Читаем без скачивания Тайная семья моего мужа - Амелия Борн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Нет! То есть… я совсем не об этом…
- Нет? - переспросил он. - А вот знаешь, та рыжая с параллельного потока наверняка бы сразу согласилась…
Он дразнил меня, заставляя ревновать, пробуждая эмоции, о которых и не знала до него…
Казалось, что до него и вовсе ничего не было. Первая любовь, первый мужчина, первый защитник… я ощущала себя в его объятиях мягким тестом, из которого он мог лепить все, что ему только захочется…
И все же сейчас противилась тому, что он, кажется, для себя уже решил. И как бы ни был мне важен тот факт, что он вовсе не собирался бросать меня и сбегать, я хотела быть услышанной. Понятой…
- Слав… но как же универ? - поинтересовалась робко.
Он отмахнулся.
- Возьмешь академический. Или перейдешь на заочное…
- Но я не хочу, - отважилась озвучить свои мысли вслух. - Я подумала… может быть…
- Договаривай.
- Сделать… аборт?
Он дернулся - так резко, будто я его ударила. Отрезал решительно:
- Ты не убьешь моего ребенка!
- Но я не готова… сейчас. Я хочу получить нормальное образование, выстроить карьеру…
Его тон тут же смягчился, он нежно провел по моей щеке чуть шершавой наощупь подушечкой большого пальца…
- Не волнуйся, я сумею обеспечить нас обоих. Точнее, всех троих. Тебе не придется работать…
- Но я…
- Лид, ты меня любишь?
Этот вопрос меня смутил. Но я понимала, что он и так уже все знает сам…
- Люблю… - призналась чуть слышно.
Но этого было достаточно. Слава удовлетворенно улыбнулся:
- Тогда ты родишь мне этого ребенка…
Его тон был ласковым, но я ощутила, что в этих словах ясно прозвучал ультиматум…
Глава 6
Следующее утро началось с того, что на меня со всего размаху кто-то… упал.
Я испуганно подскочила в постели: резко разбуженная, ничего не понимающая спросонья. В первый момент показалось, что это запрыгнул на постель кот, но быстро стало ясно, что для кота гость был все же тяжеловат.
Точнее, как выяснилось, гостья.
- Мам, пора вставать! - громким шепотом огласила распластавшаяся на мне Яна.
Я кинула взгляд за окно: темно, хоть глаз выколи. Значит, еще даже не наступил рассвет. Кинув жалобный взгляд на часы на прикроватной тумбе, обнаружила: шесть утра.
- В чем дело? - поинтересовалась хриплым после недавнего сна голосом.
Рука сама собой потянулась на вторую половину кровати, где обычно спал муж, и тут я все вспомнила.
События вчерашнего дня обрушились на голову одним чудовищным комом, придавили к постели, заставляя почувствовать себя разбитой, сломанной…
- Ты обещала, что мы позвоним утром папе! - все тем же шепотом заявила дочь. - Уже утро!
Хотелось застонать. Убежать. Скрыться от всего, что предстояло вскоре решать. Всего, что как-то нужно было… пережить.
Пережить - ключевое слово во всей этой ситуации. Я совсем не была уверена, что сумею это сделать.
- Но еще слишком рано, - возразила Яне, с сожалением понимая - все равно уже придется вставать с постели и как-то прожить грядущий день.
- Обещала - выполняй, - раздался от двери насмешливый, полный чего-то едкого, невысказанного, голос.
Алина застыла в дверном проеме, сложив на груди руки, словно всей своей позой, каждой чертой лица, кидала мне вызов.
Я ощутила, как защемило сердце. Она была моим счастьем и моей болью. Я выстрадала в свое время с ней столько, что хватило бы на целую жизнь. И никак не могла понять, почему в какой-то момент дочь, так тесно ко мне, казалось, привязанная, словно бы перестала меня принимать?.. Даже отторгала, словно я была для нее чем-то инородным, неприятным…
Я списывала все на переходный возраст. Но сейчас впервые задумалась, а не было ли для такого поведения еще каких-то, неизвестных мне, причин?
- Обещала - выполню, - ответила твердо и, щелкнув переключателем ночника, зажгла в комнате свет. - А чтобы мы перешли к этому побыстрее, возьми сестру и отведи на кухню. Поставьте молоко греться, а я пока соберусь…
Меня снова окатили презрительным взглядом.
- Почему это я должна…
- Потому что я так сказала!
Я поразилась собственной резкости, слетевшей с губ. Но удивительное дело: она все же возымела свой эффект. Фыркнув, Алина взяла Яну за руку и, стащив с кровати, повела на кухню.
Я осталась одна. Блаженные секунды одиночества, о котором прежде могла только мечтать, теперь же… теперь оно заключало в себе слишком много отравляющих душу мыслей. Тех, с которыми так страшно было остаться один на один.
Нехотя подойдя к зеркалу, я кинула на себя лишь мимолетный взгляд: не было никаких сил видеть все недостатки, которые с такой болью разглядывала накануне. Словно если не смотреть на них - их словно бы и не существовало…
- Какую кашу сварить? - поинтересовалась я, входя в кухню, где девочки, чинно рассевшись на стульях, смотрели дружно в одну точку - на плиту, на которой грелось молоко.
- Я не буду, - тут же ощетинилась Алина.
- Я не хочу кашу, - недовольно поморщилась Яна.
- Хорошо, тогда пойдете в школу голодными, - пожала плечами я.
Кудахтать над ними сегодня не было никаких сил.
- Разве мы не поедем к папе? - огорченно спросила Яна.
- А ты уже не болеешь? - вздернула бровь я.
- Мне стало лучше!
- Потому что ты и не болела, да ведь?
Я произнесла это и тут же ужаснулась собственным словам. Впервые позволила себе так открыто обозначить, что прекрасно знаю все дочкины хитрости…
Наступила тишина. И
