Читаем без скачивания Бабочки в жерновах - Ирина Астахова

Морячок развязно подмигнул, пристроился рядом и стал насвистывать старинную песенку про мальчика-бродяжку, который попался вербовщикам и стал юнгой на королевском фрегате. Бодрящая мелодийка липла к языку намертво, будто Ланс облизал мухоловную ленту. Не зря её знали все вирнэйские моряки! С такой и помирать не страшно, настолько легка и бесшабашна.

- И нечего скалиться, точно Перец, - бурчал археолог, но блуждать по закоулкам в компании ему стало веселее. Тем паче, морячок подножек не ставил, поглядывал с усмешкой, но уважительно, и главное, слушал оч-чень внимательно.

- Они, понимаешь, хотят девчонку в то белое платье обрядить…

«И что такого плохого?» - как бы вопрошал одним лишь взглядом парень.

- Жертвоприношение – это плохо, всегда плохо… А Верэн не знает, и не узнает до последнего мгновения…

«Да быть такого не может!»

- Еще как может! Верь мне! Так они и сделают, эти убийцы! Они… она меня пытала уже!

Лансу вдруг припомнился весь вчерашний день, который на самом деле представлял из себя медленную казнь ни в чем не повинного человека.

«А сейчас что с тобой происходит?» - безмолвно спросил моряк, остановившись прямо возле лестницы в подвал.

- Ничего! Все прекрасно! Я сейчас сбегу отсюда! – радостно сообщил мурранец, делая шаг сквозь собеседника и кубарем скатываясь вниз по лестнице.

Больно не было.

Специально привыкать к побудке еще до рассвета девушке, выросшей в деревне, не нужно. Когда эмиссарша ни свет ни заря растолкала Верэн, та и не думала возмущаться.

- Я воду согрела. Можешь постираться, - сообщила Лив.

- Ой, спасибочки!

Радости девушки предела не было. Её одежда ведь и вправду задубела от морской воды.

– У тебя на смену есть что-нибудь?

- Неа, - испуганно пискнула Верэн. – А как же?

Имперская эмиссарша нахмурилась, разглядывая хадрийку, точь-в-точь рыбак, поймавший в сеть сельдяного короля[9]. Есть диковинную тварь нельзя, а выкинуть, не похваставшись друзьям, жалко.

- Ладно, пошли.

Верэн пошлепала тяжелыми тапками во двор, где у дамы Тенар имелся замечательный сарайчик, доверху набитый всяким конфискованным добром. От увиденного у девушки глаза разбежались.

- Ух ты! А вам… эта… помощница не нужна? – спросила она восторженно.

«Наша барышня. Истинно эспитская хватка!» - оценила сообразительность юной хадрийки Лив и ответила уклончиво:.

- Поживем – увидим.

А затем выдала, как заправский интендант новобранцу, комплект всего, что потребуется новоиспеченной островитянке: блузка батистовая с рукавом три четверти, юбка сатиновая, комбинация из фуляра, пояс с резинками и чулки фильдеперсовые.

- Тебе шляпку или косынку?

Верэн привычнее была косынка. Тем паче, в запасниках у эмиссарши имелось аж целых пять расцветок, и все с бабочками. Выбор пал на премиленькую косыночку, ярко-синюю в белые бабочки.

- Хм… - одобрила Лив. – Сорок минут на постирушки и пойдем завтракать.

- А потом?

- А потом, дорогая моя, начнешь отрабатывать обновки.

И как сказала строгая эмиссарша, так все и получилось. Разве только не предполагала наивная хадрийка, что завтракать придется в компании с лордом Таем. Ради какой-то новенькой Лив не собиралась отказываться от своих законных привилегий, о чем сообщила перепуганной девчонке, когда та было заартачилась.

- В скатерть сморкаться не будешь? А хлеб в пальцах мять? Нет? Вот и чудно. Молчи и спину держи ровно.

На завтрак у милорда подали чай, кусок хлеба с маслом, вареное яйцо и оладьи с малиновым вареньем, с которыми Верэн благополучно справилась, ни разу не обляпавшись.

И напоминать про молчание эмиссарше тоже не пришлось. Хадрийка под страхом смертной казни не посмела бы болтать в присутствии лорда Вардена, такого благородного, такого утонченного. Впервые девушка порадовалась своему маленькому росту, надеясь до самого конца трапезы остаться незаметной для темных пронзительных глаз эспитского сюзерена.

В Хадрансе замки на каждом холме, и лордов, невзирая на отмену сословий, тоже хватает с избытком. Но от, что Раинеров не приглашали на чай в гостиные, увешанные фамильными портретами предков до пятнадцатого колена, их ничуть не волновало. У хорошей крестьянской семьи своя честь. А ежели по детям судить, то несколько плечистых и рукастых парней всяко лучше одного хилого кривоногого заморыша благородных кровей.

Всё унылое семейство озаннских графьев – коротышка-лорд, его тощая, как сушеная селедка, жена и косоглазый графёныш – не вызывали даже тени того благоговения, которое испытала Верэн в присутствии Вардена Тая. А еще он ей ручку поцеловал!

Сначала они чинно вкушали хлеб с маслом, а затем, словно по команде, принялись за яйцо. И девушке пришлось быстренько проглотить корочку, чтобы поспеть за остальными едоками.

- Уверен, моя дорогая, что завтра, во время Фестиваля, вы будете восхитительны! – сказал вдруг милорд. - Юная хадрийская лилия среди наших диких скал. И наши традиционные одежды должны прийтись вам к лицу... Лив? Я уверен, вы уже позаботились о наряде для госпожи Раинер.

Эмиссарша утвердительно кивнула.

Надо ли говорить, что Верэн была крайне польщена таким доверием?

- Ох! А мне тоже можно? Да? И платье? – еще не до конца поверив, она переводила сияющий взгляд по очереди с Лив на Вердена и обратно. - Правда?

- Не только можно, но и нужно. В Фестивале участвуют все. Это такой... ну, костюмированный народный праздник. Вроде карнавала. Верно я говорю, милорд? У нас тут не так часто молоденькие барышни появляются. А платье для тебя уже приготовлено. Точно, будешь как лилия, - заверила дама Тенар и улыбнулась кривовато.

Видать, взревновала.

- Спасибо, спасибо, спасибо! Вы все такие добрые, такие гостеприимные.

Одно дело - просто приглашение на праздник, а другое – участие.

- Уверен, мы все отлично повеселимся, - голос лорда звучал мягко, успокаивающе, с нескрываемой ноткой довольства. Иногда осчастливить юное создание так просто.

- Летний Фестиваль - это очень древняя эспитская традиция. На три дня мы облачаемся в старинные костюмы, поем песни, танцуем и радуемся. Завтра нам предстоит проводить Джая Эвита Фирска - по-эспитски, радостными песнями и веселым шествием. Оркестр тоже будет. Следующий день - праздник лета, жизни и любви. А на третий день происходит самое интересное, но... - он заговорщицки улыбнулся. - Это сюрприз!

Верэн тут же вспомнила озаннские народные праздники и оживилась, предвкушая похожие развлечения. Хотя… вряд ли кто-то из островитян станет лезть на смазанный маслом столб за рыжим петухом. Это забава для мальчишек. Девушке даже взгрустнулось чуток, когда представила родителей, беззаботно пляшущих в общем круг односельчан.