Читаем без скачивания Монета Энди Уорхола (рассказы) - Эдуард Лимонов

— Artiste-peintre, ты забыл, что мы в общественном месте, — рассмеялась она и встала. — Они все такие там у вас в УэРэСэС? — обратилась она ко мне.

— Нет, — сказал я, — такие, как он — исключение.

— Я догадывалась. В следующий раз вы принесете мне справку от percepteur[24] о вашем финансовом положении, и я смогу…

…Она объяснила мне, кто такой percepteur и где его искать… Через сорок минут, когда мы вышли вместе с Шанталь в кафе на углу рю Сан-Жак, в кармане у меня уже лежал розовый документик recepissé. Акт коррупции был закреплен чашкой шоколада и сэндвичем «крок-мсье» для Шанталь, безалкогольный Рыжий съел сэндвич «жамбон», запивая его томатным соком, и только я выпил два бокала белого вина. Когда Шанталь ушла в префектуру, тяжело поколыхивая сильным телом, Рыжий сказал мне:

— Вот видишь, старичок, с низов надо начинать. Шарм использовать. Мы ж не негры какие-нибудь, симпатичные белые люди… Она замуж собирается. Правильно делает. Красавицей ее назвать нельзя…

— Ты, что ли, красавец? — заметил я.

— Не, я не об ее достоинствах, а о том, что работа в префектуре собачья… никакого юмору, старичок… Поверишь ли, я иногда захожу к ней просто попиздеть, развеселить ее. Ей в деревне надо жить, чего она в город приперлась… — Рыжий стал разворачивать свою теорию.

Пошел дождь, и запотели вдруг стекла кафе.

— Подаришь ей книжку, — приказал Рыжий, когда мы расходились.

В июне я получил письмо от «технического советника» Министерства d'Intérieur с сообщением, что он будет счастлив меня «принять 5-го июля в 15:30, бульвар де Пале, эскалье И с точкой. Вооружитесь паспортом, временным titre-de-sejour, тремя фото, доказательствами вашего адреса и ресурсов. Мадам Дэферр просила меня помочь вам, мсье». Подписана бумажка была фамилией… что-то вроде ПэТэТэ или Телеком…

У входа в номер 9 два вооруженных полицейских мою бумажку осмотрели. Сказали, чтоб во дворе я пошел направо. Я, вдохновленный их оружием, пошел, куда сказали, к подъезду И с точкой, у входа в него за щитом из непробиваемого пластика стояла дама-полицейская в непробиваемом для пуль жилете и самец в таком же жилете. У них что-то намечалось. Они ждали высадки вражеского парашютного десанта? Мне захотелось пошутить, сказать что-нибудь остроумное, вроде: «Что, русские уже пришли?», но вспомнил, что с полицейскими при исполнении служебных обязанностей лучше не шутить.

— ПэТэТэ/Телеком? — вопросили они. И каждый обстоятельно прочел бумагу мою, ни хуя в ней не поняв. Так мне показалось.

— Ты знаешь такого? — спросила дама самца.

Он лениво покачал головой. И они отдали мне бумагу…

— Что же мне делать?

— Войди, спроси, — лениво предложил пуленепробиваемый самец.

В демократии, разговаривая с вооруженным мужчиной, ты не имеешь права выругаться. На хуя же они отняли у меня мои пять минут, если… Я вошел в подъезд И с точкой. Там были еще дама и мужчина в полицейской форме плюс телефон. И эти тоже ничего не знали, то есть не знали, в какое бюро мне идти, распрекрасный ПэТэТэ/Телеком указал все, кроме номера бюро. Я начал бормотать: «Мадам Дэферр… мадам Дэферр», желая смутить спокойствие пары, и, переглянувшись, они решили воспользоваться телефоном. Победа! Вскоре они услали меня на третий этаж в эскалаторе. На третьем по обе стороны от эскалатора я увидел две двери. Какая моя? Одна отворилась, и три типа вывели одного типа, не в наручниках, но явно арестованного. На его роже было написано, что он не свободный человек и ожидает от судьбы самого худшего. Мне тоже сделалось тошно, потому что я легко впечатляющийся человек. Бывший поэт, что вы хотите…

Я открыл другую дверь. Там оказался коридор и сидел на столе задницей бегемотище в цивильном костюме. Он заглянул в мою бумажку и оглядел меня подозрительно.

— Как вы сюда попали?

— Мадам Дэферр… — сказал я и развел руками. Сделав такую физиономию, что она выглядела как восклицание — делать нечего, служба, мадам Дэферр заставила меня прийти, я тут ни при чем…

Бегемот посовещался с другим типом, тот пил из большой фарфоровой кружки дымящуюся жидкость, и набрал номер телефона. Затем другой номер. Еще один. Я в панике подумал, что власть в Париже переменилась, произошел переворот и всех сторонников мсье и мадам Дэферр будут «мочить», как некогда сторонников адмирала Колиньи. Иди, доказывай, что никогда не видел ни его, ни ее. А что, бывает всякое…

Бегемот с отвращением положил наконец трубку.

— Шестой этаж, — сказал он.

— Гранд мэрси. Гош, друат?[25] — Я попятился к выходу.

— Э, нет, — сказал он, движением корпуса приказывая мне стоять, — за вами придут. Нечего вам тут одному разгуливать…

Действительно, нечего таким, как я. Я был согласен. Чтобы не смотреть на него, я уставился в стену. Она была несколько подержанной стеной. Как и все вокруг. Стол, на котором сидел бегемот, металлический, был однако процарапан мощно по всей длине, словно по нему провел когтями крупный медведь. Непонятно было, в каких целях они используют это крыло министерства. Ясно, что к приему посетителей они не были готовы.

В двери возникла в голубом шелковом платье красивая молодая женщина.

— Вот! — воскликнул бегемот, кивнув в мою сторону опять всем корпусом, но теперь уже более дружелюбно.

Женщина улыбнулась мне.

— Бонжур, мсье, — и протянула руку за моей бумагой. — Можно?

— Мадам Дэферр… — сказал я.

Лицо шелкового платья прояснялось по мере чтения. Как если бы она знала секретный код и прочла настоящее содержание письма в отличие от профанов, читавших его до сих пор.

— О, мсье, — воскликнула она, — вас ждут, следуйте за мной.

Тотчас же превратившись из представителя побежденной фракции в личного друга жены их министра (так я себя вообразил), я победоносно взглянул на бегемота.

— Мерси, мсье! — бросил я с высокомерием, каковому научился у не любящего меня продавца в ликер-магазине «Николас» на рю Сент-Антуан. И прошел в приготовленную мне дамой в платье щель.

На шестом этаже (в приемной ПэТэТэ) царил неожиданно полумрак и горели слабые фонарики. Хитрейшая архитектура ступенчатых ширмочек, я так предположил, служила цели скрыть ожидающих приема друг от друга. Шелковое платье привела меня вглубь одного из загончиков и усадила.

— За вами придут, — сказала она ласково. Ничем не пахло.

Несмотря на их систему, за десяток минут ожидания я успел заметить энергичного типа в бежевом пальто, занявшего соседний со мной загончик. Не уверен, однако, что я сумел бы узнать его, встреть я его в толпе. Он закурил. Судя по запаху — трубку.

Я подумал, что меня передают из рук в руки, как Жюстин в «Злоключениях добродетели». Я вспомнил гравюру начала 19 века: иллюстрацию к «Злоключениям» — пирамида из голых тел. Я представил себе, что все полицейские и неполицейские выстраиваются в пирамиду, и она увенчивается мсье ПэТэТэ/Телеком с подносом на голове, и на подносе будет лежать carte-de-séjour privilegiere!!! Отвлек меня от пирамиды брюнет в темном костюме. С кругами под глазами, бледный, он был столь великолепен, что я в дополнение к мгновенно мелькнувшей романтической догадке о том, что он поднялся ко мне из подвала, где пытал жертв, спросил его, вставая:

— Мсье ПэТэТэ?

— Нет, мсье, — ответствовал брюнет и улыбнулся. — Следуйте за мной, мсье!

Быстро, быстро, чуть не таща меня за руку по коридорам без окон, он втолкнул меня в обитую кожей дверь.

Женщина, похожая на мою маму, делила кабинет с женщиной, похожей на лягушку средних лет.

— Мсье Лимоноф? — вопросила женщина, похожая на мою маму. — Мсье ПэТэТэ отсутствует сегодня. Он поручил мне заняться вашим делом. Я приготовлю вам досье. Хорошо? — спросила она.

— Хорошо, — согласился я. Подумав, какое, бля, хамство. Вызывает, а самого дома нет.

— Садитесь, мсье, — сказала дама. — Вы принесли три фотографии?

Я всегда имею при себе фотографии. И я протянул ей свои, как всегда фотогеничные, три физиономии.

— Это очень gentil[26] с вашей стороны, — сказала она.

Я выдал ей доказательства моих ресурсов, в том числе и сертификат от percepteur — она обрадовалась тому, что я плачу налоги. Я представил ей доказательство моего адреса — справку от квартирной хозяйки, и, о чудо, у нее оказалась та же фамилия, что и у моей квартирной хозяйки! Так как это была редкая фамилия, то похожая на мою маму дама была поражена. О своем изумлении она сообщила мне и женщине, похожей на лягушку средних лет. Я сообщил обеим кое-какие сведения о моей квартирной хозяйке: ее приблизительный возраст, то, что юность свою она провела в Бельгийском Конго. Мы посвятили несколько минут Бельгийскому Конго. Дамы издали несколько восклицаний по поводу ужасов, которые пришлось пережить белому населению, я же с плохо скрываемым восторгом сделал несколько замечаний о прославленном «Пятом коммандо» и его шефе Майке Хоарэ. Увидев, что дамы министерства внутренних дел обменялись условными взглядами, я решительно закрыл кран моих страстей и молча поерзал на сиденье. Однофамилица моей квартирной хозяйки не спеша проколола мои бумаги, заделала их в канцелярскую папку. Полюбовалась на папку.