Читаем без скачивания Север - Андрей Буторин

    Мешок нашелся с самого края большого, занесенного снегом болота. Не увидеть его и впрямь было бы трудно – дух ничуть не преувеличил, сказав, что тот размерами с Нанаса. И он был таким ярким, что издали Нанас принял его за огонь большого костра.

    Сейд тоже увидел мешок и помчался было к нему, но на полпути неожиданно остановился и замер, повернув голову к лесу. Постояв так не слишком долго, он мотнул головой, будто стряхивая что-то прилипшее к морде, а потом, опустив плоский нос к самому снегу, потрусил чуть в сторону от мешка и сделал вокруг него несколько сужающихся кругов. Возле самого мешка он уселся на снег и принял излюбленную позу каменного изваяния. Казалось, пес о чем-то крепко задумался.

    Однако стоило Нанасу выехать на болото и приблизиться к мешку, ему стало сразу понятно, что встревожило Сейда. Нанас с опаской оглянулся на оставшиеся позади деревья, достал притороченный изнутри кережи лук, натянул и закрепил тетиву и приготовил одну из двух стрел с металлическим наконечником. Десяток других были полностью деревянными, с обожженными для твердости остриями, но на них сейчас было мало надежды, поскольку то, что он увидел на снегу, мог оставить только очень большой зверь. Или... не зверь?..

    Нанас остановил оленей и выпрыгнул в снег. Перед ним тянулась цепочка следов. Очень непонятных следов! Во-первых, он никогда раньше не видел зверя, который мог бы оставить такие отпечатки. Во-вторых, следы были очень большими, даже больше медвежьих. И самое удивительное, если бы не их пугающий размер, Нанас бы подумал, что эти следы оставил человек. Босой человек, что опять же вызывало недоумение. Но таких огромных людей не бывает! Уж на что был немаленьким небесный дух, но даже его след едва бы составил и половину этого. Но мысль о человеке пришла не напрасно. Мало того, что форма следа очень уж напоминала человеческую ступню, так еще и ходил этот загадочный зверь на двух лапах. Или все же ногах?

    След был двойным. Сначала он вел от леса к мешку, потом несколько раз огибал его, а затем обладатель неимоверных ступней по тому же пути снова вернулся к лесу. Нанас вновь обвел пристальным взглядом деревья, но ничего подозрительного не заметил. Да и Сейд не выказывал больше признаков тревоги, продолжая сидеть возле красного мешка каменным истуканом. Пожалуй, стоило перестать ломать попусту голову и заняться делом. Все равно им отсюда уезжать, и уезжать далеко, так что встретиться с загадочным великаном уже не доведется. Жаль, невозможно рассказать об этом в сыйте. Может быть, кто-нибудь из охотников...

    Внезапно Нанаса бросило в жар. Ведь недавно, совсем недавно он слышал что-то... Что-то такое... Что?.. Что же он слышал? Где? От кого?..

    Нанас нахмурился. Что-то тут было неладно. Ведь он неспроста собирался хвастаться перед небесным духом своей замечательной памятью. В детстве она была обычной, но после обряда посвящения в мужчины в священных сейдозерских пещерах произошла удивительная вещь: он вдруг и впрямь перестал что-либо забывать. А вот сейчас никак не мог вспомнить чего-то очень важного, чего-то такого, что было связано с этими непонятными следами.

    И тут заворчал угрожающе Сейд, а потом заскулил вдруг и спрятался за мешок. Одновременно с этим Нанас почувствовал, что сзади, из-за деревьев, на него кто-то смотрит. Но повернуть туда голову он не мог. Дело было даже не в страхе, который мгновенно вздыбил волосы и заледенил сердце. Дело было в том, что ему на затылок словно опустилась тяжелая лапа, впившись когтями, казалось, до самого мозга.

    Это продолжалось недолго и закончилось так же внезапно, как и началось. Нанас обернулся с уже готовым вырваться из горла воплем ужаса, но позади никого не было. Молчаливый лес неподвижно застыл под низким пасмурным небом, и лишь бледный дымок догорающих огненных нарт поднимался вдали над деревьями.

    Нанас подбежал к мешку и, не заметив внушительной тяжести, забросил его в нарты, словно пушинку. Сидеть стало теперь неудобно, ноги пришлось задрать на мешок, но ему было сейчас не до этого, ему хотелось одного – как можно скорее уехать отсюда! И его безмерно радовало то, что следующую часть пути можно проделать по болоту, не возвращаясь в лес. Похоже, еще больше этому радовался Сейд. Теперь он бежал не рядом с оленями, а далеко впереди их. Правда, Нанас предполагал, что пес держится подальше, потому что ему стыдно за свою внезапную откровенную трусость. Раньше подобного с ним не случалось, и сейчас он наверняка тяжело переживал свой позор. Однако Нанас его ни в чем не винил. Если пес испытал то же, что и он, то ничего странного и постыдного в его поведении не было. Против того, с чем они столкнулись, не помогли бы ни клыки, ни когти, как не помог бы самый тугой лук и самый острый нож.

    Ехать по болоту оказалось почти так же легко и приятно, как по озеру. К тому же, день хоть и выдался пасмурным, но было безветренно, а с неба сыпался лишь редкий мелкий снежок. Мороз почти спал, встречный воздух совсем не обжигал холодом щеки. Одно было плохо – у него начали затекать заброшенные на мешок ноги. Он оглянулся, убедился, что отъехал от леса достаточно далеко и что никто за ними не гонится, и решил сделать короткую остановку.

    Достать из кережи мешок оказалось не так-то легко. Нанас удивился, что совсем не почувствовал его веса, когда забрасывал в нарты. Зато сейчас пришлось покряхтеть. Что же это за шубы такие тяжеленные? Можно было раскрыть мешок и посмотреть, но ему почему-то совсем не хотелось этого делать. После того, что с ним недавно случилось, Нанасу не терпелось убраться отсюда подальше. А потом уже можно будет расслабиться, отдохнуть и рассмотреть «подарки» небесного духа. Да и перекусить не помешает, в животе начинало уже требовательно урчать. Но это потом, все потом! Вот отыщет дорогу, найдет местечко поуютней и устроит нормальный привал. А то здесь, на болоте, и оленям ничего съедобного из-под снега не вырыть.

    Нанас задумался, куда бы приспособить мешок. Первое решение показалось удачным: у мешка были широкие прочные лямки, и он подвесил его на выпирающую сзади спинку кережи. Но едва сел в нарты и тронул оленей, понял, что задумка оказалась плохой – мешок перевешивал, и концы полозьев глубоко проваливались в снег; оленям было трудно везти нарты с задранным носом, да и самому Нанасу было неудобно сидеть, завалившись на спину. Пришлось опять останавливаться. Не додумавшись ни до чего иного, он пристроил мешок поверх ног, положив его поперек кережи и привязав веревками к специальным отверстиям в ее боках. Получилось в целом неплохо, только самому стало не очень удобно садиться и вылезать. Впрочем, делать это часто он все равно не собирался.

    Между тем, болото скоро кончилось, лес опять подступил совсем близко. Правда, впереди было ровное, покрытое снегом место – наверняка какое-то озеро. Нанас вспомнил, что у него есть карта, заставил перейти с бега на шаг оленей и достал ее из-за пазухи.

    Что ж, если он правильно понял, что было нарисовано на карте, перед ним и впрямь лежало небольшое озеро, даже, скорей, озерко. А если он прав, то с другой стороны в это озеро должна впадать речка, и если подняться по ее совсем не длинному руслу, то скоро можно будет попасть в село Ловозеро, откуда и начиналась та самая дорога, о которой говорил дух.

    На словах все было просто, но уже от одной мысли, что он скоро увидит человеческое  жилье, ему становилось сильно не по себе. Ведь еще сегодняшним утром он и не подозревал, что на земле осталось еще хоть одно место, кроме их поселения, где могли бы жить люди. Пусть не сейчас, пусть очень давно, но все-таки – люди. Что же касается именно Ловозера, то оно волновало Нанаса еще и тем, что отсюда родом были его отец и мама. Отца он не помнил, тот погиб на охоте, когда Нанас был совсем крохой, но мама нет-нет да и вспоминала, где они жили раньше, когда его самого еще не было на свете. Впрочем, зачат он был именно там, мама пришла в сыйт уже на сносях, где вскоре и родила его.

    Озеро и впрямь оказалось маленьким; занятый мыслями, Нанас и не заметил, как его пересек. Устье впадающей в озеро речки он нашел сразу. Значит, все верно. Значит, Ловозеро совсем рядом. Нанас поежился от пробежавшего по телу озноба, затянул горловину капюшона так, что осталось лишь маленькое оконце напротив глаз, и направил оленей вверх по замерзшему руслу.

    Похоже, не ему одному сделалось не по себе. Все чаще заоглядывался на него Сейд, сбавили ход олени. И Нанас не стал их подгонять, не очень-то он торопился к встрече с неведанным.

    Но сколько ни оттягивай неминуемое, оно все равно наступит. Вот и закончился лес по берегам речки, вот и открылось перед Нанасом то, чего он и ждал, и невольно от себя подальше отталкивал.

    Поначалу он даже не понял, что же он видит. Впереди, слева и справа, по обоим берегам, стояли... Нанас не смог подобрать слова, чтобы назвать им увиденное. Это было похоже на огромные короба, только сплетенные не из бересты, а сделанные... изо льда? Из снега? Из камня?.. Скорее, последнее, ведь если бы их сделали изо льда или снега, короба бы давным-давно растаяли. Но разве возможно сложить такие громадины из камня? Какими же великанами должны быть те люди, которым под силу такое? Вспомнив о великанах, Нанас почувствовал, как нехорошо засосало под ложечкой и зашевелились волосы на затылке.