Читаем без скачивания Карт-бланш - Джеффри Дивер

Обошлись без рукопожатия.

Принесли меню. Бонд заказал палтуса на пару́ под голландским соусом, с вареным картофелем и спаржей. Адмирал выбрал запеченные на гриле почки с беконом.

— Вина? — спросил он Бонда.

— Да, пожалуй.

— Выбирайте.

— Думаю, бургундского. «Кот-де-Бон» или шабли?

— Может быть, «Пюлиньи» Алекса Гамбала?

— Отлично.

Бутылку принесли тотчас же. Продемонстрировав этикетку, официант налил немного в бокал Бонда. Вино было отменное — оттенка бледного масла, с земляными нотами, идеальной температуры, не переохлажденное. Бонд пригубил, кивнул одобрительно, и бокалы наполнили до половины.

— Мы оба с вами бывшие военные, — хрипловатым голосом начал Адмирал, когда официант удалился. — Разговоры о погоде нам ни к чему. Я пригласил вас, чтобы предложить работу.

— Я так и полагал, сэр, — ответил Бонд. Слово «сэр» добавилось само собой, помимо его воли.

— Вам, наверное, известно принятое в «Трэвеллерс» правило — не трясти рабочими документами. Боюсь, нам придется его нарушить. — Старик вытащил из нагрудного кармана конверт и передал Бонду. — Своего рода подписка о неразглашении государственной тайны.

— Но я уже подписывал…

— Разумеется. Для военной разведки, — оборвал его старик. — Эта позубастее. Ознакомьтесь.

Бонд ознакомился. Да, определенно позубастее.

— Если вы не заинтересованы подписывать, то давайте продолжим обед, обсудим недавние выборы, ловлю форели в северных реках или то, как треклятые новозеландцы снова обыграли нас на прошлой неделе — и разойдемся по своим конторам, — приподняв кустистую бровь, предложил Адмирал.

После секундного раздумья Бонд поставил под документом росчерк и вернул бумагу собеседнику. Документ исчез.

Еще глоток вина.

— Вы слышали об Управлении специальных операций? — поинтересовался Адмирал.

— Да, слышал.

Еще бы. Среди немногочисленных кумиров Бонда Уинстон Черчилль занимал почетное место. Военная и репортерская молодость, которую Черчилль провел на Кубе и в Судане, внушила ему большое уважение к партизанским отрядам, поэтому позже, когда разразилась Вторая мировая, они с министром экономической войны Хью Далтоном создали УСО, чтобы вооружать участников движения сопротивления и десантировать британских разведчиков и диверсантов. Так называемая тайная армия Черчилля ощутимо подорвала фашистские силы.

— Хорошая контора, — заметил Адмирал и добавил сварливо: — Только ее прикрыли после войны. Межведомственные нестыковки, организационные проблемы, междуусобица с МИ-6 и Уайтхоллом… — Он отпил вина, и в разговоре повисла пауза. Оба собеседника занялись едой, отменное качество которой Бонд не преминул похвалить. — Да, здешний шеф-повар знает, что делает, — пробурчал старик. — На американское телевидение не рвется. Вам известно, как образовались «Пятерка» и «Шестерка»?

— Да, сэр, я много о них читал.

В 1909 году ввиду опасений по поводу войны с Германией и внедрения немецких шпионов (опасений, навеянных, как ни странно, остросюжетными романами) Адмиралтейство и Министерство сухопутных войск сформировали Бюро секретной службы. Однако вскоре Бюро распалось на Пятый отдел Управления военной разведки (МИ-5), занимающийся внутренней безопасностью, и на Шестой отдел (он же МИ-6), ведающий вопросами внешней разведки. «Шестерка» завоевала со временем статус старейшей в мире непрерывно действующей разведывательной организации, как ни пытались китайцы этот статус оспорить.

— Тогда скажите, что их объединяет?

Бонд в замешательстве промолчал.

— Внешняя отстраненность, — буркнул старик. — И «Пятерка», и «Шестерка» изначально создавались «отрезанными ломтями», чтобы ни Короне, ни премьер-министру, ни Кабинету, ни Министерству сухопутных войск не пришлось марать руки, занимаясь таким грязным делом, как шпионаж. Отсюда все беды. С «Пятерки» и «Шестерки» не сводят глаз. Подрихтованные досье, вторжение в частную жизнь, политический шпионаж, слухи о незаконной точечной ликвидации… Всем подавай прозрачность. И разумеется, никому нет дела, что война давно ведется другими методами и противник не играет по правилам. — Еще глоток вина. — В некоторых кругах есть мнение, что нам тоже пора сменить правила игры. Особенно после одиннадцатого сентября и седьмого июля.[1]

— Итак, если я правильно понимаю, — начал Бонд, — вы говорите о создании организации, подобной УСО, но при этом не принадлежащей ни «Пятерке», ни «Шестерке», ни Министерству обороны.

Адмирал смотрел на Бонда в упор.

— Я читал рапорты о ваших боевых успехах — принадлежность к резерву ВМФ не помешала вам сражаться в передовых сухопутных частях. Пришлось поднапрячься, наверное. — Холодные глаза буравили Бонда. — Насколько я понимаю, вы провели в тылу ряд операций, не вошедших в официальные сводки. Благодаря вам некоторым подрывным планам врага так и не суждено было осуществиться.

Бонд собирался сделать еще глоток «Пюлиньи-Монтраше», вершины жизненного пути винограда шардонне, однако, услышав слова Адмирала, поставил бокал. Откуда у старого вояки такие подробности?

— В десантниках, умеющих управляться со штыком и винтовкой, у нас недостатка нет, — продолжал старик негромким ровным голосом. — Но не всегда от них есть толк в других, скажем так, более тонких делах. И напротив, у нас имеется уйма талантливых агентов из «Пятерки» и «Шестерки», великолепно разбирающихся… — он показал взглядом на бокал, стоящий перед Бондом, — в оттенках нот «Кот-де-Бон» и «Кот-де-Нюи» и говорящих по-французски не менее бегло, чем по-арабски, но при этом теряющих сознание при виде крови — как своей, так и чужой. — Стальные глаза впились в Бонда. — Вы обладаете довольно редким сочетанием достоинств. — Адмирал опустил вилку с ножом на тарелку из костяного фарфора. — Теперь к вашему вопросу.

— Моему?

— Да, о новом Управлении специальных операций. Ваша догадка верна. По сути, оно уже существует. Хотите стать его сотрудником?

— Да, — ответил Бонд не раздумывая. — Хотя прежде мне следовало бы спросить, чем именно оно занимается.

Адмирал ответил не сразу, словно хотел добиться максимального эффекта от своих слов.

— Наша задача проста. Мы защищаем Родину — чего бы это ни стоило.

Глава 7

И вот теперь, после получасового лавирования, без которого не обходится езда по центральным улицам Лондона, Бонд приближался к главному зданию этой самой организации неподалеку от Риджентс-парка.

Название организации — Группа международных программ — обтекаемостью не уступало УСО, а во главе ее стоял Адмирал, известный под прозвищем Эм.

Официально ГМП помогала британским компаниям открывать и развивать зарубежные филиалы, а также вкладывать средства за границей. Она давала Бонду ОП — официальное прикрытие: он числился системным аналитиком в сфере безопасности, в обязанности которого входило ездить по всему миру и оценивать финансовые риски.

Однако стоило ему сойти с трапа самолета, как он обретал НП — неофициальное прикрытие: убирал с глаз долой таблицы «Эксель», надевал тактическое обмундирование «5.11» и вооружался винтовкой калибра 308 с оптическим прицелом «Никон Бакмастер». Или облачался в элегантный костюм с Сэвил-роу и шел в какой-нибудь частный киевский клуб играть в покер с чеченским торговцем оружием, чтобы взглянуть на его охрану в преддверии главной операции предстоящего вечера — переправки боевика на засекреченный пункт в Польше.

ГМП, затерявшаяся в сложной иерархии Министерства иностранных дел и по делам Содружества, располагалась в узком шестиэтажном эдвардианском здании на тихой улочке близ Девоншир-стрит. От шумной и оживленной Мэрилебон-роуд ее отделяли кварталы скучных, но служащих отличной маскировкой адвокатских контор, неправительственных организаций и частных клиник.

У въезда в тоннель, ведущий на подземную парковку под зданием, Бонд посмотрел в сканер сетчатки, затем прошел идентификацию еще раз, уже у человека. Шлагбаум поднялся, и Бонд проехал на стоянку.

Лифт, предварительно просканировав голубые глаза посетителя, отвез его на первый этаж. Миновав тир, Бонд зашел в оружейную и вручил запертый стальной контейнер рыжеволосому Фредди Мензису, бывшему капралу САС и непревзойденному специалисту по огнестрельному оружию. Он позаботится о том, чтобы «вальтер» почистили, смазали, проверили и зарядили предпочитаемыми Бондом патронами.

— Ваша ласточка будет готова через полчаса, — пообещал Мензис. — Как она, ноль-ноль-семь, умницей была?

При всей любви к некоторым своим профессиональным атрибутам, Бонд их не персонифицировал. И, если уж на то пошло, «вальтер» 40-го калибра, даже компактной полицейской модели, должен быть мужского рода.