Читаем без скачивания Не русские идут - Василий Головачев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тивел ощутил всю торжественность и одновременно ответственность момента.
У него вспотели руки.
Мелькнула мысль связаться с Аротом и пригласить для участия в эксперименте. Всё же риск был велик, а неудача могла стоить геарху не только положения, но и жизни. Однако звонить Ароту было всё равно что признаваться в своей неуверенности и слабости, и Тивел отогнал эту мысль. Успокоился с помощью привычной мысленной скороговорки древнего утишения, подал знак Акуму:
– Начинайте.
Жрец Синедриона хлопнул Качиньски по плечу, что-то проговорил неразборчиво, обращаясь, наверное, к своим помощникам, обеспечивающим его личную безопасность; на горле у него виднелась родинка НР – рации с приставкой «нано»; при всём своём умении поддерживать мысленную связь с любым человеком лорд не забывал подстраховываться.
Качиньски натянул на голову дугу с наушниками, сосредоточился на экране компьютера, на котором засветилась схема предстоящего эксперимента.
В пещере тявкнул колокол предупреждения.
Движение замерло.
Немногочисленные технические работники и обслуживающий персонал инициатора попрятались по закоулкам пещеры.
С потолка на кратер опустились на тросах стеклянные с виду стержни, образовали над водяной опухолью нечто вроде беседки без крыши.
К многограннику Ключа, засиявшему сильней, протянулась длинная суставчатая рука манипулятора, обхватила «пальцами» основание артефакта.
Акум и Качиньски одновременно посмотрели на Тивела.
Геарх в свою очередь пристально посмотрел на Ключ. Ему не понравилось, что многогранник ангха к основанию потемнел ещё больше. Хотя вёл себя при этом спокойно.
– Все системы функционируют нормально, – доложил гулкий металлический голос.
Тивел снял с шеи цепочку с талисманом тайной власти жрецов – когтем дракона Ву, пронзённым алмазной иглой, положил на ладонь, направил острие когтя на пирамиду Ключа.
Внутри когтя проснулась сила. Он оделся слоем алых искр, задымился, потёк струйками сияния.
Сияние собралось в пушистый шар, начавший расти в диаметре.
В ушах Тивела вдруг зазвенело: сознание отреагировало на чей-то мысленный вызов.
«Стратег, прекратите запуск! Вы не сделали главного – не сориентировали менгиры и сейды в лексему разрешения!»
«Превышний! – оскалился Тивел. – Вам всё-таки доложили».
«Стратег, вы допускаете большую ошибку! Инициировать Водоворот в настоящий момент нельзя, рано!»
«Поздно, ваше Первейшество! Я это уже сделал!»
Шар пушистого пламени на ладони Тивела вытянулся мордой зверя, и геарх запустил этот огненный «протуберанец» в текучий многогранник Ключа.
Произошло нечто вроде короткого замыкания.
Точнее, при попадании «протуберанца силы» в многогранник из него вырвались десятки неярких синеватых молний, с треском вонзившихся в пол, потолок и стены пещеры.
С потолка посыпались камни.
Кто-то закричал.
Но Тивелу было не до эмоций наблюдателей.
Сегменты люка в стене начали раздвигаться.
Манипулятор начал поднимать Ключ, а вслед за ним потянулась и водяная колонна, не желая отсоединяться от многогранника. С его вершины сорвалась яркая жёлто-лимонная молния, ударила в глубь открывшегося тоннеля.
Водяной бугор в кратере закипел, поднялся фонтаном вверх, охватывая ангх, и с гулом устремился в тоннель.
Вода проходила сквозь стеклянную «беседку», окрашиваясь в чисто изумрудный цвет, поэтому казалось, что в тоннель течёт расплавленная изумрудная масса.
Тивел сосредоточился на талисмане. Теперь надо было сделать так, чтобы вместе с водой сила вошла в кольцо на дне океана, венчающее Водоворот, инициировала древний генератор изначального формирования пространства и заставила его поднять Храм Странствий надо льдами и водами Северного Ледовитого океана.
Ключ освободился от слоя воды, поднялся выше.
Тивел улыбнулся.
И тотчас же с когтя талисмана сорвалась алая искра, вонзилась в основание многогранника. Но вместо того, чтобы подпитать его, искра разбилась на множество дымных струек, посыпавшихся с многогранника вниз, на поток воды. Одна из струек попала на стеклянный стержень и легко проела его, превратила в такую же дымную струю.
Спустя мгновение начали дымить и расплываться остальные стержни.
Поток воды забурлил, вспенился, тихий гул его сменился угрожающим бульканием и клокотанием.
Руку свело.
– Дьявол! – выговорил Тивел, кусая губы.
Акум, занявший место одного из технических операторов, побледнел, оглянулся на геарха.
Заёрзал и Качиньски, следивший за развитием процесса инициации по монитору.
Тивел оскалился, напрягаясь, направляя на пирамидку Ключа дополнительные разряды силы.
Однако стихия магических взаимодействий уже вышла из-под контроля жреца, и сила перестала уноситься с потоком изменённой воды полностью.
Молнии брызнули из пирамидки во все стороны, заскакали по ажурному поясу вакуум-зеркал, с шипением вонзаясь в воду. Одна из них, отразившись от щита, ударила по манипулятору, державшему ангх.
Металлический сустав переломился как спичка, и пирамидка рухнула в водяную гору, стала погружаться в неё, чернея, окутанная молниями и струями пара.
Яростный грохот потряс пещеру.
С воплями операторы начали разбегаться кто куда.
Тивел, раздувая ноздри, тщетно пытался с помощью мысленно-волевого манипулирования вытащить из воды ангх и прекратить эксперимент. Погасший окончательно Ключ его уже не слушался.
Поток воды подхватил многогранник, остановивший свои трансформации на форме пирамидки, швырнул в тоннель инициатора.
Вода заполнила кратер, достигла края кольца отражателей и хлынула на пол пещеры, снося колонны и всевозможные постройки.
– Что происходит?! – крикнул Акум, озираясь.
Площадка начала скрипеть и покачиваться, готовая рухнуть в прибывающую воду.
Тивел оглянулся.
Пещера, освещённая только одним прожектором, быстро заполнялась водой. Стало ясно, что исправить ситуацию не удастся. Ключ Храма исчез, влекомый потоком воды, и даже сила талисмана не могла его вернуть.
– Реллик!
Телохранитель, не сводящий преданного взгляда с хозяина, понял призыв, прыгнул к вимане.
Аппарат геарха открыл дверцы, взлетел.
Тивел, владеющий левитацией, поднялся над площадкой, направляясь к вимане.
Акум сделал то же самое, торопясь занять место в кабине.
– Сначала он! – оттолкнул его Тивел, кивая на не знающего, что делать, Качиньски.
Жрец, побледнев ещё больше, нырнул обратно на площадку, подхватил тщедушного компьютерщика и подбросил в воздух, так что тот головой влетел в кабину виманы.
Тивел занял место рядом с водителем.
Акум рухнул на заднее сиденье.
– А я, господин?! – завопили в один голос Орк и Чоловс.
– Здесь есть ещё летуны, – показал губы Акум. – Ищите и догоняйте.
Вимана геарха рванулась к выходу из пещеры.
Волна клокочущей воды накрыла отражательное кольцо инициатора, стала разливаться по громадному залу.
Тивел представил выражение глаз Превышнего, и ему на мгновение стало зябко.
Серпухов
Данилин
Данилину исполнилось сорок восемь лет.
За два года, истекшие с момента столкновения с магистрами и жрецами Союза тайных Орденов мира, он стал витязем Рати Рода Русского национального Ордена (РуНО), возглавил ГОР – группу оптимизации рисков военизированной структуры РуНО, имеющей название «суд отложенной смерти» – СОС, и смог приблизиться вплотную к состоянию мастера жизни, какими были волхвы.
СОС, при всей своей одиозной высокопарности, рассматривал себя как порождение внутреннего времени российского суперэтноса, психического хранителя народной духовности, и ставил целью не только и не столько террор в отношении подонков, убийц, коррупционеров и негодяев всех мастей, сколько в первую очередь формирование такого вектора развития событий, чтобы исчезали стимулы античеловеческого поведения и максимально сохранялась структура и естественная динамика российского этноса, позволяющего жить свободно всем другим народностям и нациям на территории России. Естественно, при условии отсутствия у них криминально-властных амбиций.
К этому времени Андрей перебрался с женой в Серпухов и возглавил там Федерацию русских народных игр, одновременно став руководителем регионального отделения ВВС – возрождённой вечевой службы РуНО. Зоной ответственности для него как для витязя Рати стал центральный регион России, Москва и Подмосковье, наиболее коррумпированная и криминализированная часть страны, требующая постоянного «медицинского» вмешательства.
Млада родила двойню, мальчика и девочку.
Мальчика назвали Фомой, девочку Анфисой.
С тех пор жена Данилина превратилась в «наседку» и с удовольствием занялась воспитанием детей. Предполагалось, что до пяти лет она будет воспитывать их сама при участии просветителей РуНО, а потом отдаст детей в Школу Шерстнева, где ими займутся духовные наставники ВВС.