Читаем без скачивания Экономика лжи. Валовой виртуальный продукт и деньги «с неба» - Катасонов Валентин Юрьевич

Примечательно, что в ходе предвыборной президентской кампании в 2016 году Дональд Трамп страстно обличал предыдущих президентов за то, что они не могли избавиться от бюджетных дефицитов и, наоборот, увеличивали государственные заимствования (в виде размещения казначейских бумаг) и наращивали государственный (суверенный) долг.

Большинство американцев не помнят, что когда-то Америка вообще жила без государственного долга. Это было в 19 веке при президенте Эндрю Джексоне (18291837 гг.). Этот выдающийся общественный и политический деятель Америки шел на президентские выборы с двумя основными лозунгами: отозвать лицензию у Второго банка Соединенных Штатов (он выполнял тогда функции Центробанка) и ликвидировать государственный долг. Обе задачи он решил успешно. Видимо, Трамп вдохновлялся деяниями седьмого президента США: придя в Белый дом, Дональд Трамп в своем кабинете повесил портрет Эндрю Джексона.

После Джексона вновь образовался некоторый государственный долг, но угрожающих размеров он не принимал. В 1910 году государственный долг США был равен всего 2,7 млрд. долл. (8,0 % ВВП). В результате первой мировой войны государственный долг вырос до 26 млрд. долл. в 1920 году (29,2 % ВВП). К 1930 году он сократился до 16,2 млрд. долл. (16,5 % ВВП). Проблема государственного долга приобрела угрожающие масштабы в 30-е годы прошлого столетия, когда страна погрузилась в Великую депрессию. Президент Франклин Рузвельт пытался вытаскивать Америку из этой депрессии путем наращивания государственного долга, что было одним из важнейших элементов политики «Нового курса». К 1940 году долг вырос до 50,7 млрд. долл. (52,4 % ВВП). Вторая мировая война резко подстегнула рост государственного долга и его максимальное относительное значение было достигнуто в 1946 году – 121,2 % ВВП (до сих пор не превзойденный в Америке рекорд).

В абсолютном выражении государственный долг не удалось сократить, он продолжал расти. Так, величина государственного долга США в отдельные годы имела следующие значения (млрд. долл.): 1950 г. – 256,9; 1960 г. – 290,5; 1970 г. – 380,9; 1980 г. – 909,0. Правда, относительные показатели долга имели тенденцию к снижению (% ВВП): 1950 г. – 94,0; 1960 г. – 54,3; 1970 г. – 36,3; 1980 г. – 32,5.

При президенте Рональде Рейгане произошло символическое событие: государственный долг пересек планку в один триллион долларов. Но во времена Рейгана была не только «символика». Начался рост относительного уровня государственного долга. К 1990 году абсолютная величина долга составила уже 3,2 трлн. долл., а относительный уровень достиг 54,2 %.

В 1998–2001 гг. (четырехлетний период) было зафиксировано редкое для Америки явление – профицит государственного бюджета (до этого профицит фиксировался лишь в 1970 году). Это было при президенте Билле Клинтоне. На короткий срок рост долга остановился. А затем, уже в XXI веке, продолжился еще более ударными темпами. В 2000 году величина долга составляла 5,63 трлн. долл. (55,5 % ВВП), в 2010 году – 13,53 трлн. долл. (91,4 %). Относительный уровень государственного долга США достиг планки в 100 % ВВП в начале десятилетия (2011–2012 гг.).

В ходе предвыборной кампании Трамп обещал сбалансировать федеральный бюджет и остановить дальнейший рост государственного долга. Он даже обещал начать переговоры с основными держателями американского суверенного долга на предмет его реструктуризации.

На момент начала президентского срока Дональда Трампа госдолг США составлял 19,9 трлн. долларов. И вот за три неполных года президентства Трампа мы видим четыре последовательных «рекорда» по государственному долгу: 20 трлн. долл. – в сентябре 2017 года, 21 трлн. долл. – в марте 2018 года, 22 трлн. долл. – в феврале 2019 года, 23 трлн. долл. – в октябре 2019 года. Если Трампу удастся досидеть в кресле президента США до конца своего срока (как известно, в Конгрессе сейчас предпринимается попытка объявить ему импичмент), то при существующих ударных темпах казначейских заимствований ему без труда удастся взять планку в 24 трлн. долл. А если программа скупки казначейских бумаг Федеральным резервом будет продолжена и во второй половине 2020 года, то у него есть шанс взять также планку в 25 трлн. долларов. В общем, с некоторыми допущениями можно предположить, что за четыре года президентства государственный долг США прирастет на 4,5–5,0 трлн. долларов. При президентстве Барака Обамы государственный долг США увеличился с 10,6 трлн до 19,9 трлн долларов. Т. е. на 9,3 трлн. долл. Но Обама приращивал долг в течение двух президентских сроков, а у Трампа пока лишь один срок. Можно сказать, что два президента по способности наращивать государственный долг вполне сопоставимы.

Но ведь Трамп остро критиковал своего предшественника именно за то, что тот почти удвоил государственный долг и загнал Америку в долговую ловушку. И обещал, что остановит безумное наращивание долга. Так, что же можно сказать о Трампе? – Его обещания были лишь предвыборной риторикой? Или он неправильно оценил свои силы и возможности в деле решения проблемы государственного долга? Или наращивание долга Трампом – осмысленное изменение политики?

Думаю, что и то, и другое, и третье. Мне кажется, что Трамп действительно изменил свое отношение к проблеме долга. Он его перестал бояться и даже находит удовольствие в наращивании. Если внимательно анализировать заявления и записи в Твиттере нынешнего американского президента, то, по его мнению, долг – не такой страшный зверь, как его малюют. Ведь чем, по его мнению, неприятен для государства растущий долг? – Тем, что его надо обслуживать, т. е. регулярно выплачивать проценты по казначейским бумагам. Это так называемые «процентные» расходы имели тенденцию к увеличению и с некоторых пор стали второй в американском бюджете статьей после военных расходов. Вот данные за отдельные годы (млрд. долл.): 1991 г. – 286; 1995 г. – 332; 2000 г. – 362; 2005 г. – 352; 2010 г. – 414; 2015 г. – 402; 2016 г. – 433; 2017 г. – 458; 2018 г. – 523. В прошлом году на процентные расходы пришлось 12,5 % всех расходов федерального бюджета. За 28 лет процентные расходы увеличились в 1,8 раза. Вроде бы прирост скромный. Однако это лишь потому, что процентная ставка по государственному долгу за этот период очень сильно просела. Если бы в 2018 году правительству США пришлось обслуживать свой долг по процентной ставке 1991 года, потребовались бы бюджетные средства в размере 1,8 трлн. долл. То есть расходы на обслуживание долга приходилось бы около 2/5 всех бюджетных расходов. Итак, надо бояться не абсолютной величины долга, а процентной ставки по нему. Может ли правительство понижать эту ставку? Его возможности в этом ограничены. Главную скрипку тут играет Федеральный резерв, который устанавливает ключевую ставку. Чем ниже ключевая ставка американского Центробанка, тем ниже процентные ставки по казначейским бумагам.

Вот поэтому Трамп и добивается того, чтобы Федеральный резерв понижал и без того невысокую ставку. На последнем заседании Комитета по открытым рынкам ФРС США 30 октября ключевая ставка была понижена в третий раз (предыдущие два были в июле и сентябре этого года). Она оказалось равной на сегодняшний день 1,75-2,00 %. Конечно, это не могло не облегчить выполнение Казначейством своих долговых обязательств. Трампу этого мало, он хочет, чтобы Федеральный резерв вообще опустил ключевую ставку ниже нуля (подобно тому, как это сделали Банк Японии, Банк Швеции, Национальный банк Швейцарии и Центробанк Дании). Тогда можно будет и казначейские бумаги США сделать с отрицательным процентом (подобно, например, казначейским бумагам Германии, у которых процентные ставки уже давно ушли в минус). Увы, Федеральный резерв, по мнению Трампа очень инерционен и далеко не всегда следует рекомендациям американского президента. Я, кажется, начинаю понимать, почему Трамп повесил в Белом доме портрет седьмого американского президента Эндрю Джексона. Ведь тот добился ликвидации тогдашнего Центробанка – Второго банка Соединенных Штатов. А представим, действительно, что было бы с американским государственным долгом, если бы казначейские бумаги имели отрицательные проценты. Американское казначейство в этом случае не платило бы проценты, а получало их. Заимствования американского правительства стали бы источником доходной части бюджета!