Читаем без скачивания Свадебный водоворот - Джеки Д`Алессандро

— Мистер и миссис Лонгрен были удивлены моим отъездом, но они любили Альберту, а она оставалась непреклонной. Я знала, что в глубине души она сожалеет о моем отъезде. Она любила меня, но Дэвида любила сильнее. Я собрала вещи и в тот же день уехала. Я оставила у них Пэтча: он был слишком стар для путешествия, а младшие дети любили его не меньше, чем я.

Ее голос дрогнул. Остин представил, как она — в полном отчаянии, совершенно одна — покидает дом Лонгренов. Проклятие! У него сердце разрывалось от жалости к ней.

— Что же ты сделала?

— Я отправилась в город и забрала из банка свои сбережения. Я не знала, что делать, мне только хотелось уехать как можно дальше. Я сумела добраться до побережья. Там я купила билет на «Звездного охотника» и наняла попутчицу-компаньонку. Я послала письмо тете Джоанне, сообщая о своем приезде. Мне повезло, и я всю жизнь буду благодарна ей за то, что она согласилась меня приютить.

— Ты знаешь, что произошло потом с Альбертой и Дэвидом?

— Нет. Я каждый день молюсь о ее счастье, но знаю, что это дело времени и сердце Альберты будет разбито.

Остин не знал, что ей сказать, как успокоить, но понимал, что обязан попытаться сделать это. Страдание в ее глазах убивало его.

— Мне жаль, что тебя так обидели, дорогая, — сказал он. — Но как ни грустна была твоя разлука с домом, она соединила нас.

Он протянул руку. Она безучастно взглянула на нее, затем подняла глаза. Выражение ее лица по-настоящему его испугало: оно было безжизненным, исчезли живость и энергия, оставив лишь невыразимую муку и чувство вины.

— Это не все, Остин. У меня было еще видение. Сегодня ночью.

Он медленно опустил руку.

— Что ты видела?

— Я видела умирающего.

Ее боль была настолько ощутимой, что он почти видел, как она волнами исходит от Элизабет.

— Кого?

— Это было наше дитя, Остин.

Он почувствовал, как кровь отхлынула у него от лица.

— Наше дитя? Откуда ты знаешь?

— Маленькая девочка. Она была очень похожа на тебя: черные локоны и прекрасные серые глаза. — Она подошла к нему и, схватив его руку, впилась в нее пальцами. — Ты понимаешь, о чем я говорю? Я видела будущее. У нас был ребенок. Ей было около двух лет. И она умерла.

От ее слов у Остина закружилась голова.

— Ты, наверное, ошибаешься.

— Нет. Я это видела. Но нельзя, чтобы это произошло. Я не могу допустить, чтобы наш ребенок умер.

Он глубоко вздохнул, пытаясь привести в порядок свои мысли. Ему и в голову не пришло усомниться в ее предсказании.

— Хорошо. Мы не допустим, чтобы это случилось. Ты получила предупреждение, и мы подготовимся. Круглые сутки не будем спускать с нее глаз. Ничего с ней не случится.

— Как ты не понимаешь? Я не могу согласиться на такой риск. Я уже потеряла родителей, Лонгренов и Альберту. Я не перенесу еще одной потери человека, которого люблю, — нашего ребенка. Мне будет невыносимо видеть, как ты страдаешь, потеряв ее. — Несколько мгновений она молча смотрела на него. — Единственное, что мы можем сделать, чтобы спасти ребенка от смерти, — это не иметь ребенка.

«Не иметь ребенка»? Конечно, у них будет ребенок. Много детей. Сыновья, обладающие его острым умом, и красивые дочери с глазами и волосами матери.

— Что ты говоришь?

Отведя его руки, она отвернулась к окну. Он смотрел на ее профиль и слушал слова, произносимые ею бесцветным голосом:

— Я не могу иметь ребенка от тебя. Я отказываюсь иметь ребенка от тебя. Есть только один способ этого избежать — я больше не буду тебе женой. Естественно, я не думаю, что ты согласишься жить со мной на таких странных условиях. Я понимаю, как важно человеку с твоим положением иметь наследника. — Она подняла голову и дрожащим шепотом закончила:

— Поэтому я желаю расторгнуть наш брак.

Он не сразу понял ее слова. Затем, обретя способность говорить, ответил:

— В таких жестоких мерах нет необходимости, Элизабет.

— Боюсь, что есть. Я не могу просить тебя жить с женой, которая не делит с тобой постель.

Руки Остина сжались в кулаки, но ему удалось сохранить спокойствие.

— Не вижу причины, по которой я должен иметь жену, не делящую со мной ложе. Есть способы избежать беременности — если мы окончательно придем к такому решению…

— Ты не слушаешь меня, Остин. Я уже решила. Я не буду рисковать.

— Обещаю тебе, мы смажем найти выход…

— Но ты не сможешь выполнять свое обещание всю жизнь. — Она повернулась к нему, и он оцепенел, увидев в ее глазах холодную решимость. — Почему бы тебе просто не согласиться со мной?

Не веря своим ушам, он взорвался:

— Просто согласиться с тем, что ты хочешь расторгнуть наш брак? Я поражен. Как только ты могла на такое решиться — все оборвать! Уверен, что наш брак значит для тебя гораздо больше.

— Мы оба знаем, что ты женился на мне, потому что считал это своим долгом.

— И мы оба знаем, что ничто не заставило бы меня жениться, если б я того не хотел, — Подойдя к ней, он осторожно взял ее за плечи. — Элизабет, не имеет никакого значения, почему мы поженились. Имеет значение то, что мы испытываем друг к другу и как мы будем жить вместе. Мы можем сделать наш брак таким прочным, что его ничто не разрушит.

— Но ведь ты хочешь иметь детей?

— Да. Хочу. Очень. — Остин пристально посмотрел на нее. — От тебя.

Элизабет с трудом перевела дыхание.

— Прости. Я не могу. Я не хочу.

Они замолчали. Остин пытался убедить себя, что эта холодная решительная чужая женщина — его нежная, любящая Элизабет, и не мог. У него сжималось горло, и он с трудом смог произнести:

— Я понимаю, тебя расстроило твое видение, но не можешь же ты из-за него взять и разрушить все, что мы создали вместе. Я не допущу этого. — Он провел ладонью по ее лицу. — Я люблю тебя, Элизабет. Я люблю тебя. И не отпущу.

Ее лицо побелело. Остин вглядывался в ее глаза, и на мгновение в их глубине он увидел невыносимую боль. Она отвернулась, и ему показалось, что она пытается сдержать слезы. Но когда она снова повернулась к нему, слез не было. А вместо боли он увидел мрачную решимость. Элизабет отодвинулась от него.

— Прости, Остин. Твоей любви недостаточно.

Эти слова пронзили его сердце. Боже всемогущий, если бы он мог свободно дышать, то рассмеялся бы над превратностями судьбы! Всю жизнь он ждал женщину, которой смог бы отдать свою любовь, эта женщина сейчас перед ним, но она отшвыривает его любовь — как ненужную безделушку.

— Даже если ты согласен жить на таких условиях, — продолжала она тем же бесцветным голосом, — то я не желаю. Я хочу, чтобы в моей жизни были дети.

Он с трудом нашел в себе силы возразить:

— Ты только что сказала, что не хочешь.

— Нет. Я сказала, что не могу иметь детей от тебя, но могу — от кого-нибудь другого. Мой ребенок, который умер, был от тебя.