Читаем без скачивания Бессмертный полк. Истории и рассказы - Коллектив авторов

В 1943 году прошел последний северный морской конвой. Но до победы дед продолжал возить в Союз грузы по ленд-лизу, теперь уже из портов Америки во Владивосток. Я и сейчас при случае, когда нужно найти какое-то специфическое слово, пользуюсь дедовым англо-русским словарем, собственноручно им подписанным: «Куплено в Филадельфии, США, 1944 год».

После войны дед пришел домой только в конце 1945 года. Уже бабушка с сыновьями вернулась из эвакуации, а его всё не было. В Ленинграде 9 Мая 1945-го стояла чудесная погода, мой девятилетний папа смотрел, как празднуют и веселятся на набережной Невы люди, но его отца не было среди них. Дед, как опытный механик, в это время в Германии участвовал в демонтаже и приемке оборудования.

Об этом мало пишут и говорят, но, пользуясь правами победителя, мы вывезли из поверженной Германии множество станков и механизмов, вывели большое количество судов. В соответствии с решениями Потсдамской конференции между союзниками был произведен раздел военного и вспомогательного германского флота. В числе прочего в качестве компенсации за утраченные в войну советские суда наша страна получила, например, два парусника, до сегодняшнего дня составляющие гордость русского флота: четырехмачтовый барк «Падуя», переименованный русскими в «Крузенштерн», и барк «Коммодор Енсен», носящий теперь имя Георгия Седова.

Перевозя в Советский Союз немецкое оборудование, дед имел много возможностей вывезти что-то и для себя лично, но я не помню у нас дома каких-то особых трофейных богатств. Никаких тебе сервизов и патефонов, шелков и прочего. Только одни небольшие немецкие часы с боем, неустанно много лет гремевшие на всю квартиру каждые полчаса, приводя в исступление гостей, остававшихся у нас ночевать. Мы же привыкли и совсем их не замечали.

После войны дед еще долго ходил в море, а выйдя на пенсию, перешел на работу механиком-наставником в Балтийское морское пароходство.

На охоте. 1959 г.

…Я сейчас, став взрослой, сознаю, что у деда были две удивительные особенности. Проведя всю жизнь на флоте, он никогда не ругался матом. Во всяком случае, никто из домашних этого не слышал. Ему и не нужно было материться – достаточно просто строго взглянуть из-под очков. Поэтому у нас дома не принято ругаться. Сын рязанского сапожника, он привил нам всем любовь к книгам и собрал за свою жизнь отличную библиотеку. Может быть, я потому и научилась читать в четыре года, что он позволял мне это делать, сидя на кровати в его комнате. Главное было – сидеть тихо, поэтому приходилось читать.

Еще более странно, что, пройдя такой героический путь, удостоившись чести обучать молодое поколение, мой дед не был коммунистом. Несколько раз его вызывали в партком пароходства и настойчиво предлагали вступить в КПСС, объясняли важность и необходимость этого поступка. Дед никогда не отказывался, он просил время подумать. Думал он долго, до тех пор, пока у встречной стороны не иссякало терпение и его напрямую не спрашивали о принятом решении, разумеется, положительном. Дед смотрел через круглые очки и решительно кратко отвечал: «Подумал. Недостоин». Он не был идейным противником коммунистов, просто жалел время на постоянные партийные собрания и пустые разговоры.

…Я хорошо помню разные его присказки. И скупой смех. И меховую жилетку, в полочку которой я упиралась, сидя на дедовых коленях. Отлично помню его меховую шапку, которую, даже обладая премией в области литературы, затрудняюсь описать: то ли ушанка без ушей, то ли кубанка-маломерок с меховым помпоном на кожаном верхе. Я помню лишь то, что трогало мою детскую душу и интересовало детский ум; например, подарит ли он мне, если хорошо попросить, зеленый треугольный пластиковый кошелечек с кнопочками? Кошелек из пластика он мне, кстати, подарил. Или – что скрывается за дверьми книжного шкафа, помимо старых пыльных книг? И не забудет ли он меня позвать, когда будет набивать патроны? Я же не знала тогда, что мой дед – герой. Мое внимание никто на этом не акцентировал. То есть я никогда в этом не сомневалась, но не осознавала полностью.

В машинном отделении теплохода «Волголес». 1960 г.

На даче. Ладожское озеро. 1960 г.

Я вспоминаю эти мелочи, потому что «Бессмертный полк» – не иконы, несомые на крестный ход. «Бессмертный полк» – еще недавно живые люди, со своими привычками, характерами, проблемами, взглядами. Они жили и любили, веселились и плакали, спорили и работали. Именно они построили многое из того, чем мы пользуемся до сих пор, не задумываясь об этом. И мы помним их не героями, бросающимися на амбразуры, – это все было без нас, в другой их жизни, – а такими, какими они были рядом с нами, в обыденной повседневности.

На дедовых похоронах к бабушке подошел кто-то из представителей пароходства и заговорщицки сообщил, что вскоре ее ожидает большой сюрприз. Бабушка довольно долго ждала и гадала, но даже не приблизилась к истине. «Холодно», – как сказали бы тогда мы, дети.

В 1976 году на верфях Финляндии было начато строительство десяти однотипных сухогрузов класса ролкер, передовых по тому времени судов-контейнеровозов. Все они получили имена в честь судовых механиков, отдавших много лет жизни российскому флоту. В ноябре 1977 года на воду был спущен «Механик Евграфов». До 1996 года он ходил под российским флагом, и наша семья много лет дружила с членами экипажа, мы даже подарили на судно часть дедовой библиотеки. А потом теплоход был продан и ходил под флагами других стран, с другими названиями. Может быть, и сейчас еще ходит, во всяком случае, последнее упоминание о нем, которое я нашла, датируется 2011 годом. Совсем недавно.

Как недавно были и те дни, когда мы сидели с дедом и пили кофе вприкуску с сахаром. И нам казалось, что впереди много времени, провести которое мы сможем вместе.

Юлия Евграфова

Ходил в разведку как на работу

Почти все мои друзья и однополчане из 9-й танковой Бобруйско-Берлинского Краснознаменного ордена Суворова II степени корпуса, в который входила и моя 8-я мотострелковая Бобруйская орденов Суворова и Кутузова бригада, ушли из жизни. Так что записную книжку перед праздниками можно не листать… Да и самому мне уже – 90 лет!

До войны жили мы с отцом и матерью в Ленинграде, на улице Дзержинского (сейчас она вновь называется Гороховой), в доме 39. Летом сорок первого меня, еще четырнадцатилетнего мальчишку, отправили погостить к бабушке в Калининскую область, в деревню Лютово, под Кашин. Началась война – и вернуться в Ленинград я не смог. Остался у бабушки. Работал в колхозе. А летом сорок второго поехал в Кашинский военкомат, просился, чтобы меня взяли на фронт.

Мне сказали: «Молодой, подрасти немножко!» Вновь приехал в военкомат в марте сорок третьего: подрос, говорю. Возраст свой объявил честно: шестнадцать лет. И взяли! Наверное, за честность.

Молодой Осокин

Попал в Московскую школу отличных стрелков снайперской подготовки. Научился метко стрелять. Получил даже благодарность от начальника школы за то, что метко поразил мишени на 500 метров. В сентябре сорок третьего года отправили на фронт.

Разгрузили на какой-то станции эшелон, построили. И при шли «покупатели». Перед строем появились капитан – орденов полная грудь и старшина, тоже с наградами, и начали в разведроту людей набирать. Я вышел из строя. Отобрали туда 30 человек. Предупредили, что это очень серьезно. А оставшихся, не спрашивая, стали отправлять в артиллерийские дивизионы и пехотные батальоны.

Виктор Григорьевич Осокин

В разведроте нас начали усиленно натаскивать. Командир роты капитан Потапов никому спуску не давал. А как иначе? Ошибка – не только твоя смерть, товарищей, но и, возможно, провал операции. Вот смотри: 9-й танковый корпус на каком-то участке фронта входит в прорыв. Какая-то танковая дивизия прорывает оборону противника, пехота прорывает, а мы уже вклиниваемся в прорыв – и уходим по тылам. Взяли «языка» – хорошо. Нет – пришли с какими-то другими сведениями. Тоже важными.

Видишь этот знак – «Отличный разведчик»? Его давали за два поиска. Надо было два раза в тыл к фашистам сходить. Ты спросишь, сколько раз я ходил? Не помню, не считал. Для нас это была обычная работа. Единственное, очень трудно было несколько часов подряд сидеть или лежать, наблюдая за противником. А так…

Награды отличного разведчика

Своими руками «языков» я не брал, хотя и был в группе захвата. Теперь я тебе объясню, как работала наша разведка, чтобы было понятно. А то в современных фильмах иной раз такую чушь показывают: несколько человек – в тыл врага, с пальбой, «языка» обратно притаскивают, параллельно чуть ли не батальон живой силы выбивают! Фантазеры!