Читаем без скачивания Шутки судьбы - Виталий Бодров

Потом… потом… потом… Нет, что-то Таль все-таки помнил, все-таки соленые огурчики в наличии имелись. Аж две банки. Три литра каждая, если варвар не соврал. Впрочем, он до трех-то считать умеет, интересно? Помнил, как некий недальновидный горожанин попробовал подкатить к Лани, но, почувствовав у горла холод стали, долго извинялся за свое непристойное поведение. Помнил, как какой-то ушибленный на голову тип обозвал Нанока барбом. Помнил, как над потерявшим сознание идиотом началась потасовка. Помнил, как Нанок с Боресветом ловко погасили начавшуюся драку, вышвырнув на улицу всех посетителей, даже тех, что мирно выпивали и закусывали. Помнил, как славную победу решено было отметить новым кувшином. Помнил… да ничего он больше не помнил!

Глава 15

Проснулся он оттого, что кто-то тряс его за плечо. Таль с трудом разлепил глаза. А, это Боресвет. Ладно, вот сейчас он еще немного поспит, а потом спросит, что человеку от него надо. Притом что он в жизни не чувствовал себя таким бесполезным, как сейчас.

Глаза закрылись сами собой, без дополнительных усилий. Упомянутые усилия потребовались, чтобы разлепить их снова, потому что Боресвет не собирался от него отставать.

– Что надо? – довольно невежливо осведомился Таль.

– Вставай. – Воин был мрачен и суров, как и полагается человеку с похмелья.

Таль приложил героическое усилие и сел на кровати. Кстати, интересно, откуда она взялась? Движение отняло у него последние силы. Голова была тяжелой и мутной, за окном непроглядная темень. Интересно, сейчас вечер или утро? И какого дня?

– Пей. – Боресвет приложил к его губам сосуд с какой-то жидкостью.

Таль послушно глотнул и поперхнулся. Жидкость оказалась соленой и имела странный привкус. Моча, что ли? – подумал Ларгет, отворачивая голову в сторону от назойливого гардарикца.

– Пей, это огуречный рассол, – пояснил воин.

Таль немедленно вспомнил, что его дико мучает жажда, и приложился к банке по-настоящему. В голове немного прояснилось, веки тоже перестали слипаться. Хотя ноющая боль в виске никуда не делась, продолжая сверлить многострадальную голову, словно жук-древоточец.

Боресвет убрал опустевшую банку, сунул в руки Талю кружку пива.

– Пей, – повторил он, жадно уставясь на емкость с желанным напитком. – У нас в Голуни это называют «опохмелкой».

– Опохмелкой, – послушно повторил Таль, запоминая новое полезное слово. После чего жадно осушил кружку тремя большими глотками. Замер, прислушиваясь к своим ощущениям. Вроде как слегка полегчало, хотя голова болела по-прежнему невыносимо.

– А от головы есть что-нибудь? – спросил он, ощупывая лоб рукой.

– Топор у варвара займи, – буркнул угрюмый воин.

– А мы его не пропили? – удивился Ларгет.

– Вроде нет, – неуверенно припомнил воин, морща лоб.

Таль сделал попытку одеться, но не обнаружил своих вещей, кроме лука и дорожной сумки.

– Что потерял? – нетерпеливо поинтересовался Боресвет.

– Одежду, – растерянно сказал Таль.

– Она на тебе, – сообщил ему воин. – Не думаешь ли ты, что я тебя еще и раздевать буду? Не дождешься, в натуре, я ж тебе не какой-то там… фей, что ли, или как их там?

– А где остальные? – поинтересовался Ларгет, понемногу приходя в себя.

– Внизу. Похмеляются, – кратко ответил Боресвет.

Таль взял лук и собрался было уже прихватить мешок, но Боресвет жестом показал ему положить его на место.

– Если мы победим, шмотки после заберем, в натуре, – изрек он. – А если нет, они и на фиг будут не нужны. Затарь тряпье, и пошли, времени и так децил совсем осталось.

Таль послушно отложил мешок и вслед за воином двинулся в общую залу.

Там было немноголюдно. Собственно, кроме их компании сидело еще трое забулдыг в не совсем вменяемом состоянии. На появление Таля и Боресвета они не обратили никакого внимания, занятые содержимым своих бокалов. Наверное, даже если б мимо прошествовал дракон, их это тоже не слишком бы удивило.

Варвар и Бол жадно опохмелялись пивом. Шут тоже выглядел неважно, пивная кружка перед ним была уже пуста, и он с вожделением смотрел, как дергается мощный кадык варвара. На столе красовалась пивная лужа – видимо, у кого-то слишком дрожали руки. Таль тут же подумал на Бола, кто еще мог разлить вот так попусту драгоценный напиток.

Лемур махнул рукой, и кабатчик с готовностью принес ему еще одну кружку, к которой шут немедленно приложился.

Лани, принц и Мастер Коэто вели какую-то беседу, похмеляться явно не собираясь. Таль мысленно им позавидовал. Хорошо иметь чувство меры… умеренное, конечно.

Мастер Коэто осуждающе посмотрел на тех, кому и без того хорошо не было.

– А еще герои, – сказал он с укоризной.

– Самые что ни на есть, – подтвердил Боресвет. – А ты, в натуре, не помнишь, где героев проще всего найти? В борделе и в кабаке, гадом буду. Да и сам ты, помнится, когда-то любил децил по кабакам пройтись. Во что бабы с человеком делают!

Мастер Коэто отвернулся, не желая вступать в дискуссию. Похоже, Боресвет мог порассказать о нем массу интересного, чего тому явно не хотелось бы.

– Время выступать, – объявил принц, поднимаясь из-за стола.

Бол с сожалением взглянул на полупустую кружку, со вздохом сожаления отставил ее в сторону. Потом, неожиданно решившись, сгреб ее со стола и в два глотка допил остатки пива. Наноку хватило одного глотка. Лемур же допивать не стал, неодобрительно посмотрев на принца.

– Бедные наши сограждане, – вздохнул он. – Послал же Творец тирана на наши головы…

– А куда мы, собственно, идем? – поинтересовался Таль.

– В подвал, – охотно пояснил шут. – Там, видишь ли, начинается потайной ход. Или заканчивается – так вот, с похмелья, сразу не разберешь. Словом, нам туда.

– Голова болит, – пожаловался Бол, жадно глядя на недопитую кружку пива.

– Могу помочь, – радостно встрепенулась секира. – Раз-два, и головной боли нет. Да и головы тоже. Только мигни, я мигом!

Бол застыл с вытаращенными глазами, опасаясь ненароком мигнуть. Похоже, головная боль была ему дорога, как память о безвременно закончившемся пиве.

Шут воровато оглянулся по сторонам. Ни кабатчика, ни прислуги поблизости не было. Вытащив из кармана большой бронзовый ключ, он мгновенно открыл неприметную дверь у стойки. Таль удивленно хмыкнул.

– Быстрее, быстрее. – В голосе Лемура слышалось нетерпение. – Пока толстяк не вернулся.

– Где ты взял ключ? – поинтересовался Ларгет, спускаясь в подвал.

– У толстяка и взял, – сознался Лемур. – Прямо из кармана.

– И он не заметил?

– Где уж ему, – не без гордости ответил шут.

Таль с интересом осмотрелся. Подвальчик был маленький и тесный, приспособленный, очевидно, под кладовку. С потолка свисали колбасы и окорока, на полках стояли соленья в банках, в углу Ларгет углядел вяленую рыбу. Из спиртного ничего не было – видимо, хозяин хранил его где-то еще. Бол немедленно ухватил копченую колбаску и с аппетитом принялся ее уплетать. Мастер Коэто хмыкнул.

– Такой мародер растет, загляденье просто, – сказал он одобрительно.

Принц пожал плечами и нагло спер большой кусок грудинки.

– Когда еще доведется что-то украсть, – пожал он плечами под укоризненным взглядом Лемура. – Королю как-то не с руки…

– Первейший долг короля – обирать своих подданных, – с умным видом высказался шут. – Но не так же явно, ваше будущее величество! Не собственноручно же! Надо в таких случаях приказывать: «Лемур, подай-ка мне вон той грудинки», а самому оставаться незапятнанным, дабы соблюсти королевскую честь…

– Лемур, дружок, открой-ка вон ту банку с огурцами и подай мне, – невозмутимо попросил будущий король, уплетая мясо за обе щеки.

– Вот брошу все и пойду тебе огурцы красть, – сварливо ответил Лем. – Королевские шуты, к вашему сведению, не крадут огурцы, как какие-нибудь крестьяне. И вообще, мне надо искать потайную дверь. Где там наши планы завалялись?

Планы завалялись в сумке у принца. Орье достал их и передал шуту, изрядно вымазав жиром. Шут укоризненно покачал головой, но ничего не сказал.

Некоторое время он сосредоточенно изучал древние бумаги. Принц сосредоточенно хрумкал соленым огурчиком, добытым из собственноручно открытой его высочеством банки. Таль подумал, почесал затылок, а потом нагло отобрал у ошарашенного принца его добычу и с удовольствием отхлебнул рассола.

– А новую банку не мог открыть? – только и сказал Орье, не в силах прийти в себя от подобной наглости.

– Лень, – честно сознался Таль. – А тут уже открытая банка имеется…

Он честно вернул принцу предмет спора и, облюбовав себе подходящий окорок, принялся жадно его поглощать.

– Вам не стыдно? – возмутилась Лани. – Вы же грабите несчастного хозяина!

– Кабатчик – сам вор по-любому, – прогудел Боресвет, вгрызаясь в мясо. – Честные люди, в натуре, кабатчиками не становятся. Так что мы просто децил восстановили справедливость, вот и все.