Читаем без скачивания Место, где зимуют бабочки - Мэри Элис Монро

– А я думала, что Техас по большей части и есть унылая однообразная равнина, – откликнулась Маргарет.

– Совсем нет, – ответила Стаци прочувствованно. – Так многие думают! Все считают, что Техас, он такой, как его показали в фильме «Гигант». Сухая пыльная земля, пастбища, на которых пасется скот, и, конечно, нефтяные вышки. Но Техас ведь большой. И поверь мне, самые красивые уголки, которые бог создал на земле, они все здесь, в Техасе. Хочу я посмотреть на твое лицо, когда ты своими глазами увидишь наши горы!

– Сама ты из горных мест?

– Я из Остина. Но если бы ты видела ранчо моей бабушки! Пока бабушка была жива, отец трудился на ранчо. Но не успели еще ее кости остыть в могиле, как он тут же продал ранчо, и мы всей семьей переехали в шикарный дом в небольшом городке неподалеку. Мама была, конечно, счастлива, а я… я чуть с ума не сошла от горя. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь простить им это… Продать ранчо бабушки! Они словно продали всю нашу семейную историю, всех наших предков вместе с потрохами. В принципе, я могу жить где угодно. На равнинах, в больших городах, где все толкутся друг возле друга. В конце концов, и там экстрим, и тут экстрим. Но мои родители предпочли выбрать нечто среднее: и не город, и не деревня, и не то, и не другое. Нет уж. Эта глушь не для меня. Я собрала свои манатки и подалась в бега. Так вот и езжу по стране с тех пор. Но боже мой! Как же я тоскую по нашему ранчо! Нет ничего более прекрасного, чем сидеть на поросшем травой склоне горы и смотреть на воду. А осенью! Какое пиршество красок, когда все деревья окрашиваются в золото… Все мои самые яркие и дорогие детские воспоминания, они все связаны с нашим ранчо.

– Интересно как устроена детская память, – задумчиво откликнулась Маргарет. – Вот наша семья, к примеру, мы были совсем не образцово-показательными…

– Какими-какими? – перебила ее Стаци.

– Ну, у нас не приняты были всякие там нежности, поцелуи, ути-пути и прочие штучки, – пояснила Маргарет без всякого раздражения в голосе. – Но мы любили друг друга. Конечно, время от времени между родителями случались и стычки, но я их не помню. Помню только счастливые мгновения: как мы все сидим за праздничным столом возле рождественской елки или как я задуваю свечи на торте в день своего рождения. Мои родители были учеными, а потому больших денег у нас никогда не водилось. Они даже не могли себе позволить большой полноценный отпуск. Но самые счастливые дни моего детства – это когда мы все вместе совершали пешие походы, собирали на природе растения и насекомых.

– Как-то не очень весело, – уныло прокомментировала Стаци.

– А я отлично понимаю Маргарет, – вдруг откликнулась со своего места Луз. Она опустила руку и непроизвольным движением погладила коробочку. – Дело ведь не в том, сколько отдыхать или какой подарок получить на день рождения. В детскую душу западает совсем не это! Вот мы с бабушкой, мы тоже не имели никаких средств, чтобы путешествовать или отдыхать где-то там, но я никогда не чувствовала себя ущемленной, не переживала, что мне чего-то там недодали. Если хотите знать правду, я впервые в своей жизни выбралась за пределы родного штата.

Стаци уставилась на Луз в зеркало, глаза ее округлились от удивления:

– Нет, ты шутишь, да?

– Действительно, шутишь, – поддержала ее Маргарет. – Кстати, и я тоже.

– Тебе-то как раз я поверила на все сто, – хмыкнула Стаци и лукаво ей подмигнула.

Луз весело рассмеялась. Такие беззлобные пикировки между ее спутницами были ей гораздо приятнее, чем откровенная неприязнь, грозящая то и дело перейти в новую ссору.

– Ничего я не шучу, – повторила она. – Если хотите знать, самые мои счастливые воспоминания связаны с бабушкиным садом. Особенно когда мы выпускали на волю молоденьких бабочек. Я просто обожала наблюдать, как они расправляют легкие крылышки, как пытаются первый раз подняться в воздух и полететь, а крылышки при этом трепещут, медленно открываются и закрываются, и они такие нежные, бархатистые… Из моих рук вылетело, наверное, много тысяч этих красавиц, но всякий раз я испытывала такое чувство, будто делаю это впервые.

– А я вот никогда не возилась с бабочками. И жучков по полям тоже не собирала. Не могу сказать, что это меня сильно огорчает. Больших отпусков и каникул у нас тоже не было. И подарков ко дню рождения я не получала. Во всяком случае, не помню. – Стаци высунула руку в окно, словно пытаясь поймать в ладонь ускользающий ветерок. – Все, что я помню, – это деревья. Их у нас на ранчо было великое множество. Дубы, каштаны, кедры, мескитовые деревья… А знаете, как пахнут кедры? Нет, не пахнут, они благоухают… Ты чувствуешь этот запах издалека… – Она не заметила, что рассказ ее наполнился лирическими интонациями. Луз и Маргарет заслушались, боясь проронить хоть слово. – Вот и сегодня. – Стаци на долю секунды прижмурилась и потянула носом. – Стоит мне понюхать где-нибудь веточку кедра, вдохнуть в себя ее аромат, и я тут же вспоминаю Техас. Это как… – Внезапно ее голос оборвался, она замолчала. – А, что толку в словах! А вот это уже совсем даже некстати, – вскинулась вдруг она.

– Что? – в один голос вскрикнули Луз и Маргарет. Луз подалась вперед, потревожив Серену.

– Сигнальная лампочка. Мигает красным. Что бы это могло значить?

– Подожди. – Луз изогнулась на своем сиденье, чтобы через плечо Стаци получше разглядеть приборный щиток. Конечно, ее любимец El Toro – старая колымага. Тут нет всех этих навороченных штучек, облегчающих жизнь водителю. И мигающая красная лампочка мало что говорит ей. Что неисправно? В чем причина мигания? А бог его знает! Серена собачьим нюхом уловила недоброе напряжение, воцарившееся в салоне, и разразилась истошным лаем.

– Все ясно! – нервно воскликнула Маргарет. – В этом куске ржавого хлама нас ждет верная смерть.

Луз молча вытаращилась на Маргарет. Стаци не отрывала глаз от дороги.

– А не круто берешь? Что за истерика? Лично я умирать не собираюсь, – осадила она Маргарет. – Тем более в Техасе, на этой благословенной земле. – Она смотрела вперед, выискивая место, где можно было бы съехать с трассы и стать на обочине. – Другое дело, что случись какая поломка, и нас тут долго никто не найдет. – Она хохотнула, словно бы в предвкушении того, о чем говорит. Луз между ними чувствовала себя как между двух струй из душа – горячей и холодной.

– Отлично, – язвительно подала голос Маргарет. – Я именно этого и опасалась, что мы тут застрянем на веки вечные. Перспектива торчать тут неизвестно сколько меня мало прельщает. Впрочем, это, так сказать, на любителя…

– Успокойся, – невозмутимо отвечала ей Стаци. – Выход всегда найдется. Не паникуй раньше времени. Да и вообще паника – плохой помощник в поиске выхода, запомни это, что б ни случилось!

Маргарет приумолкла – то ли ее успокоили слова Стаци, то ли ее интонация – уверенная и беззаботная.

– Ну так давайте думать, что делать дальше, – примирительно призвала Маргарет, гася в себе излишек эмоций. – Где наш технический паспорт? Или инструкция по эксплуатации? – Она рывком открыла крохотный бардачок и стала торопливо перебирать лежащие там бумаги.

– Думаешь, у этой тарахтелки сохранился паспорт? – опять хохотнула Стаци. – Да его давным-давно выбросили вместе с другим хламом. Поди еще в конце семидесятых прошлого века.

– Но я хоть что-то пытаюсь делать. А ты что предлагаешь? – Маргарет с раздражением стала запихивать бумаги обратно, но они никак не хотели туда влезать. Тогда она с силой прижала рукой крышку и несколько раз по ней стукнула. Безрезультатно. Бумаги вываливались наружу. – Говорю тебе еще раз! – рявкнула она со всей злостью, на какую была способна. – Тормози! Нельзя ехать дальше, пока эта проклятая лампочка сигналит нам красным светом!

– Вон! – воскликнула Луз, следившая за дорогой из-за плеча Стаци. – Вон съезд, давай туда. Там и стоянку вижу.

– Я тоже вижу, уж будь спокойна, не пропущу, – спокойно ответила Стаци.

Еще никогда ни одна из них не видела таких заброшенных и убогих стоянок. Воистину, место, забытое и богом и людьми. Невысокая ограда, которой была обнесена площадка, вся поржавела, а во многих местах и просто развалилась на части. Земля рядом с дорогой иссохла. И ни одного деревца или клочка травы вокруг. Жалобно лязгнули тормоза, когда машина остановилась в самом дальнем конце стоянки.

Луз вцепилась руками в сиденье. Неужели El Toro приготовил ей еще один неприятный сюрприз и снова сломался? Да, но здесь не Чикаго! Это тебе не большой город, а какая-то черная дыра, затерянная во Вселенной. На видимом расстоянии просматриваются лишь две постройки. Допотопного вида автозаправка с тремя старыми как мир насосами и заброшенного вида забегаловка фастфуда, входящая, судя по вывеске, которая вот-вот рухнет на землю, в сеть ресторанов известной фирмы «Дайари-Квин». Мотор бедолаги «Фольксвагена» еще несколько раз угрожающе фыркнул – и стало тихо. Все три созерцали открывшийся их взорам пейзаж.