Читаем без скачивания Странные повадки ос - Джеффри Лэндис

Он вынул уголек из камина, приложил к трубке и раздул, пока она не засветилась чуть ли не ярче камина.

— Начать следует с пропавшего трупа. Хотя нет, пожалуй, с канонады над Лондоном.

Он поднял палец, пресекая мои возражения.

— Ватсон, я обещал рассказать все. И расскажу. Но умоляю, позвольте сделать это так, как я считаю нужным.

Когда я обсуждал двойной выстрел с моим братом, Майкрофт поведал о любопытном явлении: оказывается, когда стреляет мощное орудие, наблюдатель, удаленный от места выстрела, в момент пролета снаряда над головой слышит отчетливый звук, громкий хлопок — звук сжимаемого снарядом воздуха. И он приходит раньше звука, создаваемого порохом в стволе орудия. А если у наблюдателя хороший слух, он различит две звуковые волны: первую — от сжатого снарядом воздуха, вторую — от воздуха, хлынувшего, чтобы заполнить разреженную область. Аналогичный звук издавал бы летательный аппарат, движущийся быстрее скорости звука, и если этот аппарат достаточно велик, звук был бы двойным. Мой брат сказал об этом как о некоем казусе, но я достаточно хорошо его знаю, чтобы уловить скрытый смысл. Приняв сей факт за основание гипотезы и учтя замеченный наблюдателями меньший промежуток времени между двумя выстрелами на севере Лондона по сравнению с югом, я пришел к выводу: гипотетический летательный аппарат сбавлял высоту, летя на юг.

— Но как такое возможно, Холмс? — спросил я, исполненный сурового скепсиса. — Воздушный корабль, да еще летящий быстрее артиллерийского снаряда? Никакой народ на нашей благословенной земле не способен изобрести такое диво, уже не говоря о том, чтобы сохранить его в секрете.

— Именно! — подтвердил Холмс и выпустил клуб дыма из трубки. — И это подводит нас к делу об исчезнувшем трупе. Мне как раз нужен был повод исследовать область к югу от Лондона, и два крестьянина очень вовремя предоставили мне его. Ватсон, вы же знаете мой метод. К сожалению, искавшие тело батрака люди затоптали все вокруг, но кое-где сохранились отметины, которые поведали много странного: вокруг стога кружили животные, оставившие невиданные следы. Из них почти ничего не удалось выяснить — разве что факт ранения одного из существ, поскольку отпечатки были смазаны, словно зверь хромал. Судя по глубине следов, животные были размером с собаку. Самое странное — они, кажется, ходили строго друг за другом. Затем мне пришла в голову мысль: одно гипотетическое живое существо с восемью или более ногами оставило бы именно такие следы. Они вели к месту, где лежал умирающий, обходили вокруг. Но дальше от того места тянулись только следы людей, которые его искали. Я пытался выяснить, откуда появились странные отпечатки, и прошел с милю, но они затерялись на овечьем пастбище, затоптанные копытами. Мне лишь удалось понять, что несколько дней назад овцы были сильно напуганы и метались по всему полю. Тогда я вернулся на то место, где лежал пострадавший, и снова вгляделся в следы необычного существа. Знаете, а ведь у меня сложилось впечатление, что такие следы могло оставить насекомое! Их частично затоптали двое мужчин — те, кто меня вызвал. Но поверх имелись следы третьего мужчины. И я быстро определил, что они принадлежали умирающему. После того как первые двое отправились за помощью, он встал и ушел, очевидно унеся странное животное с собой.

— О господи! — воскликнул я. — Вы не шутите, Холмс? По-вашему, это что-то вроде колдовства вуду?

— Нет, Ватсон. — Он улыбнулся. — Боюсь, это куда серьезнее древних суеверий. Несколько футов умирающий прополз на четвереньках, затем встал и побрел шатаясь. Но вскоре его шаги стали тверже, он двигался быстрее и целеустремленнее. Наконец вышел на оживленную дорогу, и там где следы затерялись среди множества других — я не смог определить его дальнейший путь. И все же не сомневаюсь: он направился в Лондон.

Слушая рассказ друга, я совершенно забыл не только о револьвере в кармане халата, но и о событиях минувшей ночи, убитых нищенках и своих подозрениях.

— И тогда я понял: мне нужна консультация эксперта, — продолжал Холмс. — Мистер Уэллс, о котором я рассказывал ранее, оказался именно таковым — лучше и не придумаешь. Мы обсудили с ним возможность существования иных обитаемых миров. Мистер Уэллс высказал мнение, что, поскольку существуют многие миллионы подобных Солнцу звезд, непременно есть и разумная жизнь — цивилизации, так же превосходящие британскую, как мы превосходим африканских дикарей.

— Вы думаете, это был космический корабль из другого мира?

Я слышал такие суждения на лекции по популярной астрономии, но до сих пор относил их на счет игры воображения.

— Я принял это как рабочую гипотезу, которую подтвердят либо опровергнут новые факты, и спросил у мистера Уэллса, обязательно ли жители иных миров подобны нам формой тела и размерами. К этому предположению он отнесся с откровенным скепсисом и заявил, что у них не больше причин походить на нас, чем у осьминога или муравья. И что они вполне могут уважать нашу цивилизованность и мораль не больше, чем мы уважаем уклад и обычаи муравейника. Подобное я предполагал, но старался не выдавать причины моего интереса, а потому осторожно перевел разговор на биологию, на тему необычных повадок и жизненных циклов земных существ. Один из приведенных мистером Уэллсом примеров особенно привлек мое внимание — это жизненный цикл осы ихневмон.

— Простите, Холмс, кого? Осы ихневмон? Мне кажется, вы смеетесь надо мной!

— О, мой дорогой доктор, если бы так… Но, молю вас, выслушайте. Все это имеет непосредственное отношение к нашему делу. Жизненный цикл ихневмона страшен. Когда самка готова отложить яйца, она отыскивает цикаду, размерами зачастую намного превышающую саму осу, жалит ее и откладывает яйца в парализованное, но вполне живое насекомое. Цикада служит пищей развивающейся личинке, а та растет, причем инстинкт велит ей как можно дольше не трогать жизненно важные органы, пока не настанет время выходить в мир и самой откладывать яйца. Этого мне хватило, чтобы дополнить рабочую гипотезу. Полагаю, некое существо с летательного аппарата не только приблизилось к смертельно раненному человеку, но и проникло в его тело и взяло под контроль все основные функции жизнедеятельности. Особенно меня удивило то, что из всех встреченных людей чужак выбрал умирающего. Несомненно, это существо… полагало себя неспособным подчинить здорового человека.

— Холмс, я должен признаться: эта история не слишком помогает восстановить доверие к вашему здравомыслию.

— Да, Ватсон, вы всегда отличались рассудительностью. Но позвольте кое-что вам показать.