Читаем без скачивания Дендрофобия - Наталья Горская

– Ну, восемнадцать, – снисходительно ответил начальник ОВД, который уже жалел, что задел эту щекотливую для женского сердца тему.

– Ого! Стаж.

– Ещё бы.

– То есть, сразу после армии женились?

– Угу.

– А Вы знаете, что женатые мужчины живут дольше холостых? У женщин всё наоборот: замужние живут меньше одиноких. И весь парадокс, что женщины стремятся в брак, а мужчины от него бегут.

– Мужчины и женщины стоят друг друга, что говорить.

– И что, плохо Вам в браке? Страдаете, наверно, мучаетесь с бабами-дурами?

– Скорее, они со мной.

– Замечательно, что Вам не чужда самоирония… А у нас с Ильёй Михайловичем сыну уже под сорок. Вот как Вам. И он только недавно женился. В Новосибирске жену нашёл, с ребёнком. Мы не возражали. Потому что в Москве женщины замуж уже не хотят. Мужчины слишком долго и едко их высмеивали, какие они дуры, что каждая «любой ценой норовит замуж пролезть», вместо того, чтобы просто так шляться с кем попало, рожать детей неизвестно от кого, самой их растить, не отвлекая отцов от ночных клубов и футбола по телевизору. Слизнякам всяким куда как удобно таких баб пользовать и ни за что не отвечать. И что Вы думаете? Мужчины там теперь возмущаются, как же, мол, эти подлые бабы совершенно не дорожат семейными ценностями! Мужчины нынче ничего больше не умеют, как возмущаться тем, что сами и создали.

– Я не собирался семейные ценности высмеивать. Я говорю, что в нашей деревне нынче выбор женихов такой, что женщине если не пьянь забубённая достанется, то махровый алкоголик. И он не изменится, если ему сказать, что бедным женщинам уже не за кого замуж идти – не надейтесь. Не на тех напали. У нас в стране никто не понимает, что такое алкоголизм. Большинство населения считает его дурной привычкой типа ковыряния в носу: неприятно, но пережить можно. А на деле это – тяжелейшее и необратимое поражение центральной нервной системы, сильнейшее токсическое отравление организма, при котором человек навсегда утрачивает качества, которые и отличают человека от остального животного мира. Тут мужики пьют древесный спирт. Знаете, что это такое? Это забродившая масса из опилок и прочих отходов деревообработки. Опилки и древесная кора в процессе брожения выделяют кучу вредных веществ, дубильных и прочих, из которых делают морилку и полироль. А они выжигают этим свои внутренности и растворяют мозги, без которых человек не может считаться человеком.

– Таким людям надо помощь оказывать! Люди-то сами по себе не такие уж и плохие…

– Ага, полироль плохой. Хорошие нормальные люди не станут жрать такие яды, и никто меня в обратном не убедит. Никто! Насмотрелся я на хари этих извращенцев и на то, что они потом вытворяют… Находятся мечтательницы, которые верят, что своей любовью (вот уж чего алкашам меньше всего надо, так этого добра) их исцелят, и они станут им хорошими мужьями и замечательными отцами для детей. А от таких детей вообще рожать нельзя. Тут одно время даже врачи из района ходили и просвещали жён алкоголиков, чтобы те делали аборты, потому что участились случаи, когда рождается непонятно что. Потом перестали ходить, потому что фактически все бабы живут с алкашнёй, и многие уже сами бухают с ними на равных. Но некоторые дуры до сих пор подвязываются «спасать» олухов, которые довели себя до такого состояния смолоду. А он будет обвинять, что это она его довела. Хотя задолго до знакомства с ней уже был хроническим алкашом и токсикоманом, и без спирта теперь не может. Одна половина алкашей жалуется на жену, другая – на её отсутствие. Дескать, оттого и пьют, что баба неправильная досталась или её вовсе нет. Заканчивается тем, что жена вместе с ним начинает пить, потому что такова природа любой наркомании: втягивать в неё всё новых участников. Они и Вас скоро начнут обвинят, что Вы их спаиваете или доводите, если заметят Ваше участие хотя бы по отношению к их несчастным детям. А про побои я даже слушать не хочу! Эта ваша соседка уж третьего сожителя меняет. А чего меняет, и сама не знает: каждый новый – точная копия предыдущего: алкаш и садист. Не связывайтесь, говорю я Вам! Они ведь, чего доброго, ваш дом подпалят, а пожарная не успеет приехать. Там машин не хватает.

Милицейский начальник угадал: соседка стала очень враждебно вести себя по отношению к Людмиле Евгеньевне. Смотрела исподлобья и всегда начинала громко смеяться со своими товарками, такими же битыми и пьющими колодами, когда она проходила мимо.

– Почему Вы себя так ведёте, уважаемая? – спросила однажды Людмила Евгеньевна. – Я же Вам в матери гожусь.

– Пошла ты! Тоже мне мамаша нашлась. Ворюги! Понаехали тут…

Соседка уже распускала слухи, что Илья Михайлович с женой где-то всю жизнь воровали, а теперь прикидываются рядовыми пенсионерами.

– Вот откуда у них такие деньги? Приехали и сразу дом купили. Разве честный человек может себе так сходу дом купить? Это сколько деньжищ надо! Я сколько лет работаю, а у меня даже на новый забор выкроить не получается. А у них ещё сын в Москве живёт. Где это видано, чтобы дети могли отдельно от родителей жильё приобрести? Я в коммуналке с родителями и братьями-сёстрами тридцать лет прожила, потом ещё сами родили, опять все вместе жили. А у этих буржуев недорезанных и там квартира, и здесь домишко, и все живут отдельно. Одно слово, ворюги! Вот такие сволочи и разграбили всю страну…

Людмила Евгеньевна не пыталась вступать с ней в объяснения – бесполезно. Как в другой мир попала! Правильно ей говорили: не лезь, а то схлопочешь. Вот и терпи теперь сплетни этой забитой кислой дуры. Молодая баба, а уже квашня квашнёй. Нарожала целый выводок детей, а что она может им дать – как-то не подумала. Она уверена, что правительство об этом должно думать! И чего горланят, что в России мало рожают, когда в провинции семьи такие огромные, словно супругам больше нечем заняться на досуге, кроме делания детей. Лучше бы в театр хоть раз в жизни съездили или в санаторий на море, на мир посмотрели, себя показали. А то стругают потомство с таким остервенением, словно это бирюльки какие-то, которые можно будет выбросить, когда надоедят. И мысли нет, что это – новые граждане страны, живые люди, пусть ещё маленькие, но люди! Которые постоянно растут, их надо развивать, образовывать, прививать что-то хорошее. Но они только слышат: «Пожрал, дармоед? Тогда отвали от стола и заглохни!». Живут в ужасных условиях, в тесноте, с какой-то дальней роднёй, как при общинно-родовом строе! Словно хотят выяснить, когда дом лопнет. Жена живёт, муж-пьяница, пятеро детей, ещё больная свекровь, а при ней разведённый брат мужа со своей сожительницей и двумя её детьми от предыдущих сожителей. Таких же алкашей, которые только и могут бабе пузо заделать, а обеспечить нормальное существование детям не считают нужным. А эти дуры и рады! Гордится, что первого ребёнка родила от какого-то педофила в шестнадцать лет, замуж вышла первый раз за алкоголика только в тридцать. Лучше бы школу толком закончила, а то новый век на носу, а они щеголяют отсутствием хотя бы среднего образования! Такое сто лет тому назад в России было. Ни образования, ни профессии, ни работы, ни заработка! Могут только уборщицами работать да пивом торговать в придорожных забегаловках, где и находят себе очередных кобелей.

Лживая такая, противная, глаза злые, сюсюкает на людях: «Ах, детиски мои, ладость-то какая! А чаво у вас детисек так мало, больные шоль? Это же щастие – детисек плодить». Ага, особенно от таких пьяниц, как её сожители. Сама матом на них орёт, когда думает, что никто не видит и не слышит. Они набегут на грядку с клубникой, как саранча, всё вытопчут, ягоды оборвут, потому что постоянно жрать хотят у такой горе-мамаши, вот тут уж она их приложит: «Опять всё обожрали, проститутки чёртовы! Чтоб вы все передохли, гандоны проклятые. Все в папаш своих, уродов вонючих».

Считает ворюгами всех, кто просто нормально живёт! Такие хотят, чтобы все жили, как они: в бедности, пьянстве и озлобленности. Детям своим дать ничего не могут – ни манер приличных, ни образование оплатить, ни жильём обеспечить, ни хорошей наследственностью, – но стругают их пачками! А потом виноват кто-то. С подачи рекламы мечтают жить в коттеджах, но никто их не строит, ни у кого денег нет. Зарплата по городу сто-двести долларов в месяц – при такой «зарплате» кредит никто не даст даже в самом вшивом банке! На что надеются – не понятно. Людмила Евгеньевна никогда не считала себя богатой, росла одним ребёнком в семье, как и многие москвичи, поэтому получила в единоличное пользование квартиру родителей. У Ильи Михайловича тоже от родителей квартира осталась, да ещё от бабушки – сыну её отдали. От работы жильё получил, где они, собственно, и жили, а две родительские квартиры продали, купили машину и домик – тоже мне роскошь! Все нормальные люди так живут. Людмиле Евгеньевне до недавнего времени так казалось, во всяком случае. А тут попала в дурдом, где до сих пор на покупку подержанных «жигулей» смотрят как на признак мошенничества! Потому что «нормальные граждане домов не покупають, у честных людёв на это денюжков нетути». А что у них есть? У них всегда только на палёную водку «денюжки» имеются, чтобы быстрее в ней мозги свои бестолковые растворить, которые и так не работают.