Читаем без скачивания Тьма (СИ) - Марков-Бабкин Владимир

— Холодно у вас сегодня.

Они стояли на вертолётной площадке полярной станции. Евгения Эсперовна вдохнула воздух.

— Да, у нас разгар лета сейчас в Антарктиде. Почти плюс. Ладно, Игнат Афанасьевич, хвастайтесь вашим хозяйством.

— Ну, Евгения Эсперовна, попробуем показать кое-что любопытное. Мы тут тоже не лаптем, как говорится… Есть любопытный материальчик, хотелось бы обменяться мнениями. Прошу, коллега.

— Коллега, всегда к вашим услугам…

Вестей с орбиты пока не было. Диана улетела. Внуки на Острове. Царица тоже улетела. Аяна с детьми (кому бы оставила их Диана в таком спешном сборе на орбиту?), в общем, полёт в космос был внезапным и незапланированным. Маша приняла решение. Дина «повисла на хвост». Решения сумбурные (особенно второе), но, часто в жизни именно сумбурные решения влияют на ход истории.

Сама Евгения Эсперовна была бы сейчас на Острове с внуком и внучкой, но любимая доченька не поставила её в известность о своём отъезде на орбиту. Ну, с доченькой она разберётся, а пока нужно решить вопросы на станции, зря что ли она прибыла через половину планеты?

* * *

МЕЖПЛАНЕТНОЕ ПРОСТРАНСТВО. КОСМИЧЕСКИЙ КОРАБЛЬ «БЛАГОСЛОВЕННАЯ». 1 марта 2018 года.

— Вышли на расчетную траекторию. Параметры в норме.

Самойлов кивнул.

— Принято.

Сближение с «Икаром» проходило штатно. Были нюансы, но они решались в ручном и автоматическом режиме. А где не случаются нюансы?

Ну, мы долетели, невзирая на то, что астрономия, физика и математика — точные науки.

Наш обновленный экипаж сдружился. В принципе, все друг друга знали и так, но одно дело Центр подготовки космонавтов, а другое многомесячный полет в одной общей кубышке.

Братец мой закрутил роман с Марфой. Она согласилась на отношения. Слово за слово. Я не возражал. Мне проблем в жизни и так хватает. А, что? Младший Великий Князь Александр Тирруский — видный кавалер, при титуле и при деньгах. Пусть не член Русской Императорской Фамилии, но из наших. Я зову его братом, и он меня. Брату не жалко и уступить.

— Есть добро на стыковку. Телеметрия в пределах.

Снова Самойлов кивнул.

— Принято. Не промахнись.

— Рот закрой, командир. Не до тебя сейчас.

Стыковка была на мне. Самойлов контролировал и страховал, осуществляя общий надзор. Что ж, меня этому много времени учили. Справлялся с конями, справлюсь и со звездолётом. Не впервой.

Непросто пристыковать огромную махину «Благословенной» к стыковочным узлам города, но мы справимся. Потом наши места займет сменный экипаж и звездолёт отгонят на профилактику в доки Луны. По-хорошему, нас тут вообще не должно было быть. Идея дурацкая. Ради картинки. Но, Империи был нужен триумф. И Маша не захотела его отдавать селеноидам.

— Сближение. Триста метров.

— Принято.

Самойлов полностью дублировал мои действия. Но, как и на воздушных кораблях, задача второго пилота вести корабль, а командира — осуществлять контроль и общее руководство боем. Боя у нас, разумеется, не было. Но, это как ещё посмотреть.

— Двести.

— Принято.

Представляю, сейчас миллиарды зрителей, которые сидят у экранов и жуют всякую воздушную кукурузу, ставя ставки на разобьёмся мы сейчас или нет.

— «Благословенная». Идёт прямая трансляция на всех каналах Земли и Луны.

Ну, вот, как я и говорил.

Самойлов буркнул в эфир.

— ЦУП, это очень радостная новость. И ободряющая.

— Мягкой стыковки.

— Спасибо.

Вот куда они лезут? В такой момент?

— Сто метров.

— Принято.

— Телеметрия в норме.

— Принято.

Им бы поговорить, а у меня звездолёт на шее.

— Отклонение. Корректировка курса. Стабилизация. Маневровые отработали штатно. Курс в норме.

— Принято.

«Икар» надвигался на нас всем своим размером. Мы были не краше. Это вам не ДТП на дороге. Огромный город и гигантский звездолёт. Будь проклята политика. Какого чёрта? У нас должна была быть просто стыковка с челноком, мы бы отбыли на Луну и всё. Ремонтом и прочим занимались бы технические службы. Но, Маше захотелось триумфа и картинки.

— Пятьдесят метров.

— Принято.

— Двадцать…

— Принято.

— Подход.

— Принято.

— Есть контакт стыковочных узлов.

— Принято.

Даже не представляю, как это выглядит со стороны. Орбитальный город и звездолёт в одной сцепке.

— Подготовка к открытию шлюзов.

— Принято.

Мы сейчас как следует помылись и приоделись. После прибытия заправщика мы были красивые и благоухающие. Даже нас иногда показывали землянам и селеноидам. Красивых, хоть на бал. Хоть на Бали. Шутка. Сегодня мы оделись в чистое. Это для понимания ситуации.

Полчаса ушло на переключение, отключение и синхронизацию систем корабля и города.

— Мы прибыли, командир.

— Принято. Благодарю за службу.

— Честь в Служении на благо Отчизны, командир.

Мы кивнули друг другу.

— Командир, это была Честь для меня.

Кивок.

— И для меня это была Честь.

И вот мы у врат шлюза.

Врата отъехали. Зазвучал вальс «На прекрасном голубом Дунае».

Первым, разумеется, выплыл командир. Ему на шею тут же бросилась его жена, обсыпая поцелуями и всхлипывая. К моему удивлению, на меня бросилась Диана. Я и не знал, что она на орбите.

Она не говорила ни слова. Просто целовала. Не стесняясь ни толпы, ни камер. Целовала задыхаясь.

Я едва смог выговорить:

— Всё… хорошо… родная… я вернулся…

Минут пять сладкой волшебной пытки на глазах у всех.

Императрица отплыла от Самойлова и ждала прерывания наших поцелуйчиков.

Наконец, Диана отплыла в сторону, уступая место Государыне.

— Привет, братик.

— Привет, сестрёнка.

Мы обнялись.

— Как всё прошло?

— Было весело.

— Наслышана. Я рада, что ты вернулся.

— Спасибо. И за миссию «Одиссей» спасибо.

Миссией «Одиссей» называлось это безумное предприятие по нашему спасению. Экипаж заправщика мог вполне повторить судьбу Одиссея, но только не вернуться никогда.

— Не благодари. Никогда и ни за что. Запомни это. Я не святая. Так сложилось. Это трон.

— Всё равно, спасибо, сестрёнка.

— Ладно, брат, тебя жена заждалась. Потом поговорим.

И Диана вновь оказалась в моих объятиях.

— Как там Катя? Как Мишка?

Имя сыну мы выбрали по космической связи. Не один сеанс споров, но жена настояла, что сын будет назван в честь отца.

— На Земле. На Острове. Ждут тебя.

Украдкой моргнул слёзы. Дочь я не видел кучу месяцев. Сына не видел никогда.

Домой.

— Ну, тогда, полетели?

Кивок.

— Полетели, любимый.

— Полетели, любимая.

КОНЕЦ КНИГИ.

МОСКВА. 2024 ГОД.