Читаем без скачивания Не стань лишним - Николай Грубов

— Успокойтесь и не шумите, всему свое время и свой час для каждого придет, надо немного подождать. Если начнем шуметь, то на нас обратят внимание и могут посадить по разным камерам. Нам надо до ночи продержаться всем вместе. А уж ночью попытаемся уйти, и надо постараться уйти по-тихому. А отомстить мы, потом сможем. Главное остаться в живых.

К словам полковника все прислушались, и шуметь прекратили. Один Михаил, продолжая обихаживать товарища, продолжал выплескивать свой гнев:

— Нет, никак не пойму. Здесь что, сплошные уроды окопались, или их уже тут воспитали? Правильно сделали, что тех дебилов замочили. Туда им и дорога. Всех их мочить нужно.

— Вседозволенность, да еще с одобрения начальника обычно к такому и приводит. Это и там так же, все мы это проходили. Стоит ли удивляться тут, подобному. Здесь как я понял в ходу не законы общие для всех, а закон волка. Выжить любой ценой. И не только выжить, но и отнять у ближнего все, что тот имеет, в том числе и жизнь. Нам тоже надо выжить, но не по волчьим законам.

Полковник старался успокоить своих товарищей как мог.

— Я не думаю, что в этом мире все такие отморозки, люди как люди, как и везде, и здесь тоже всякие есть. Также как на земле тут встречаются и нелюди, которых надо просто уничтожать. Орден, привлекая сюда лишних людей в том мире, вроде бы и правильно делает, давая возможность им начать новую жизнь. Шанс есть у каждого. Но кое-кого горбатого, только могила исправит. Так что давайте отдыхать, ночью нам нужны будут силы. Как там Лука? — обратился полковник к Михаилу.

— Досталось ему сильно, но жить будет. Вот передвигаться самостоятельно ночью вряд ли сможет.

— Пусть полежит, может, уснет. Тебе Миша тоже надо обязательно отдохнуть, ночью придется нашей основной ударной силой стать. А Виктору, как владельцу неучтенного огнестрела, твоей поддержкой быть придется. Олег вон поднялся, пусть посидит около Луки, помочь-то он вряд ли чем сможет, но попить водички дать в состоянии.

Успокоенные спокойным голосом поковника, а главное, появлением цели, ведущей к спасению, всем только и оставалось, как прислушаться к его совету. И не смотря на тревожные мысли, одолевающие каждого, все вскоре уснули. Даже Лука, не смотря на боль, смог, толи уснуть, толи просто отключился.

23.08.22 г. Новый мир. Город Москва. Крепость возле города. Кравчук

Полумрак в комнате позволял рассмотреть человека сидящего в кресле возле журнального столика, на котором стояла бутылка коньяка и тарелка с какими-то фруктами. Периодически прикладываясь к бокалу с налитой янтарной жидкостью, человек задумчиво смотрел в темнеющее окно и что-то невнятно бормотал. Постепенно по мере принятия напитка из бутылки голос крепчал, и вскоре уже можно было понять, что недовольство прожитым днем так и лезет из него.

— Прав Терпила, ох как прав. Как он там мне сказал: «Жизнь как супермаркет, бери, что хочешь, но не забывай, касса — впереди. За все придется платить», и ведь он прав, на все сто процентов прав. Лишь от нас самих зависит, сколько предстоит пройти до этой кассы. Всю жизнь или какой-то отрезок жизненный. Все ерунда, когда говорят что жить надо по правилам. Пошли они все нахер. Моя жизнь, как хочу, так и живу. Мне нравоучения ваши до лампочки, и я проживу то, что мне отпущено, так как посчитаю нужным.

Кравчук, нередко сидя так вот, в одиночку, пил спиртные напитки и разговаривал сам с собой. Нет, его не мучили ни совесть, ни память по убиенным им людям, не было и сожалений по прошедшей впустую жизни «одинокого волка». Он все это время продолжал спорить со своей матерью. Хоть она и скончалась уже давно, но ее голос постоянно стучал по мозгам сына с ее нудной нравоучительной интонацией учительницы начальных классов. Это его иной раз доводило до безобразной истерики. И он в это время напоминал сам себе того пацана, который не выдержав очередной нотации как надо правильно жить, избил свою мать, от чего она и умерла через некоторое время. Она ни кому не сказала про это, лишь перед смертью перекрестив его, прошептала: «Бог тебе судья сынок».

Видимо именно это заставляло его метаться по жизни, совершать действия которые не вписывались в правила жизни общества, как бы доказывая всем, и себе в первую очередь, что он живет, так как ему хочется и плевать он хотел на все правила и законы. Он сам себе закон. Он лез во все дворовые драки, постоянно при этом попадая в милицию. Участковый милиционер, желая избавиться от такого жителя района, а может из-за жалости к сыну первой учительницы своего сына, поспособствовал тому, чтобы его приняли в школу милиции, надеясь, что это как-то поможет в налаживании непутевой жизни парня. Отец после смерти жены запил и не участвовал в воспитании сына, а может, поэтому и запил, знал вероятно, кто виноват в смерти его подруги и спутницы по жизни.

Полувоенная обстановка в школе милиции, в которой через некоторое время смог бы получить «хлебную» специальность гаишника, первое время сдерживала его наклонности садиста и убийцы. Но получилось так, что он и еще двое примерно таких же молодых людей во время разгона на Крещатике в Киеве демонстрации, перестарались и, избивая резиновыми дубинками, ни в чем не повинных людей, убили троих демонстрантов. Это смогли зафиксировать на кинокамеру. Милиция Киева, спасая свою честь, отреклась от своих людей и тем самым поставила молодых людей в безвыходное положение. Но нашлись «добрые» люди и помогли им исчезнуть из города. Так они оказались в Черногории, где и стали наемниками. После непродолжительного обучения они приняли активное участие в зачистке страны от христиан в составе Хорватского особого мусульманского батальона. Накопив опыт боевых действий они, узнав о военных действиях в Чечне, приняли решение поучаствовать и там, так сказать помочь братьям мусульманам. К тому времени они приняли мусульманство в Черногории и считали себя воинами Аллаха. Уже тогда у них за душой не осталось ничего святого. Даже деньги, которые они получали как наемники, стали воспринимать не как цель их жизни, а как средство для достижения этой цели. Хотя если спросить какая все-таки ваша цель ни один из этой тройки толком ответить не сможет. Каждый из них понимал ее по своему, а может просто шли по жизни, как пилигримы, ища приключения на свою попу, скрывая все свои страшные дела под маской святости и желания побывать в святых местах. Никто из них и сам не смог бы на это что-то сказать путное.

Не удалось им посетить Мекку. После теракта проведенного ими в России, пришлось скрываться. Но и здесь нашлись «хорошие» люди и вскоре они оказались в Новом Мире. Сразу же попав во внимание чеченской службы безопасности благодаря своей внешности чисто русского вида, их вскоре приняли в террористическую школу новой Ичкерии. Характеристики, доставленные ими из-за ленточки, нашли понимание в среде будущих террористов и начальника школы. А из-за своей внешности они попали в отделение, которое готовило будущих шпионов.

Им не составило труда вписаться в этот коллектив. За ними была большая практика, и школа только теоретические знания добавила. Годичный курс обучения давал много знаний и умений. Например, такой предмет: «Как себя должен вести человек, живущий по легенде?» Преподаватели школы относились к данному предмету очень серьезно. То, что они были профессионалами, не подлежало сомнению. Особенно отличался своим методом внедрения в сознание учеников всех тонкостей этого предмета учитель из арабов. Он старался не выделяться среди преподавателей и не подчеркивал свое происхождение. Он мусульманин и только. Именно этим он привлек внимание Алгериева, когда уговаривал его принять участие в обучении будущих воинов Аллаха.

То, что они друг друга знали хорошо еще по старой жизни, знать было всем остальным ни к чему, а присутствие араба среди чеченцев никого не удивило. Многие из преподавателей получали свои знания именно в арабском мире.

Его занятия проходили в виде бесед ни к чему не обязывающих и совершенно ни к чему не привязывались. Он мог подойти к обучаемому в любом месте и в любое время. Разговор шел на различные темы, создавалось впечатление, что с тобой говорит твой самый близкий друг, который спешит поделиться самым сокровенным. Он рассказывал различные случаи из жизни известных разведчиков, но без имен и времени действия, никак не анализируя все это. И так мог подойти несколько раз в течение дня. Свои прочитанные непродолжительные беседы-лекции он заставлял вспоминать учеников уже вечером, с анализом и оценкой услышанного в течении дня. В чем-то поправлял, если считал, что вывод сделан неправильно, указывал на ошибки. На следующий день повторялось то же самое, но уже проверялось насколько запомнились случаи и выводы из этих действий предыдущих бесед.

Общий смысл лекций заключался во внедрении в голову обучаемого необходимости повседневного анализа действий, как своих, так и окружающих. Ты должен уметь сдерживать свои эмоции, а иногда наоборот выставлять их напоказ, при этом должен следить за реакцией людей на твои слова и поведение, ненавязчиво внушать окружающим тебя людям свое желание, так чтобы они постепенно уверились, что это их желание. Запоминать мельчайшие подробности своих действий и окружающих тебя людей. Обязан помнить про себя все, что ты когда-то говорил или делал и смог в нужный момент проанализировать свои действия и понять где допустил ошибку в поведении. Не конфликтовать и не выпячивать свое я. Многое приходилось чуть ли не заучивать наизусть.