Читаем без скачивания Святой Франциск Ассизский - Мария Стикко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Влияние бенедиктинцев ослабело не только из-за разложения монашества. Была еще одна причина, социальная. Рожденные в начале VI века, чтобы сохранить дух domus cristiana[4] и порядок самоуправления в противоборстве римского духа и варварства; выросшие вместе с феодальным строем, чтобы противопоставить невежеству, насилию и грубости, царившим в замках, греко-латинский гуманизм, бенедиктинские аббатства служили примером добрых деяний Церкви в обществе, основанном на крупном землевладении, но, мало-помалу укрепив это общество, восприняли от него и дух, и форму.
В Италии XIII века прочно укоренился феодализм чужеземный, общество уже не было строго разделено на два класса — господ и рабов. Появился народ коммуны. Замки были разорены и башни — разрушены, лишь монастыри оставались обособленными, монахи — чуждыми новому, ремесленному, торгующему обществу.
И в Церкви произошло то, что позднее произошло в военной тактике: войско подвижное, четко разделенное, легкое, предпочли бенедиктинскому тяжелому войску.
Из-за святости основателя, из-за гибкой мудрости законов, из-за постоянного сопутствия благодати, которая не уходила из Церкви, и присутствовала всегда и в институциях ее, и в созданиях Божьих, и в духовных дарах, бенедиктинцы могли бы стать в авангарде новой пехоты, что и бывало в некоторых местах. Но в Италии так не случилось, потому что многие аббатства утратили дух святого Бенедикта. Многие аббаты были уже не монахами, но мирскими властителями, захватившими этот титул, чтобы получать от него доходы.
Более всего духовенство нуждалось в возвращении к евангельскому духу. Слово «клирик» было синонимом образованности, но в учености многих клириков не было ничего от христианства. Латинская элегия, написанная в конце XII века, и посвященная переменчивости судьбы и утешению философией, служит образцом средневекового мышления. Автор ее, Генрих да Сеттимелло, приходской священник из Каленцано, что возле Прато противится жестокому и, возможно, несправедливому унижению, которое он претерпел от флорентийского епископа. Чтобы освободиться от страдания, которое тревожит его днем и ночью, он изыскивает наиболее тонкие аргументы в философии стоицизма, но он, священник, даже отдаленно не размышляет о философии Распятия. Гуманист прежде, чем словесник, он чувствует литературу больше, чем веру, любит классическое больше, чем Бога. Лучшие представители духовенства отдалялись от народа, если они удалялись от мыслей о Христе. Необходима была реформа, возврат к Евангелию и в жизни, и в проповеди тех, кто посвятил себя Богу.
АНТИХРИСТ
При виде стольких войн, разрушений, гонений, дурных нравов и печального конца Крестовых походов многим приходила на ум мысль о близком конце света, о том, что со дня на день должен родиться Антихрист, бес в человеческом обличьи, который будет обманывать людей ложными чудесами и обещаниями, дабы увлечь их к погибели перед Страшным судом. В первые годы XIII века один старый воин, раскаиваясь в том, что слишком много участвовал в битвах между людьми, написал небольшую поэму, в которой рассказал о приходе Антихриста и о конце света как о событиях неизбежных и близких.
Антихрист, говорится в одном из первых памятников нашей литературы, — родится и вырастет в Вифсаиде и до тридцати лет проживет в безвестности, а потом сотворит неслыханные чудеса, которые убедят людей в том, что Господь наш Иисус вернулся на Землю, хотя все эти чудеса будут кознями дьявола: морские волны выйдут из берегов, реки побегут вспять, с неба пойдет огненный дождь, мертвые воскреснут, а живые в ужасе возопят: «О, Боже, создавший нас, смилуйся над нами! Помоги нам, ибо мы погибаем!»
Тогда папа соберет на Вселенский Собор вельмож со всего света, — французского императора, итальянского короля, епископов и аббатов, герцогов, маркизов и графов из всех земель, Антихрист же пришлет на это собрание своего посланника, по имени Нерон, который прибудет со злыми чародеями (точное их число — шесть тысяч триста человек) и разобьет лагерь, конца которому не видно, с палатками, шатрами, покрытыми шелком. Зазвучат трубы, и посланник Антихриста, войдя в собрание, скажет:
«Слушайте, добрые люди, слушайте и внемлите! Пришло время, когда Антихрист должен управлять землей. Он ниспошлет вам здоровье, мир и веселие, тысячи ливров золота и множество других даров, если вы уничтожите церкви, алтари, проповедников, рассеете их по свету, дабы никто не осенил себя крестным знамением и не преклонился перед крестом, и никогда больше не служили мессу».
Слова его устрашат людей, они поймут, что попали в засаду, и святой папа благословит начало войны с Антихристом, доверив ее королю Италии: «Вперед, бароны, поднимайте знамя, с благословением бросайтесь в битву, сносите головы злым чародеям!»
А король Италии скажет: «Господа мои, ради всемогущего Бога, послушайте! Смешались века, и время пришло к концу! Близок конец света! Храбро бейтесь до последнего сражения. Пусть ваши острые мечи нанесут побольше ударов и навсегда прославят вас!»
Христианское войско перенесет войну за море, на Святую Землю, где в то время будет править Антихрист, и король Италии поведет одиннадцать тысяч рыцарей и знаменосцев с развевающимися стягами и стотридцатитысячную армию солдат с литанией на устах. Но оружие бессильно против чар. С неба упадет звезда и пройдет сквозь землю, из пещер выйдут ужасные драконы, разрывающие людей на части, так что бедный король Италии, несмотря на ободрения папы, уверится в том, что он рожден под дурной звездой, сдастся и предстанет при дворе Антихриста с криком: «Теперь я отказываюсь от царства, ты — король римлян!» Антихрист ответит: «Прекрасный сир, король Италии, ты могущественен и сердце мира у тебя в руках, ибо ты правишь великим Римом. Напрасно ты обвиняешь меня, ибо не знаешь обо мне правды. Я воскрешаю мертвых, исцеляю немощных, помогаю бедным, одеваю нагих, и тому, кто преклонится передо мною, дам золота, серебра и шелков. А кто не захочет, у того голова слетит с плеч. Но тебе, сир, я не скажу
