Читаем без скачивания Дороги товарищей - Виктор Николаевич Логинов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты их тренируешь, что ли?
— Всякое бывает… Еще один! К вам спешил, да меня заметил. Не уйдешь, голубчик! Ишь ты, не хочется! Ясно, ясно, кому из воды на воздух охота!..
— Спишь долго, рыбачок, — заметил захватчик.
— Случайно. А то бы вам мое гнездо не досталось!
— Слушай, да переходи сюда. Тут мы и вдвоем уместимся. Давай. Здесь здорово, право!
— Может, вам неудобно будет…
— Чего там неудобно! В чужую квартиру залез, так об удобствах не думай. Валяй! Да я тебе помогу сейчас.
Через минуту Аркадий уже сидел на своем привычном месте. Улыбался. Захватчик оказался благородным человеком!
«Не все хамы! — с благодарностью думал Аркадий. — С таким и поговорить, приятно».
— Вы первый раз, наверное, — начал он. — Не видел я вас…
— Да нет, бывал. Но не часто: некогда все.
— Вы, я вижу, начальник какой-то.
— Это почему же? — заинтересовался сосед.
— Не похожи на рабочего. Фигура не та… и вообще.
— Да-а, — вздохнул сосед, — животик. Есть такое дело. Растет, спасу нет! Что ни делаю — растет, проклятый!
— Кабинетная жизнь, — понимающе сказал Аркадий. — На свежий воздух чаще выходите, это полезно.
— Некогда, некогда все, рыбачок! Работа, заботы, неприятности разные… Незавидная жизнь у начальства, прямо тебе скажу!
— Ну, это вы бросьте, — не поверил Аркадий.
— Может, придется, тогда узнаешь.
— Нет, мне не придется. Меня не поставят. Вы, наверное, заведующий какой-нибудь конторой или, может, директор… Куда мне! Директора из меня не выйдет. — Аркадий вздохнул и добавил: — Вы говорите: неприятности… Они у всех есть. Вот и у меня…
— А что такое?
— Из комсомола лечу.
— Не может быть! — воскликнул сосед и посмотрел на Аркадия без прежней своей добродушно-шутливой усмешки.
Только сейчас Аркадий заметил, что он старше, чем казалось раньше. В серых живых и молодых глазах его, в самой глубине зрачков таилась застарелая усталость, около рта и на переносице лежали морщинки, появившиеся не от улыбок и не от мечтательных раздумий, — скорее всего причиной их были долгие и тяжелые думы.
— Не может быть, — тише повторил этот человек. — За что же?
«Рассказать, что ли?» — подумал Аркадий и, снова встретив глубоко заинтересованный, серьезный и тревожный взгляд, решил: «Такому — можно: расскажу!»
— Знаете Кисиля? — начал он.
— Как будто…
— Так вот я ему разок по шее отвесил, а он и с копыт долой. Чудак!
— Действительно, чудак. Только говори по-русски. Слово даю, я иностранных языков не разбираю.
— Прошу прощения, уличный жаргон. Я больше не буду. — Он помолчал. — Дело было такое…
— Рассказывай, рассказывай.
И Аркадий рассказал все — от начала и до конца: и о том, как Кисиль приставал к Жене Румянцевой, и как он оскорбил его, Аркадия, и как собралась толпа…
— Нет мне удачи! — вздохнул в заключение Аркадий. — Вот так же летом… Стоял на мосту, женщина тонула, я прыгнул… А что получилось? Ничего хорошего не получилось. Я хочу, как лучше, а выходит один срам.
— Ага-а! — вдруг торжествующе протянул сосед. — Так вот где привелось мне с тобой встретиться, Аркадий Юков!
— Клюет! — крикнул Аркадий, не успев удивиться.
— Действительно, клюет. И боюсь, что последний. По-моему, все подводные жители внимательно слушают нашу беседу, им уже не до клева. А беседа интересная, черт возьми! Так, что ли, Аркадий?
Глаза соседа весело искрились. Теперь он снова выглядел моложе.
— Ладно, откуда же вы меня знаете? — спросил Аркадий и тотчас же сообразил. — А-а, газета, наверное. Милиционер товарищ Фунтиков! Всю жизнь буду помнить, прославили тоже!..
— Правильно сделали, по-моему.
Аркадий невнятно пробормотал что-то: разговор на эту тему ему не нравился.
Сосед его между тем продолжал:
— Прими к сведению, что спасенная тобою особа обегала, кажется, полгорода в поисках спасителя. Заметка в газете помогла ей напасть на твой след. Она с трудом разыскала твой дом, но не застала там никого.
— Откуда вы это знаете?
— Откуда? — сосед улыбнулся, с таинственным видом покачал головой и подмигнул Аркадию. — А она живет рядом. В соседней квартире. Я ее вот с таких лет, — он показал рукой, — вот с этих пор знаю.
— Ясно. Так, значит, приходила? — с легким сарказмом спросил Аркадий. — Искала? Скажите ей, что она дура! — Тут Аркадий спохватился и взял ноткой ниже: — Не в смысле ума, потому что я не знаю… и не имею права… а в смысле вообще.
— Понятно, понятно, — поощрительно заметил сосед.
— Я все равно дал бы ей от ворот поворот, так что хорошо, если не застала. Может, она еще раз вздумает прийти? Посоветуйте, пусть не ходит.
— Не придет. Она уехала в Москву, до следующего лета не появится. А вот я, пожалуй, появлюсь, — сказал сосед. — Приду, послушаю.
— Это… куда же? — осведомился Аркадий.
— На собрание к вам. В понедельник, говоришь? То есть завтра?
— Так вас же не пустят! — весело воскликнул Аркадий. — У нас закрытое! Разбор персональных дел ведется на закрытых собраниях.
— Но я коммунист. С восемнадцатого года в партии.
Аркадий уважительно посмотрел на него.
— Может, для меня сделают исключение?
— Сделают! — уверенно сказал Аркадий. — Пойдете к директору, он вам разрешит. Только… — Аркадий потускнел, помолчал минутку. — Только зачем?
Он зачерпнул ладонью воды, внимательно рассматривая, поднес к глазам, выплеснул.
— Критиковать будут, говорить разные вещи… а потом еще и исключат. Чего интересного?
— А я послушаю, мне интересно, — заявил сосед. — По моим расчетам… ну, насколько я понимаю в этом деле, — а я, между прочим, сталкивался с такими делами, — так, по-моему, не исключат тебя. Выговорок — это другое дело…
— Исключат, — не дослушал его Аркадий. — У нас народ принципиальный и твердый, особенно этот Ваня Лаврентьев. Мы его Робеспьером зовем.
— Ну, Робеспьер-то не очень тверд был.
— Этот тверже, будьте уверены. Сказал — отрезал. А он сказал: «Я буду настаивать!» Так что дело ясное! — со вздохом заключил Аркадий.
— Не надо отчаиваться, настанут моменты и потруднее.
— Понятное дело, — согласился Аркадий. — Ну, растревожили мы окунишек. Бастуют. Пару только и поймал. На одну ушицу, впрочем, хватит. Может, вечерком еще прибегу.
— Пару на уху, говоришь? Маловато.
— Сойдет как-нибудь. По дороге я дикого лука нарву. Вкусная вещь! — Аркадий облизнулся. — Уха не обязательно должна быть густой, главное запах был бы. Конечно, густота — тоже не плохо. Но мы не буржуи, мы привычные и к похлебке. — Он бодро похлопал себя по животу.
— Как живешь-то, друг Аркадий?
— Это вы в смысле питания и вообще? Ничего. Обходимся. Мамка пенсию получает. Гроши, правда, но все ж на мелкие расходы хватает. На хлеб я свободно на вокзале зарабатываю. Боюсь только, ребята увидят, подумают еще что… Поднесу чемодан или пару, так, бывает, какой гражданин целый