Читаем без скачивания i f36931a51be2993b - Admin

  Ничего. Только устало смотреть на дочь.

  Ветер яростно колотится в ставни. Ветер и вечер. Поздний. Слишком поздно всё...

  Ни товарищи по мятежу, ни враги, ни собственные дети не стали бы его слушать! Как теперь он сам - Ирию.

  Слишком много ошибок! Эдвард Таррент всю жизнь выбирал между стремлением жить правильно и... просто жить. И последнее решение - тоже ошибка. Не единственная, зато самая страшная. Круг Равных, юношеская рыцарская клятва, честь и благородство двора Ильдани обернулись Бездной Льда и Пламени для родных людей.

  Маршал Ильдани позволил себя убить. Его друзья не сумели зубами выгрызть победу. И погубили и себя, и свои семьи.

  А теперь - Ири! Это из-за Эдварда Таррента одна его дочь сходит с ума, а другая превратилась в переполненную ненавистью фанатичку!

  Ири! Ты же умела так звонко смеяться. Доченька...

  - Как ты посмел? - Лед и пламя Бездны - в глазах, в голосе. - Как ты посмел?!

  Ни искры тепла. А в самой дочери не осталось и тени доброй, веселой девочки, что так любила в детстве забираться отцу на колени...

  - Ирия!..

  - И что же ты мне теперь скажешь, папа? Повторишь доводы Леона? Может, мне проще говорить сразу уж с Полиной? Раз вы все поете с ее голоса?

  Дочь сейчас не так уж и неправа. Насколько станет легче, если она начнет ладить с Полиной! И та сама объяснит строптивой падчерице, что и для кого лучше.

  Увы!

  Дочь - тем более несовершеннолетняя - обязана во всём подчиняться отцу. Но в последний год (да и раньше) он был просто не в состоянии воспользоваться этим правом. Память о прежних счастливых днях и милой, радостной улыбке когда-то любимой дочери останавливала почти всегда.

  Лишь считанные разы лорд Таррент вспомнил, что он - глава семьи. И только дважды - в отношении Ирии.

  Сначала - весной. Когда, вняв настойчивым просьбам Полины, запретил, наконец, дочери фехтовать и ездить верхом без сопровождения.

  Этого нельзя было дозволять с самого начала. Но тогда он слишком любил Ирию. И избаловал куда сильнее, чем ее сестер. Хорошо хоть Полина напомнила, что у него дочь, а не еще один сын.

  Второй раз лорд проявил отцовскую волю, когда весной Ирия вступила в брачный возраст. И летом пришло время вывезти ее в Лютену.

  Здесь Полина тоже кругом права. Дочь - дерзкая девчонка с ужасными манерами. А дать за ней хорошее приданое - невозможно. Эдвард Таррент - проигравший мятежник. Большая часть его владений конфискована в пользу короны и ее "верных вассалов".

  Незачем вывозить Ирию ни в этом году, ни вообще. Хватит и того, что известно в свете об Эйде!

  Боль и подавляемое чувство вины ледяным обручем сжали сердце. Но лорд Таррент сумел справиться с собой. Если еще и вторая дочь произведет плохое впечатление - можно ставить крест и на Иден с Кати.

  А так - история с Эйдой к тому времени подзабудется. Да, кто-то всё равно станет коситься. Но не все - далеко не все. Особенно если старшая уже уйдет в монастырь...

  А Ирию можно выдать замуж и в провинции. К сожалению, при таком характере рассчитывать на хорошую партию не приходится... Но вдали от столицы и кавалеры - не слишком разборчивы.

  Впрочем, если у Полины и здесь всё получится...

  Эдвард должен защитить младших дочерей - родную и приемную! Иден и Кати. Что ни говори, но Эйду спасать уже поздно. А Ирия - нынешняя Ирия! - в помощи не нуждается. Это от нее уже впору защищать других!

  Лорд Таррент сейчас спасает семью. И осознание этого придало ему сил - жестко взглянуть в глаза дерзкой дочери:

  - Эйда едет в монастырь. Я так решил!

  Злое золото свечей отразилось в блеснувшем яростью взгляде. Кошачьем взгляде непримиримой Карлотты.

  И это - дочь Эдварда?! Докатилась!

  - Нет!

  - Я - пока еще глава семьи!

  Бешеные глаза погасли. Подчинилась? Признала его правоту? Или просто взяла себя в руки, готовясь к бою?

  Как же похожа на свою мать! До жути.

  - Это - не твое решение. Полины. Так кто же из вас "глава семьи"?

  Перешла к сарказму. Эдвард Таррент всегда терялся перед злой иронией первой красавицы Юга, надменной Карлотты Гарвиак. И далеко не сразу подбирал достойный ответ. Чем дочь и воспользовалась.

  - Папа! - Ирия шагнула вперед, яростный взгляд вновь полоснул злой зеленью. - Ты не можешь осудить Эйду за свое преступление. Не посмеешь!

  - Ирия...

  - Это ты во всём виноват!

  Прорвало, с ужасом понял Эдвард, полтора года сдерживаемую плотину. До этого девчонка скандалила еще не в полную силу. А теперь дочь несет к Змею на рога!

  - Если б не ты - с нами НИЧЕГО бы не случилось! Если бы ты, мерзавец, сдался сразу, а не ждал как последний подлец!.. Это из-за тебя мы оказались в Ауэнте - в лапах этих ублюдков! Скажи спасибо, что они... - Ирия захлебнулась словами. Или ядом! - Только Эйду, а не нас еще с Иден заодно!.. Ты позволил изнасиловать дочь, запереть в монастыре жену! А теперь хочешь еще и убрать Эйду с глаз долой, чтобы спокойно развлекаться со своей шлюхой!..

  Багровая вспышка ярости застилает взгляд, срывает с места. Взвивает твою руку над чужой щекой... Чтобы только замолчал ненавистный голос! Заткнулся!

  Ирия змеей увернулась от удара, скользнула к стене. Свечные блики играют на лезвии кинжала. Волчьей желтизной окрасили взгляд...

  - Только попробуй! Я убью тебя!.. - прошипела любимая дочь.

  Она сошла с ума... Она...

  А он сам?! Что он... Эдвард никогда не поднимал руку на детей - ни разу в жизни. И Карлотте не давал - когда успевал. Что он чуть не наделал?..

  Что сказал бы Арно? И как Эдвард посмел даже в мыслях укорить Круг Равных - когда один из них погиб, пытаясь спасти семью лорда Таррента?

  Он почти рухнул в кресло.

  Мерзко. Как же мерзко на душе! И холодно.

  Как здесь всё застыло... Почему никто за целые утро, день и вечер не удосужился растопить камин? И почему не удосужился приказать он сам?

  На шум без стука сунул нос камердинер. Старый, привычный... равнодушный.

  - Ваша светлость?

  И потрясенно замер при виде кинжала в руках юной графини, не успевшей его спрятать.

  - Всё в порядке, - кивком успокоил Мэтта Брауна лорд. - Мы с дочерью разговариваем.

  3

  Дверь за камердинером захлопнулась.

  Потрясенная не меньше отца, Ирия устало прислонилась к стене. Медленно оседая вдоль ветхого гобелена...

  Не отца бы сейчас убить, а себя! Да что же это происходит? Что с ними со всеми случилось?

  Кинжал выскользнул из рук, с глухим стуком ударился об истертый ковер...

  - Доченька... - голосом древнего старика пробормотал лорд Таррент.

  Их взгляды встретились. Ровно один перестук дрогнувшего сердца - и Ирия кинулась в отцовские объятия.

  Эдвард Таррент судорожно прижал ее к себе:

  - Доченька! Что же это с нами?..

  - Папа! - Ирия разрыдалась на его плече. - Папка! Папочка!..

  - Дочка... Сядь, - он указал на подлокотник кресла. Другой рукой смахивая слёзы.

  Девушка послушно присела. Как в детстве - примостилась на деревянную перекладину.

  И хоть отец ничего еще не пообещал, вдруг возникла непоколебимая уверенность: всё будет хорошо! Он, по крайней мере, готов дочь слушать. Сердцем, а не только ушами.

  А Ирия готова выслушать вновь вернувшегося к ней папу. Все его доводы. Полинины то есть.

  И вновь любимая дочь найдет, что ответить.

  4

  - Пойми, дочка: если бы я мог что-то изменить! Но мне не заставить людей думать так, а не иначе. К тому же, в следующем году я хотел вывезти в свет тебя и Иден...

  Полину он уговорит! Она должна понять: Ирии по-настоящему плохо в родном замке. Этого только слепой не заметит!

  В другом месте, возможно, и характер у нее исправится.

  Да и Полине станет легче без падчерицы! Никому не будет вреда, если в будущем году Эдвард Таррент представит в свет обеих дочерей.

  - Папа! - зеленые глаза серьезны и печальны. - Иден через год еще можно и не вывозить. И я могу подождать не год, а два. К тому времени историю с Эйдой забудут. И монастырь будет не нужен. Не прогоняй ее из дома, пап! Она ведь ни в чём не виновата. Обещаешь?

  - Обещаю, - неподъемный камень свалился с плеч.

  В конце концов, бедняжка Эйда действительно никому не мешает. Да и самому Эдварду, если честно, жаль отправлять ее в суровый устав монастыря.

  Там даже летом от стен идет холод. Еще хуже, чем сегодня в его покоях. И в аббатстве грубая пища, а старшая девочка всегда была болезненной.

  К тому же, в следующем году опять не придется никого вывозить. Хоть тут Полина сердиться не будет!

  Но самое главное - любимая дочь всё простила! Искренне. Эдвард почувствовал бы фальшь - врать Ири не умеет...

  Ну тогда и он умалчивать не станет. Как раз хотел ей рассказать...

  - Папка, спасибо! - дочка порывисто, как в детстве, расцеловала его. - Ты - самый замечательный отец в подзвездном мире! А еще у тебя - самая промерзшая Башня в подзвездном мире.