Читаем без скачивания Сражения Космического Десанта - Стив Паркер

— Ловушка? — холодный голос Хамиеда звучал еще более бесстрастно по комм-каналу.

— Возможно. Известно, что отдельные группы орков иногда дерутся между собой. Они могут ждать, что мы пойдем осматривать тела, — предположил Мелехк.

— Не думал, что орки достаточно хитры для уловок.

Хамиед весело зарычал в ответ на замечание Кассиила.

— Считай, что добыча умнее тебя. Дольше проживешь.

— Хватит, — в голосе Асмоделя чувствовалось раздражение. — Кассиил, взгляни поближе.

Кассиил продвинулся на пару метров, пробираясь между покрытым шипами кустарником и осматривая деревья. По орочьим трупам бегали ящерицы размером с кулак, отрывая от них кусочки мяса. Переливающиеся птицы в относительной безопасности сидели прямо над головой, защищенные естественной расцветкой своего оперения. Если орки поджидали их, то проявляли не свойственное им терпение.

— Видимых угроз нет.

— Мелехк, прикрой нас из леса. Хамиед, обойди с северо-востока. Кассиил, со мной.

В ответ на приказы Асмоделя по комму пропищала серия подтверждений.

Кассиил спустился по пологому наклону и опустился на корточки, изучая через мушку болт-пистолета учиненную на поляне бойню.

На открытое пространство справа от него шагнул Асмодель, его оружие пока оставалось в кобуре.

— Чисто. Выходите.

По приказу сержанта Хамиед и Мелехк вышли на поляну, последний продолжал нести тело Изаила.

— Нет следов плазменных ожогов или осколочных ранений, — Хамиед ткнул носком ботинка труп орка, подняв рой мух.

Кассиил остановился, чтобы подобрать горсть грубого вида гильз.

— Теплые. Стреляли меньше часа назад.

— Они оборонялись. Что бы ни убило орков, оно не пользовалось оружием, — мрачно заметил Мелехк.

— Мелехк, подсчитай количество трупов, — отрезал Асмодель и внимательно осмотрел пару глубоких следов. — Хамиед, что скажешь об этом?

— Похоже на какого-то зверя. Но не орка, они слишком глубокие, — Хамиед вложил руку в углубление. — И слишком маленькие для их боевых тварей.

— Сюда, — Кассиил присел на противоположном краю поляны.

— Что там? — спросил Асмодель.

— Орочьи следы.

— Ты уверен? — Асмодель вскочил на ноги, в его голосе почувствовался задор.

— Да, но не очень много. От силы с полдесятка.

— Следы ведут в ту сторону, — Хамиед протолкнулся мимо Кассиила, чтобы взглянуть поближе. — Похоже, они сбежали от того, что напало на них.

— Отметьте местоположение, мы пойдем по следу существа позже, — губы Асмоделя скривились в кровожадной улыбке. — Пришло время нашим клинкам отведать орчатины.

Манакель повертел наплечник в руках. По керамитовой пластине пролегли глубокие борозды, в нескольких местах зияли рваные дыры. Что бы ни убило Лаххеля, оно было огромным.

— Почивай рядом с Ним, брат, — Манакель опустился на колени, положив наплечник возле останков Лаххеля. От штурмового десантника осталась лишь отсеченная голова и рука, все еще сжимавшая болт-пистолет. — Клянусь Кровью, я отомщу за тебя.

Едва слова сорвались с уст Манакеля, как он уже сомневался в них. За последнюю пару часов он уже дважды произнес эти слова. Раз, дабы почтить память Люцифуса, обезглавленный труп которого он нашел привалившимся к сломанной ветви, его нагрудник был разворочен, а все внутренности съедены. Второй раз, когда нашел разбросанные детали доспехов и пятна крови. Лишь попробовав образец ткани и позволив преомнорной железе проанализировать их биохимическую структуру, он понял, что тело принадлежало Орадиилу.

Манакель зарычал, подумав о мертвых братьях. Он не допустит, чтобы его обещания оказались пустыми. Воин поднялся на ноги и окинул взглядом лес в поисках чего-то, на чем он смог бы выместить злость. Армия деревьев, похожих на часовых, тихо шелестела на ветру. Они ничем не отличались от сотни тех, которые Манакель миновал за последний час, огромные копья, за чьими игольчатыми ветвями скрывалось небо. Деревья стояли неподвижно, пока мир вокруг них сходил с ума. Манакель ненавидящим взглядом уставился на ближайшее из них.

— Я превращу тебя в пепел, — дерево не шелохнулось, даже не вздрогнуло. Его кора оставалась все такой же гладкой, будто издеваясь над Расчленителем.

Манакель взревел, нажал активационную кнопку на цепном мече и бросился к дереву. Схватив оружие двумя руками, он погрузил лезвие в ствол. Адамантиевые зубья оружия зарычали, пережевывая дерево, по доспехам Манакеля забарабанили щепки. Заорав от ненависти, он вырвал клинок и ударил обратным ударом. Он продолжал бить снова и снова, оставляя в дереве глубокие шрамы.

— Падай! — прорычал Манакель сквозь стиснутые зубы. Отбросив меч, он принялся колотить по стволу кулаками. После каждого сокрушительного удара в коре оставались вмятины, но дерево и не думало падать. Но Манакель продолжал бить его, не слыша хруста костяшек. Он изо всей силы ударил снова, на этот раз головой. По стволу побежала трещина, и, пошатнувшись, Манакель упал на колени и пришел в чувство.

— Император, даруй мне успокоение, — с трудом дыша, прошептал Манакель.

Но Император не слышал его.

Мимо лица Манакеля просвистело деревянное копье, которое, оборвав его воспоминания, погрузилось в землю возле останков Лаххеля.

Он зарычал и, поднявшись на ноги, обернулся в сторону нападавшего. В двадцати шагах от него стоял человек. Оторопь частично затмила гнев Манакеля, пока он разглядывал его. Ему было не больше тридцати терранских лет, на нем была лишь зелено-коричневая цвета повязка из шероховатой шкуры какого-то зверя. На шее висели нанизанные на связанные лианы птичьи черепа и небольшие кости. Тело увивали тугие мышцы, кожу покрывали грубые татуировки и шрамы. Хотя и впечатляющий, воин не превосходил размерами обычного человека, в нем не было следов генетического усиления или других улучшений. Он не смог бы разорвать Лаххеля и остальных.

— Убирайся, и будешь жить, — рявкнул Манакель, не желая попусту терять время.

Воин что-то гневно прокричал на языке, который Манакелю не приходилось ранее слышать, и, словно примат, выпятил челюсть и сплюнул на землю, подчеркивая слова.

— Не ввязывайся в бой, в котором не победишь, дикарь, — мышцы Манакеля напряглись в ожидании.

Воин закричал и метнул в него еще одно копье.

Манакель зарычал, проследив за полетом оружия. На этот раз воин не собирался промахиваться. Он позволил копью удариться о наруч. Оно отлетело на землю, кремневый наконечник раскололся о броню. Манакель почувствовал, как в нем закипает кровь, будто магма в вулкане. Он оторвет этому жалкому человечишке руки. Космический десантник сделал шаг вперед, но остановился, успокаиваясь. Человек не имел никакого значения. Ему нужно отыскать отделение, отомстить за братьев.

— Покажи. Покажи, кто виновен в этом, и останешься цел, — голос Манакеля походил на рокот домны, когда он указал на труп Лаххеля.

Воин принялся вопить и кричать, затем достал пару клинков и бросился в атаку.

— Значит, смерть, — Манакель стоял на месте, не шевелясь на протяжении трех вдохов, которые понадобились человеку, чтобы пробежать десять шагов. Потом одним плавным движением он выхватил нож и метнул его. Тот попал человеку прямо в грудь, заставив его перевернуться в воздухе, и вырвался из спины. Дикарь умер еще до того, как коснулся земли.

В воздухе запахло свежей кровью, приветствуя Манакеля знакомым ароматом старого друга. Он принюхался и вздрогнул, стараясь взять себя в руки. Он не позволит крови слабака заставить его сердце биться чаще. Манакель собирался уже повернуться обратно к Лаххелю, когда вокруг него раздалась оглушительная какофония воинственных кличей.

Орда варваров, одетых в такие же обноски, как и тот, с которым он только что расправился, ринулась на Манакеля со всех сторон. Прикрывая лицо от града копий, полетевших в его сторону, он насчитал почти сотню.

«Лаххель. Они пришли за Лаххелем», — догадка полыхнула в мозгу Манакеля, подавив все сознательные мысли и разрушив остатки его самообладания.

— Вам его не взять! — проревел Манакель, надвигаясь на дикарей. Он все же отомстит. — Я убью вас всех. Я выслежу ваших матерей и перебью ваших сыновей. Я оборву ваш языческий род и утоплю ваш жалкий мир в крови.

Выплевывая литании ненависти, Расчленитель сорвался на бег и бросился на самую большую группу нападавших. Он врезался в их ряды и в одно мгновение разбросал людей во все стороны. Манакель плечами откидывал людей, других сшибал с ног мощными обратными ударами и давил упавших ботинками. Каждый карающий удар ломал кости и обрывал жизни. Манакель не слышал их воплей, он не слышал ничего, кроме рева собственного сердца. Он кричал, наслаждаясь вкусом дикарской крови, забрызгивавшей его лицо и затекавшей в рот.