Читаем без скачивания Леди с клыками - Владимир Мясоедов

Планируя поход в храм, я специально подгадала момент так, чтобы попасть именно на службу. Очень хотелось убедиться в почерпнутых из копий древних фолиантов знаниях. И найти несоответствие между описанными там признаками и своим собственным телом. Но, увы, моя последняя надежда на то, что в жилах дочки полугнома и таинственной ведьмы может плескаться капелька демонической крови, на которую можно было бы списать все произошедшие изменения, превратилась в прах. Тифлинги в нашем мире были редкостью. Гигантской. Но время от времени попадались. Вампиры, а также малочисленная прослойка живых некромантов в Эпоху Смерти считали престижным держать дома наложниц-суккубов. Последние, бывало, делали им детей, обладавших неплохими задатками к темной магии и некоторыми индивидуальными внешними отличиями от простых смертных. Исчезли немертвые кровопийцы и их живые слуги, но их потомки все еще нет-нет да «радовали» родителей рожками, хвостиками, клычками и иными деталями, обычным людям и эльфам в общем-то несвойственными. Раньше их убивали на месте, зачастую вместе с папами и мамами, но последние лет триста накал страстей по отношению к магам смерти спал. Люди стали готовы терпеть некромантию и тех, кто ее практикует. В столице ей даже учат. У меня тоже есть к ней некоторые способности, правда неразвитые. В нашей глухомани и наставники по магии воды и разума нашлись-то с трудом.

Так что слушать заунывные песнопения священника, тембр голоса которого роднил его с неким парнокопытным с бородкой, меня заставляла не глубокая религиозность и уж тем более не страсть к музыке. Получив зачатки, как я считаю, неплохого музыкального образования в пансионе мадам Жюли, слушать без слез то, что выдается за священные гимны, просто невозможно. Буквально все сольное выступление козлоподобного жреца в просторных ниспадающих одеждах, оттопыриваемых довольно заметным пузом, мне приходилось с огромным трудом сдерживать накатывающую на меня волнами зевоту. И контролировать правую руку, которая сама по себе ползла к папенькиному подарку.

Папенька у меня, несмотря на часть человеческой крови, по сути своего характера все-таки стопроцентный гном. Поэтому и подарки у него соответствующие. Ожидать от него набора румян или шляпки с пером стрижа – они только-только вошли в столичную моду, о чем говорили дошедшие до нашего захолустья с более чем месячным опозданием журналы, – просто нереально. Так что шляпку и отороченную мехом амазонку мне пришлось покупать самой. Без смеха вспомнить тот случай, когда отец, еще в моем глубоком детстве, пытался сам подобрать мне фасон платья, лично я не могу. В нашем городе есть даже целых пять дамских портных, не считая белошвеек. И как можно догадаться, папа вместе с любимой дочуркой заглянул в гости к самому респектабельному. Вот спрашивается, как же угораздило нашу экономку Фани заболеть именно в этот момент? Ну а отцу соответственно втемяшилось заказать дочурке на день рождения платьице. Так я еще никогда не смеялась.

Элефиаль лек Бри, как сразу видно по имени, эльфийский полукровка, наверное, до конца жизни не сможет забыть папулины требования к платью «маленькой принцессы». До сих пор мы с ним периодически обмениваемся взглядами настоящих заговорщиков и многозначительно раскланиваемся при встрече. Нет, не в том смысле, что этот полуэльф был бы в моем вкусе. Хотя, разменявший уже одиннадцатый десяток, затянутый в матово-черный фрак с всегда кристально белой сорочкой и шейным платком из шелка скальных пауков непередаваемого серебряного оттенка, он был просто неотразим для стареющих вдовушек, конечно же когда вылезал из своего салона на белый свет, что бывало крайне редко.

Ну так вот, папино требование к фасону, особенно касающееся корсета из стальных пластин толщиной в одну десятую дюйма и накладных кармашков из толстой виверновой кожи, запомнилось полуэльфу на всю оставшуюся жизнь. Так что после этого случая к папиным подаркам я отношусь крайне осторожно. Правда, от подаренного на совершеннолетие до сих пор в полном восторге. Вороненая прелесть весом всего в три четверти фунта, покрытая тончайшей гравировкой из эльфийских древесных рун, как влитая лежала в моей ладошке. Новомодный «дамский» двадцать второй калибр, придуманный парочкой свихнувшихся на огнестрельном оружии эльфов, был, конечно, крайне несерьезен, на взгляд папы, но благодаря практически отсутствующей отдаче подходил для молодой девушки лучше всего. Поэтому в свою «Амели», а именно так звали модель восьмизарядного револьвера одинарного действия производства «Сэйлери&Валиэль», я просто влюбилась. А уж после того как под чутким руководством отца моя красотка получила механизм двойного действия и увеличенный на два дюйма ствол – молодая леди обрела свое постоянное место у меня под подушкой. Хотя отец как истинный гном до сих пор сватает мне двуствольный дерринджер совершенно сумасшедшего калибра в три четверти дюйма, от своей малышки я не откажусь ни за что на свете, даже за предлагаемые папенькой в комплекте с ним очаровательные перчаточки из шелка кристаллических пауков.

Так уж исторически сложилось, еще с тех самых пор, когда власть нежити только-только закончилась, что выйти в общество безоружным является просто-таки неприличным, хотя в последнее время появилась тенденция ко всяческой маскировке оружия – начиная от однозарядных капсюльных пистолетов в трости или потайного лезвия в веере. Так что моя прелесть, уютно расположившаяся в расшитой серебром кобуре на левом бедре, буквально сама собой манила прохладой своей рукояти. Особенно в разрезе той мысли, что блеяние этого святоши раздражало меня все больше и больше, а пузико – по-другому назвать этот провисший, явно не благородный гномий пивной, а выпирающий из-под хламиды какой-то дряблый животик было просто нельзя – просто-таки просило хоть пару пулек из моей красотки. Может быть, после этого интонации блеяния сменятся, и священник наконец-то обретет музыкальный слух – хотя бы для услаждения моих ушей своими воплями.

Вот у папы благородное гномье пузо – налитое мышцами и тугое как барабан. Как выражаются сами гномы: «Не пиво для пуза, а пузо для пива!» Поэтому в гномьей среде новомодные эльфийские фраки и не прижились, папа, да и все мои знакомые гномы предпочитают кафтаны, так как гном во фраке по меньшей мере смешон. А этот святоша мало того что покрыт складками, так еще, скорее всего, за всю свою жизнь ни разу не занимался хоть каким-либо физическим трудом. В него даже стрелять, наверное, противно, хотя и хочется.

Как представлю, что после попадания пусть и маленькой, но зато довольно быстрой безоболочечной свинцовой пули моей малышки из него может брызнуть вот все это сало, становится крайне противно. «Хоть и невместно молодой леди о таком думать» – любимая присказка мадам Жюли вспомнилась как будто бы сама собой. «Насекомое, доставляющее неудобство благородной леди, должно быть стерто с лица земли» – эта фраза из уст управляющей пансионом тоже пришла мне на ум и заставила появиться на моем лице легкую улыбку, которой, и в особенности очаровательными ямочками на немного покрасневших щечках, так восторгается мой папа и большинство встреченных мной молодых джентльменов.

Жрец затянул последние рулады своей молитвы, прославляющей всех четырех богов: Оссета, бога света, Орона, бога процветания и богатства, Лаэру, богиню плодородия, и Кестета, судью мертвых. Ни при произнесении имен небожителей, ни при легком неестественно-белом свечении витража, показывающем, что молитва услышана, в моем организме не дрогнула ни одна жилка. Значит, я точно не тифлинг. Те на святую магию, пусть она и направлена не на них, а просто есть поблизости, реагирует негативно. Не в прах рассыпаются конечно же, но приступы мигрени или там нервной почесухи бывают у них обязательно.

– Чего тебе, дитя? – Слуга богов, наверняка жаждущий пожертвований, с окончанием своего священнодействия развернулся к посетительнице так быстро, как только смог. Ну еще бы! Дочка самого богатого жителя города не та персона, приход которой можно проигнорировать, если на храме еще нет золотой крыши с алмазной инкрустацией.

– Свечку пришла поставить, – хмыкнула я, вспомнив об обещании, которое сама себе давала совсем недавно. – Самую большую, что есть. В благодарность богам за помощь при взрывотехнических работах.

Через полчаса, кое-как отбившись от нравоучительной лекции о том, как боги любят чад своих и как лично он, настоятель данного храма, поминает вот таки буквально ежедневно в своих молитвах все население нашего городка, я вырвалась из душной, наполненной запахами благовоний церкви, с облегчением вдохнула полной грудью (настолько, насколько позволил новенький корсет из виверновой кости) внезапно показавшийся таким сладким воздух и направилась в сторону дома, тщательно обходя лужи и разбросанные тут и там по мостовой конские кучки. Все же мэр хоть и хороший, для человека конечно же, хозяйственник, но муниципальные дворники, следящие за чистотой улиц в нашем городе, поразительно ленивы. По-моему, или мэр все-таки экономит на чистоте, или в городе завелось просто нереальное количество гужевого транспорта.