты сделаешь? Мы и учиться-то закончили. И это даже хорошо. По крайней мере, его видео сейчас уже никому из школьных не нужно.
– Нет, Алис, такое нельзя прощать!
– Эй. – Я пощелкала пальцами у нее перед носом. – Ты же сказала, что так любишь его, что готова простить.
Она задумалась.
– Ладно. Я узнаю, правда это или нет, а если правда, то никакого прощения не будет.
– И как же ты узнаешь?
– У Степы спрошу.
Я кивнула.
– А можем прямо сейчас пойти к Мартову и спросить у него.
– Вот же манипуляторша! – Ксюша засмеялась, но потом вдруг резко посерьезнела. – Ты на меня честно не держишь зла?
– Я пока не знаю, не было времени подумать. Но я подумаю и обязательно тебе скажу.
Глава 34
Когда тебе восемнадцать, очень легко прорыдать все утро, желая умереть, а потом нарядиться в цветастый сарафан с глубоким декольте, надеть плетеные босоножки, накрасить губы ярко-красной помадой и весело хохотать с подругой, пока идешь в соседний микрорайон. В восемнадцать за полдня можно запросто пережить головокружительную влюбленность, потрясение от обмана, счастье примирения, отвратительную ссору с одним парнем и, избавившись от угрызений совести перед другим, мечтать о вечернем свидании с третьим.
Ты можешь умирать от страха, вообразив, будто твой учитель – страшный маньяк, но отправиться гулять по району в час ночи и напугать двоих мужиков анекдотом про электриков. В восемнадцать возможно пуститься в любовную авантюру, не определившись, кто именно твой избранник, или решить навестить знакомого, зная только его подъезд.
У нас просто было отличное настроение. Мы помирились, а все остальное не имело значения. По дороге с нами пытались познакомиться два обдолбанных хмыря лет двадцати, взрослый дядька на крутой красной машине и компания ровесников во дворе у Мартова. С последними мы немного поболтали, надеясь, что кто-то из них скажет номер его квартиры. Кирилла парни знали, некоторые из них учились с ним в старой школе, и нам удалось выяснить, что по выходным в шесть часов он выходит играть в футбол. Пришлось сидеть возле его подъезда двадцать минут. Но у нас накопилось столько тем для разговоров, что мы и не заметили, как пролетело время.
Мартов вышел с отрешенным видом, в ушах беспроводные наушники, на лице непробиваемая хмурость, он нас даже не заметил. Мы побежали догонять.
– Эй, Кирилл, – окликнула его Ксюша. – Нарочно игноришь?
Обернувшись, он несколько секунд смотрел на нас как на пришельцев.
– Привет! Нет, не ожидал. Что вы здесь делаете?
– К тебе пришли, – сказала я.
– Зачем? – Он напрягся.
– Прости меня, пожалуйста, – умоляюще проговорила я.
– За что? – буркнул он, не глядя на меня.
– За вчерашнее. – Я взяла Мартова за руку. – Пожалуйста! Я случайно.
– Что случайно? Забыла про меня?
– Отвлеклась просто, нужно было прояснить важный момент.
– Я так и понял.
– Ну прости ее, Кир! – Ксюша схватила другую его руку. – Это ведь Алиска, ты же ее знаешь.
– А вы типа помирились?
– Да! – подтвердили мы хором.
– Все ясно! – Он осторожно высвободился. – Не понимаю, зачем вам мое прощение, если мы общаться больше не будем.
– Как это не будем? – засмеялась я. – А кто собирался на мне жениться?
Ксюша удивленно раскрыла рот.
– Ничего себе! Сколько всего я пропустила.
– Теперь не собираюсь! – Кирилл так убийственно посмотрел, что все слова немедленно вылетели у меня из головы.
– Ой, да подумаешь! – Ксюша снова схватила его под руку. – Что-то ты слишком обидчивым стал. У всех бывают проколы. Я, например, тоже накосячила. И по-крупному накосячила, ты и представить себе не можешь. Но Алиса меня простила, потому что она
