Читаем без скачивания Прогноз погоды для двоих - Рейчел Линн Соломон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Горячий шоколад остывает, а нам все равно.
27. ПРОГНОЗ: затишье перед бурей
– Вы очень часто говорите «сейчас», – замечает коуч. Без упрека, просто констатирует факт.
Мы смотрим мой эфир за прошлый вторник. «Как вы сейчас видите, вечером ожидаются дожди». «А сейчас мы посмотрим прогноз погоды на ближайшую неделю». Мою работу так не разбирали со времен стажировки в колледже. Коуч Мелисс, совершенно права: теперь, когда она обратила внимание, это бросается в глаза. Однако мне не стыдно – это же обучение.
– А вот здесь слишком много слайдов, и они чересчур быстро сменяют друг друга. – Мелисса указывает на экран. – Лучше давать их помедленнее.
– Согласна, теперь вижу. Спасибо!
На другом конце студии Торренс разговаривает с оператором. Поймав мой взгляд, она подмигивает, и я закусываю губу, чтобы сдержать улыбку.
В последние две недели я парю в облаках, и ранние подъемы даются мне без труда. Если мы с Расселом ночуем вместе, он никогда не жалуется на то, что я встаю в два часа утра, хоть и затаскивает порой обратно в постель – всегда такой теплый и нежный, что устоять трудно.
Когда Элоди у мамы, мы почти все время спим вместе, то у него, то у меня (хотя в доме с камином мне нравится больше), а когда она живет у Рассела, мы ходим в парк есть мороженое, помогаем ей с уроками и планируем летом сходить на мюзикл «Выпускной». Я в открытую принимаю антидепрессанты, не боясь, что Рассел это увидит.
После реорганизации на станции стало так спокойно, как я и не мечтала. Работать с Каролиной легко – она решительная, но при этом всегда готова войти в положение, открыта к разговору и охотно помогает мне ставить профессиональные цели. Торренс в роли наставницы по-прежнему немного эгоистична и рассеянна, однако столько внимания с ее стороны я еще не получала. Мы проводим регулярные совещания, она много рассказывает о своем карьерном пути и работает со мной над большим совместным репортажем о загрязнении воздуха, который планируется показать в шоу «Ливни». Торренс относится к наставничеству серьезно, и я ей благодарна, пусть даже порой по-прежнему приходится поливать цветы в ее кабинете. У меня самой тоже есть подопечная – энергичная сообразительная студентка Вашингтонского университета по имени София, которая мечтает в будущем работать в Национальной метеорологической службе.
Мы с Мелиссой отсматриваем еще несколько записей, и она отмечает фрагмент, в котором я говорю слишком быстро и хватаю ртом воздух.
– Несколько странно напоминать о таком, но не забывайте дышать, – с улыбкой советует она.
И я очень стараюсь.
* * *
В конце марта проходит премьера мюзикла, в котором Элоди играет коварную Червонную королеву. Она полностью входит в роль и смеется настолько зловеще, что милую двенадцатилетнюю девочку не узнать. После представления мы дожидаемся ее в фойе с букетом красных роз в тон костюму. Приняв объятия и поздравления, Элоди сует цветы обратно Рассу и просит разрешения пойти в закусочную с друзьями. Она все еще в гриме – густые белила, красные сердца вокруг глаз.
– Спасибо, люблю вас, пока! – бросает Элоди напоследок и выбегает на улицу в компании с Чеширским котом и Труляля.
– Никогда еще не чувствовал себя таким старым, – со смешком замечает Рассел, когда мы выходим следом.
Я глажу его по щетинистой щеке.
– Тогда понятно, откуда у тебя столько седых волос.
– Благородно смотрится, ведь правда?
– Чрезвычайно!
Я притягиваю его к себе, и тут приходит осознание. Ничего особенного – мы всего лишь целуемся на школьной парковке во вторник вечером, – но именно сейчас внезапно понимаю, что люблю Рассела. В глазах плывет.
Мы вместе всего месяц, и тем не менее все мое естество светится этим теплым чувством. Я ничего не говорю – это еще секрет, – однако уверена, что Рассел читает его в прикосновении моих губ, в том, как я утыкаюсь лицом ему в шею и шепчу забавные глупости. Это мой способ выражать любовь, пока я не готова признаться открыто.
А потом приходит буря.
28. ПРОГНОЗ: вероятность обрушения вообще всего – девяносто процентов
Снегопад в Сиэтле – явление уникальное. Нас любят дразнить за неприспособленность к снегу и припоминать тот год, когда после снежной бури мэр города выслал технику только на расчистку улиц перед своей резиденцией и домами других чиновников. Дороги посыпали песком вместо соли, и на две недели жизнь в Сиэтле остановилась. Мне тогда было тринадцать, и я пришла в восторг от этого погодного феномена, хотя едва не надорвалась, выкапывая с матерью и Алексом из сугроба нашу машину.
В большинстве случаев толщина снежного покрова в Сиэтле не превышает пары сантиметров, но иногда погода преподносит сюрпризы. Одним апрельским воскресным вечером на город обрушивается сильный ветер, и меня охватывает детское предвкушение – «а вдруг завтра отменят школу». Я как раз ночую у Рассела и, сидя у камина, пью кофе из кружки с логотипом КСИ.
На следующий день у меня дневная смена – редкий случай, когда мы можем прийти на работу вместе. Тем не менее биологические часы поднимают меня в привычное время. В два часа утра на улице стоит идеальная тишина и белизна.
– Спи, метеодевушка… – бормочет Рассел.
Я раздвигаю шторы и указываю пальцем во двор.
– Но там снег!
– За несколько часов он никуда не денется, – возражает Рассел, но все же садится в кровати, сонный и взъерошенный, и мы минут пятнадцать созерцаем заснеженный пейзаж, прежде чем уснуть снова.
Я перестала выпрямлять волосы, даже перед эфиром – сначала ради того, чтобы сэкономить время и подольше побыть с Расселом, а потом мне стали нравиться мои естественные волны. Изменение небольшое, однако удивительное. Стоило прожить без малого тридцать лет, чтобы полюбить свои волосы!
Поспав еще немного, я встаю и готовлю нам завтрак. Моя попытка изобразить оладушки в виде снежинок, посыпанных сахарной пудрой, восхищает Рассела.
Я обожаю снежные дни, особенно рабочие. У КСИ есть традиция: в первый снегопад года (если посчастливится) мы устраиваем «зимние Олимпийские игры» – разбиваемся на команды, весь день играем и едим вкусную еду. Раньше Ливни никогда не участвовали, однако сегодня Сет активно соревнуется в эстафете по разгибанию канцелярских скрепок, а Торренс с секундомером записывает результаты. Утром она пришла пораньше, чтобы
