Читаем без скачивания Отец и сын (пер. Кившенко) - Кнут Гамсун

А онъ продолжаетъ играть со все возрастающей смѣлостью и азартомъ. Онъ ставитъ на красное цѣлыя пригоршни золота и прибавляетъ еще нѣсколько тяжелыхъ свертковъ. Но вдругъ имъ овладѣваетъ какое-то сомнѣніе, онъ дѣлаетъ движеніе рукой, какъ будто хочетъ взять ставку обратно, но все же оставляетъ деньги тамъ, куда поставилъ.

Колесо останавливается.

— Красное! — кричитъ крупье

— Красное, — повторяетъ господинъ изъ Зинвара, — и онъ улыбается всѣмъ окружающимъ и громко произноситъ:

— Опять красное! Да, у меня было предчувствіе, что оно опять выйдетъ!

И съ этой минуты онъ утрачиваетъ всякую способность мыслить, всякое сознаніе дѣйствительности. Часы бьютъ десять, въ залу входятъ заправскіе игроки, которые обыкновенно начинаютъ играть только въ этотъ часъ. Между ними находится и румынъ. Я забываю объ отъѣздѣ, не трогаюсь съ мѣста и слѣжу съ волненіемъ за игрой господина изъ Зинвара. Онъ, повидимому, даже не замѣчаетъ новопришедшихъ и не подозрѣваетъ, что многіе ставятъ на тѣ шансы, на которые онъ ставитъ. Его удача какъ бы гиинотизируетъ его. Онъ играетъ крупными суммами и ставитъ на нѣсколько шансовъ за разъ. Капризъ, а можетъ быть внезапное предчувствіе заставляетъ его захватить полную горсть золота и поставить maximum на двадцать пятый номеръ. Три игрока слѣдуютъ его примѣру. Кругомъ всѣ шепчутся и ждутъ, что будетъ.

— Тринадцать! — говоритъ крупье. Проиграно!

Румынъ въ отчаяніи. У отца Паво является новая идея. Онъ слегка приподнимается съ своего мѣста и ставитъ опять maximum на Zéro. Но никто не слѣдуетъ его примѣру, — такая азартная игра только отпугиваетъ всѣхъ.

— Zéro!

Среди поднявшагося шума я слышу, какъ румынъ разражается проклятіями. Но вслѣдъ затѣмъ появляется Паво въ сопровожденіи лакея изъ гостиницы, который все же не утерпѣлъ, чтобы не извѣстить его обо всемъ. И Паво тотчасъ же подходитъ къ отцу и, не говоря ни слова, беретъ его за плечи и встряхиваетъ его. Отецъ оборачивается, узнаетъ сына и покоряется своей судьбѣ. Онъ понимаетъ, что никакое сопротивленіе не спасетъ его, да кромѣ того онъ очень утомленъ.

— Какой ты злой, Паво, — говоритъ онъ. Машинально беретъ онъ свой послѣдній выигрышъ, собираетъ деньги и наполняетъ ими карманы. Онъ безпорядочно набиваетъ ихъ золотомъ и бумажками, беретъ въ руку не вошедшую въ карманъ толстую пачку бумажекъ, встаетъ и покорно идетъ за Паво.

Крупье кидаетъ яростный взглядъ вслѣдъ за удаляющимися. Игра пріостанавливается на минуту.

Позднѣе въ гостиницѣ разсказывали мнѣ, что господинъ изъ Зинвара не только вернулъ весь свой проигрышъ, но выигралъ еще небольшую сумму, что-то около семи сотенъ.

Я въ глубинѣ моего сердца порадовался за него и за то, что онъ все же побѣдилъ рулетку. Никто не игралъ съ такой наивностью и честнымъ намѣреніемъ, какъ онъ, а теперь онъ навѣрно на всю жизнь откажется отъ игры въ рулетку.

VII

На слѣдующій вечеръ все было готово къ моему отъѣзду. Багажъ былъ уже отправленъ на пароходъ, счетъ уплаченъ, и все было въ порядкѣ. Я сунулъ лакею бумажку и простился съ нимъ. Вѣки его быстро замигали, и онъ заплакалъ; и этотъ бѣдный малый поцѣловалъ мнѣ руку.

— Хотите — вѣрьте, хотите — нѣтъ, — говоритъ онъ тотчасъ же вслѣдъ за этимъ, вытирая глаза, — господинъ изъ Зинвара ѣдетъ съ вами на одномъ пароходѣ,- онъ обѣщалъ Паво уѣхать домой и рѣшилъ сдѣлать это какъ можно скорѣе.

Этотъ всезнающій, всевѣдущій человѣкъ преслѣдуетъ меня до послѣдней минуты своими разсказами.

Паво опять прочелъ цѣлую проповѣдъ отцу. Когда же его угроза обратиться съ жалобей къ князю Варивсу не подѣйствовала, онъ вытащилъ маленькій, совершенно негодный пистолетикъ и сказалъ, что долженъ къ великому своему сожалѣнію застрѣлиться, чтобы хоть этимъ спасти свою честь. Тогда отецъ пошелъ на всѣ уступки. Онъ дѣйствительно не желалъ потерять дружбы князя Варивса. Да притомъ же онъ вѣдь далъ Богу обѣтъ перестать играть, какъ только вернетъ свои деньги. Однимъ словомъ, господинъ изъ Зинвара согласился вернуться домой съ сегодняшнимъ пароходомъ.

— Прощайте! — сказалъ мнѣ лакей, — вы навѣрно встрѣтитесь съ нимъ на пароходѣ.

Часы пробили пять.

И въ то самое время, когда открыли двери игорнаго зала, я отправился на пристань. Пароходъ грузилъ цѣлую партію цыновокъ. Нѣсколько минутъ спустя господинъ изъ Зинвара дѣйствительно пріѣхалъ въ сопровожденіи своего стараго лакея, и оба они были въ дорожныхъ костюмахъ. Много народа провожало его, но между ними не было Паво. Я подошелъ къ какому-то старику и спросилъ:

— Почему Паво не провожаетъ отца?

— Паво слишкомъ гордъ, — отвѣтила мнѣ стоявшая тутъ же молодая дѣвушка, — онъ не хочетъ знать отца, который могъ проиграть даже свои кольца.

— Да, это совсѣмъ въ духѣ Паво.

Невдалекѣ отъ насъ стояла и молодая дѣвочка господина изъ Зинвара. Она стояла грустная, съ опущенной головой. Но тотъ, за которымъ она слѣдила глазами, не удостоивалъ ее даже взгляда.

Я прошелся нѣсколько разъ по пристани, заплатилъ и отпустилъ извозчика и смотрѣлъ за тѣмъ, чтобы всѣ мои вещи были перенесены на пароходъ. Старый лакей господина изъ Зинвара стоялъ тутъ же, но его самого здѣсь не было. Я обернулся, чтобы поглядѣть, тутъ ли молоденькая дѣвочка, но и она исчезла.

Наконецъ опустили въ трюмъ послѣднюю цыновку и приняли на бортъ послѣдняго пассажира. Вдругъ со всѣхъ сторонъ раздались вопросы:- А гдѣ же господинъ изъ Зинвара? Да гдѣ же онъ? Его старый лакей метался какъ угорѣлый по палубѣ. Да гдѣ же, чортъ возьми, его господинъ? Пароходъ не трогался съ мѣста: нельзя же было уѣхать безъ этого важнаго господина! Мы всѣ обыскали весь пароходъ, пристань, всѣ углы и закоулки. Мы разспрашивали всѣхъ встрѣчныхъ и поперечныхъ, и никто ничего не зналъ о немъ. Да что онъ, въ воду, что ли, упалъ? Быть можетъ, онъ дѣйствительно бросился въ воду и, никѣмъ не замѣченный, утонулъ? Внезапно меня осѣнила одна мысль, очень странная, правда, мысль. Я обращаюсь къ шкиперу съ просьбой подождать еще пять минутъ, — тогда, быть можетъ, я буду въ состояніи сообщить имъ какія-нибудь свѣдѣнія о пропавшемъ.

Я соскакиваю на берегъ, бѣгу въ гостиницу, взлетаю по лѣстницѣ туда, въ этотъ окрашенный въ голубой цвѣтъ этажъ. Я съ трудомъ перевожу дыханіе, отворяю дверь.

Прежде всего я вижу молоденькую дѣвочку господина изъ Зинвара. Она попрежнему мило краснѣетъ, и лицо ея сіяетъ счастьемъ. А напротивъ нея за рулеточнымъ столомъ опять сидихъ на стулѣ господинъ изъ Зинвара.

1905