Читаем без скачивания Тайны ушедшего века. Власть. Распри. Подоплека - Николай Зенькович

После краткого сообщения рассматриваемых вопросов на закрытых заседаниях Президиума ЦК председательствующий предоставил слово для выступления Маленкову.

Дудоров, по его словам, сидел в первом ряду, около трибуны, и пока Маленков выходил из-за стола президиума пленума, он (Дудоров) занял трибуну и обратился к залу:

— В связи с обсуждением на пленуме ЦК КПСС внутрипартийного вопроса я прошу членов Президиума ЦК разрешить мне выступить перед тем, как выступит Маленков. В своем сообщении я охарактеризую работу Маленкова в бытность его многие годы заведующим отделом кадров партийных органов ЦК и секретарем ЦК КПСС, и пусть он потом даст ответ пленуму ЦК партии. Для этого я располагаю неопровержимыми фактами и документами, которые раскрывают его лицо как человека, причинившего своими действиями непоправимый вред нашей партии.

«Все участники пленума ЦК в один голос ответили на мою просьбу: Говори, товарищ Дудоров. Маленков ушел. Я в своем выступлении подробным образом рассказал членам пленума о той преступной роли, которую исполнял Маленков по уничтожению кадров, и все, что мною выше изложено. Участники пленума ЦК выслушали мое выступление с большим вниманием. После моего выступления Маленкова никто не хотел слушать, а по существу его сняли с трибуны. По обсуждаемому вопросу выступило много членов ЦК партии, и все выступающие клеймили позором деятельность раскольнической антипартийной группы».

Таково свидетельство человека, считавшего себя главной фигурой в сражении за Хрущева.

Кто из них играл ключевую роль — Жуков или Дудоров? Наверное, оба одновременно. Но каждый ставил выигранное сражение в заслугу только себе. И объясняется это тем, что Жуков, Дудоров и председатель КГБ Серов жили между собой недружно. Имеются данные, что Жуков накануне июньского пленума стращал Хрущева ненадежностью Дудорова: у него, мол, в Москве несколько дивизий, вдруг поддержит оппозиционеров? Дудоров не ладил с Серовым и передал на него Хрущеву компромат: личное дело отца председателя КГБ, служившего в полицейской страже Вологодской тюрьмы с 1905 до 1917 года. После революции скрылся в неизвестном направлении, а его сын утаил от партии прошлое своего отца, преследовавшего революционеров.

О взаимной неприязни руководителей силовых ведомств хорошо знали в Президиуме ЦК. Может, фракционеры и рассчитывали на это?

Финал

Пленум продолжался неделю. Из состава членов Президиума и членов ЦК вывели Маленкова, Кагановича и Молотова. С поста секретаря ЦК сняли и из состава кандидатов в члены Президиума и членов ЦК вывели «примкнувшего» к ним Шепилова.

А остальные? Ведь недовольство Хрущевым высказали семеро. Тем не менее в Президиуме остались Булганин и Ворошилов.

В состав «антипартийной группы» их включили позднее, через два года. А полный список — Молотов, Каганович, Маленков, Ворошилов, Булганин, Первухин, Сабуров, Шепилов — опубликовали лишь в 1961 году.

Не странно ли? Преступную группу обезвредили в 1957 году, а ее состав обнародовали лишь через четыре года, в промежутках отдавая на заклание всех несогласных. Очень удобный способ от них избавиться, навесив ярлык фракционеров.

Нынешний беспристрастный аналитик обратит внимание и на то обстоятельство, что в течение четырех лет много раз менялся официальный порядок расположения фамилий, составлявших «антипартийную группу». Наверное, сказывалась политическая конъюнктура.

Непредвзятый разбор июньской ситуации 1957 года приводит некоторых молодых историков новой волны к ошеломляющему заключению: заговора старой гвардии не было! Был стихийный взрыв возмущения против самодурства, нежелания никого слушать, сползания в хаос и смуту. Мол, в августе 1991 года повторилось фактически то же самое, только на новом историческом витке.

Не разделяющему, но и не отвергающему эти воззрения автору остается лишь коротко поведать о дальнейшей судьбе некоторых действующих лиц этой пьесы эпохи десталинизации.

Министр обороны Жуков стал членом Президиума ЦК КПСС, однако уже через четыре месяца был смещен со всех постов и отправлен на пенсию.

Министр внутренних дел Дудоров был смещен с должности в 1960 году и направлен на хозяйственную работу.

Секретарь ЦК КПСС Фурцева стала членом Президиума ЦК КПСС, но уже в 1960 году была переброшена «на культуру».

Первый секретарь Горьковского обкома партии Игнатов удостоился быть избранным — неслыханный случай! — сразу членом Президиума ЦК. В октябре 1957 года был переведен в Москву. Был секретарем ЦК КПСС, заместителем председателя Совета Министров СССР, председателем Президиума Верховного Совета РСФСР. По иронии судьбы в 1964 году принимал активное участие в свержении Хрущева.

Что касается самого главного действующего лица этой истории, то оно стало придерживаться традиции, установленной при Ленине. Заняв пост главы правительства после смещения Булганина, Хрущев начал законно председательствовать на заседаниях Президиума ЦК.

Глава 14

БОТИНОК ХРУЩЕВА

Об экстравагантных выходках третьего советского вождя сегодня вспоминают с улыбкой. В многочисленных анекдотах и насмешках запечатлел народ жизнь и славные деяния этого неординарного государственного деятеля.

Одни представляют его шутом на царском троне, посмешищем мирового масштаба. Другие, наоборот, восхищаются неукротимой энергией импульсивного реформатора, его остроумием, нестандартным поведением как дома, так и за границей.

По-разному трактуют и знаменитый инцидент на XV сессии Генеральной Ассамблеи ООН, где глава советской делегации снял свой легендарный ботинок и начал дубасить им по трибуне, выражая тем самым несогласие с выступлением не понравившегося ему оратора.

Зарубежные журналисты взвыли от восторга. А по Москве зашелестели слухи о том, в какую сумму штрафа обошлась эксцентричная выходка малограмотного Никитки, не умеющего вести себя в приличном обществе.

Был ли штраф? И вообще, снимал ли Хрущев ботинок? Колотил-то им точно, а вот насчет того, разувался ли, еще как сказать…

«Секретное оружие — мой язык»

Продолжая традицию предшественников, Хрущев при жизни выпускал множество брошюр и сборников со своими речами. Со временем они составили многотомное собрание его трудов. Эти прекрасно изданные тома предназначались широкому кругу читателей, которые изучали их в самых разных аудиториях, включая кружки политпроса.

Мало кто подозревал, что выпущенные для массового употребления тома содержали лишь приблизительные версии того, о чем в действительности говорил Хрущев. После каждого выступления небольшая группа его особо приближенных помощников садилась за стенограмму и приводила ее в надлежащий вид. То есть убирала все, что наговаривал вождь в своей экспрессивной манере вести дискуссию или отстаивать свою точку зрения. Непривычная открытость Хрущева, отсутствие в его речах сглаженных дипломатических реверансов шокировала хранителей партийной ортодоксии.

В архивах Политбюро сохранились неправленые стенограммы выступлений Никиты Сергеевича. Сравнивая их с опубликованными, приходишь к однозначному выводу: это разные документы. Те, что были опубликованы, подвергались сильнейшей переработке, в них появлялись целые разделы и главы, которые оратором вообще не произносились. А на неправленых страницах — сумбур, перескок с одной темы на другую, примитивные вульгаризмы да агрессивно-пропагандистская риторика.

Впрочем, не везде. Вот стенограмма его беседы с иностранными журналистами в посольстве США в Москве 4 июля 1961 года. Сообщение об этой встрече в советской печати далеко не адекватно тому, что происходило в действительности. Из официального отчета безжалостно убраны страницы, дающие представление о Хрущеве — дипломате.

Американских корреспондентов больше всего интересовала тема ракетного оружия. Журналист из Вашингтона Шапиро, касаясь полушутливо прозвучавшего высказывания Хрущева о том, что у всех присутствующих здесь есть свои секреты, однако не все торопятся поделиться ими с каждым встречным, простодушно заметил:

— Мое секретное оружие — авторучка.

Хрущев незамедлительно парировал:

— А у меня секретное оружие — язык.

Раскованные корреспонденты высоко оценили остроумие советского лидера и, развивая тему, продолжили разговор: главное оружие все же голова, мозги.

Далее последовала байка, которую находчивый Хрущев рассказал своим не в меру активным любопытствовавшим собеседникам. Дело было в Алма-Ате, куда он недавно ездил. Во время обеда ему, как положено по казахским обычаям, преподнесли баранью голову. Почетный гость должен отрезать от нее кусочки и раздавать сидевшим за столом.