Читаем без скачивания Взломать Зону. Хакер - Юрий Уленгов

Трой со злостью отшвырнул «гауссган» и обернулся к сопровождавшим его на небольшом расстоянии фанатикам.

– Никто не дергается, слышали? Мы со старым боевым товарищем погутарить хотим, – с этими словами Трой внезапно ускорился, одним мощным прыжком покрыл разделяющее нас расстояние, и со всего маха опустил закованный в броню кулак на лобовик «курицы».

«Сплав-Б» выполнен по принципу экзоскелета. Человек в таком скафандре абсолютно не чувствует тяжелого костюма и двигается так, как привык. Против него играют только законы физики, так как вес у костюма все же немалый. Однако бойцы, имеющие опыт работы с данным экзоскелетом, на поле боя способны творить чудеса.

Высота костюма достигает четырех с половиной метров, то есть он ненамного ниже КОП, который, в принципе, и появился как тяжелая штурмовая версия «Сплава». На моей стороне был вес и сила, на его – маневренность и скорость, которыми «курица» не обладала.

Когда усиленный сервоприводами удар Троя заставил пойти трещинами лобовое бронестекло кабины, робота качнуло так, что я с трудом удержал равновесие. В ответ я со всей доступной мне скоростью въехал правым пилоном ему в шлем. Предателя отбросило на несколько метров, и видно было, как он замотал головой внутри костюма, видимо получив легкое сотрясение. Скажу честно, когда я призывал бывшего соратника «разобраться без приблуд», я лукавил. Нет, не так: я бессовестно врал. Одного выстрела из винтовки Гаусса хватило бы, чтобы от меня остались лишь светлые воспоминания, а сам я слишком хорошо понимал превосходство его костюма перед моей консервной банкой, к тому же еще и стесненной баллонами с напалмом. Поэтому я, воспользовавшись моментом, вдавил гашетку пулемета. Но я недооценил маневренность противника.

Одним прыжком Трой ушел с линии огня, а мне явно не хватало скорости, чтобы снова поймать его на мушку. Я вел пулеметным дулом вслед за целью, превращая все на пути свинцовой струи в исковерканный хлам. Вдруг раздался щелчок, и оглушающий рев «Вулкана» смолк, а вслед за этим на землю с шумом упала расстрелянная лента. У меня закончились патроны.

Трой выбрал этот момент для атаки, и на КОП обрушился град мощных ударов. Робот раскачивался с угрожающей амплитудой, и в конце концов произошло то, чего я подсознательно ожидал с первой минуты боя: после особенно сильного удара коленный сустав «курицы» с громким треском приказал долго жить, и, перекосившись, робот тяжело рухнул на землю. Сотрясение от соприкосновения с выжженной почвой было столь сильно, что я на миг потерял сознание, а все бортовые системы «курицы» отрубились.

– Ну что, отбегался, урод? Где флешка с программой? – Трой подкрепил вопрос пинком титановой ноги по корпусу поверженного КОП.

– А с чего ты взял, что она на флешке? – перед глазами пульсировала красная муть, затылок раскалывался от боли, голос звучал хрипло. Все системы боевой машины ушли в глубокий «нокаут», работала только внешняя связь.

Еще один удар сотряс мою металлическую темницу. Проводка на поврежденном пилоне, треща, весело искрила. Блин, а у меня ведь емкости с напалмом за спиной!

– И зачем она тебе так резко понадобилась? У вас же вроде план «Б» вступил в действие? Ладно, можешь не рассказывать, я понял. Ты решил кинуть и хозяев своих. Поздравляю! Большой куш, отменный аппетит!

Трой испуганно обернулся на свою свиту. Немудрено, что испугался. Если кто из его верных ржавых кастрюль решит стукнуть на него… Весело агенту Трою будет, а стукнувший наверняка займет вакантное командирское место.

– В последний раз тебя спрашиваю: где программа? – голос предателя упал до злобного шипения. – Скажи, и умрешь быстро и приятно.

Мое внимание привлекла надпись в углу монитора: «Перезагрузка системы: систему загрузить невозможно. Запуск аварийной подсистемы».

– Программа лежит на сервере, за пределами Зоны, и, кстати, час назад прошел контрольный срок. Я не подтвердил продление хранения, так что, увы и ах, программы больше не существует. Ты думал, я буду таким идиотом, что стану таскать ее с собой? Извини, что нарушил твои планы.

«Аварийная подсистема загружена. Диагностика. Общее управление… Недоступно. Системы связи… Недоступно. Системы управления вооружением… Левый борт… Недоступно. Правый борт…».

Трой низко пригнулся, так, что его перекошенное злобой лицо оказалось как раз напротив моего.

– Ты всегда был недалеким кретином, Софт. Таким и сдохнешь.

Одним движением Трой выдернул шланг подачи горючей смеси и бросил его на искрящий пилон. Жидкость немедленно загорелась, и пламя охватило весь левый борт робота. Огонь быстро двигался к кабине.

– Работаем! – с этими словами Трой двинулся к бункеру. Корпус КОП раскалился, и внутри стало нестерпимо жарко. Еще максимум минута, и рванут резервуары.

«Управление системами вооружения правого борта активно». Я не поверил своим глазам! Экзомодуль Троя замер у входа в бункер, и раскрылся, выпуская предателя. Ну пожалуйста, еще несколько секунд! Я молился всем известным и неизвестным мне богам, чтобы Дым успел покинуть бункер, и чтобы резервуары с напалмом не сдетонировали до того, как я приведу свой план в исполнение. Трой спрыгнул в бункер, и моя рука сомкнулась на джойстике. Откинув защитную крышку, я вдавил пусковую кнопку. Огонь!

Взрыв ракеты класса «земля-земля», подорвавшей бункер и похоронившей предателя под толстым слоем земли и бетона, совпал с яркой вспышкой, скрывшей КОП. Я уже не видел, как перегруппировавшиеся военные, воспользовавшиеся заминкой Черных, наблюдающих за поединком, ударили во фланг оставшимся нападающим, а из-за ближайшего холма выскочила пара легких танков. Меня это уже не интересовало.

Глава 20

Низкоуровневое форматирование

«“Стражи” – единственная группировка, выполняющая задачи, сходные с нашими. Свою цель видит в уничтожении Зоны и измененных, поддерживает порядок на территории Зоны Отчуждения. Контингент – в основном, ветераны локальных конфликтов, выходцы из специальных подразделений и частных военных компаний. Ведет войну с мародерами, уничтожает мутантов, пресекает каналы траффика артефактов. Если бы они при этом, собаки, сами артефактами не барыжили – цены бы им не было. Тем не менее, члены группировки, как и любые нарушители Периметра – вне закона. Хотя лично я первыми вступать в конфронтацию со стражами не советую. Открою секрет: наибольший процент спасенных служащих Изоляционных Сил приходится отнюдь не на наши эвакуационные группы. Объяснять надо? Нет? Ну и хорошо».

Яркий свет освещал стерильно белое помещение. Весь левый угол комнаты был забит дорогостоящей аппаратурой. На дисплеях вспыхивали и гасли синусоиды, размеренно попискивали приборы. Лишь их показания говорили о том, что в теле, лежащем на кровати, с ног до головы замотанном в бинты и облепленном датчиками – еще теплится жизнь. На стуле возле кровати клевал носом молодой человек в форменном комбинезоне группировки «Стражи». Черные тени под глазами, резко выделяющиеся на посеревшем, осунувшемся лице, могли сообщить внимательному наблюдателю, что последние несколько дней парень урывал только короткие минуты сна.

Встрепенувшись, молодой человек поднял голову и внимательно посмотрел на лежащего. В этот момент синусоида на мониторе резко скакнула вверх. Раздался продолжительный писк и затрещал принтер, выдавая распечатку. Синусоида прекратила свое размеренное движение и коротко запрыгала вверх-вниз, будто бешеный кузнечик. Молодой страж вскочил со стула. Входная дверь распахнулась, и в комнате появился человек средних лет, одетый в такой же комбинезон, поверх которого был накинут распахнутый белый халат. Несколькими стремительными шагами он пересек комнату, и схватив распечатку, впился в нее глазами. Молодой маячил за его плечом, тщетно пытаясь понять что-либо в мешанине кривых линий, изображенных на распечатке. Наконец он не выдержал.

– Ну! Что с ним? Он что, умирает? Не тяни, Шок! Умирает, да?

Врач повернул невозмутимое лицо к товарищу.

– Не дергайся, все нормально. Просто… Просто он приходит в себя.

Я сидел, развалившись, в удобном, глубоком кожаном кресле. Ноги вытянуты, руки беспечно заброшены за голову. Меня абсолютно не волновало то, что человек, сидящий напротив, и учинивший мне форменный допрос, буравил меня взглядом своих пронзительных серых глаз. Я просто наслаждался тем, что снова могу чувствовать свое тело, двигать конечностями, дышать полной грудью, и улыбаться во весь рот. Эта диковатая полуулыбка-полуухмылка не сходила с моего лица уже несколько дней, с тех самых пор, как доктор Шок (замечательное прозвище для врача, не находите?) снял с меня все бинты и разрешил относительно свободно передвигаться. Встречавшие меня в коридорах базы люди смотрели на меня, как на идиота, но я не мог ничего сделать с выражением лица. Да и не старался особо, честно говоря. Мнение этих людей меня мало интересовало. Они не мотались, подобно затравленному зверю, пытаясь оторваться от преследования, и не грабили военный транспорт. Им на голову не валились все возможные и невозможные сюрпризы Зоны, они не горели в обездвиженном КОПе, и не валялись месяц в коме, без шансов на выздоровление. Лишь благодаря Шоку и тому самому порошку, в который рассыпался вылечивший меня в Мертвом Лесу артефакт, за которым Дым, дай бог ему здоровьичка, мотался в ту самую избушку, я остался жив, и более того, сохранил свою, так мне полюбившуюся за не самую долгую, но насыщенную событиями жизнь, физиономию. А ожоги, говорят, были страшные.