Читаем без скачивания Другая страна. Часть 2 - Ма. Лернер

— И как тебе доклад Хрущева? — спрашивает он.

Хрущевский доклад опубликовали американские газеты еще 4 июня 1956 г, а потом перепечатали все израильские, кроме Коль Ха-ам, голоса народа КПИ

— Да, странно все это. Дураку понятно, что сам он, находясь на не маленьких должностях, никак не мог быть в стороне и участвовал во всем этом. Он что хотел сказать, что Сталин один плохой был, а они все в стороне стояли? Или это просто очередная борьба за власть? Так не надо было его распространять по партийным организациям… Обсудили бы в ЦК и сделали правильные выводы, выгнав неподходящих, а теперь это через Польшу ушло на Запад… Большой удар и по репутации коммунистов, и по Сталину. Сглупил Хрущев.

— Нас ожидают особо интересные времена, — говорит Ицхак. — Теперь он будет доказывать всем, что ничуть не хуже Сталина, и при этом выгонять его соратников с высоких постов. Ты еще ничего не знаешь про перемены в советском правительстве?

— Ну, Ицхак, — укоризненно отвечаю, — это не по моей части. Мы занимаемся армиями, а не кто кого скушал в Политбюро КПСС. Да и хрен бы я тебе сказал, даже если бы что знал… Восстановили дипломатические отношения — и то хорошо. Можно теперь ехать на Московский фестиваль молодежи и студентов. Как положено, две делегации — одна от государства, другая от коммунистической партии.

— И сколько вы в делегации агентов пошлете, с особо важным заданием? — интересуется он, подмигивая.

— Нисколько, — отвечаю, пожимая плечами. — Там их пасти будут, еще хуже, чем других иностранцев. Если уж посылать, то от какой-нибудь Бирмы, только толку никакого. Правительство больше интересует налаживание отношений, чем глупый скандал на пустом месте. Кое-кто до сих пор надеется на возможность получить разрешение на выезд из СССР хотя бы для родственников живущих в Израиле. Какие тут шпиёны, будем мягко мазать задницу Хрущеву маслом, чтоб приятней вылизывать было.

— Не приставай к Григорию со своими глупостями, — говорит Мария, — ему еще других встречать, пойдем с Анной поздороваемся.

Большим подарком для Израиля, в свое время, стало производство пластмасс. Благодаря своим ранним исследованиям в этой области, совместной американо-израильской компании Пластик удалось отхватить большой кусок рынка. Не последнее дело для такой маленькой страны, как наша. Да и людям работа. Ассортимент Пластика включает в себя полистирол, стиропор, нейлон и полиэтилен. Из листов полистирола изготовляют, к примеру, «внутренние шкафы»    холодильников. А можно резать на большие куски и использовать для теплоизоляции зданий. И все последние годы они что-то там исследуют в своей компании и улучшают.

Популярность нейлона давно не знает границ. Как одна из владелиц патента этой самой катализации, Мария получает отчисления с применяемых на производстве разработанных ими процессов и учредила фонд помощи талантливым, но не имеющим средств детям.

Основной поток гостей иссяк, теперь можно переместиться поближе к столам. Они стоят на площадке, прямо под открытым небом. В такое время года ветерок вечером гораздо приятнее, чем сидеть в помещении.

Старые привычки экономить продукты полностью не изжиты. Хотя на столах много всего, но тарелочки маленькие, чтобы много не набирали. Это не я придумал! Так везде принято. Пошли тосты, новые поздравления и пожелания. Потом заиграли музыканты. Раньше такого не было. Растет Нина и развивается. Народ потянулся на танцплощадку. Подошла вторая стадия праздника, когда гостям уже как-то без разницы, чего они собрались. Люди желают пить, кушать и веселиться. Можно, наконец, присесть рядом с женой и быстро что-нибудь съесть. Я тоже человек, хочу шашлыка.

А вот это изрядный сюрприз! Ко мне шел, улыбаясь очень знакомой, американской улыбкой, старый знакомый. И ничуть он не изменился с нашей последней встречи…

Когда, после подписания в апреле 1949 г Израилем военного союза с США и европейскими странами, СССР демонстративно разорвал дипломатические отношения с единственной страной, вошедшей в НАТО — Израилем, я очень пожалел о своей честности. Нечего было торопиться отдавать коньяк. Вот только правительство Израиля изрядно обиделось на такое отношение именно к себе, больше ни с кем таких фокусов Сталин не проделал, и не менее демонстративно поддержало американцев. Случай представился очень скоро. Корейская война.

Теперь мы сидели в брюхе транспорта и ждали высадки. Говорить уже давно не о чем, все вопросы много раз обсуждались, анекдоты рассказаны десяток раз, а вспоминать дом никому не хочется. Собственно, транспортов было несколько, а мы — это сводный полк израильтян в составе войск британского Содружества готовящихся к высадке, в третьей волне десанта в порту города Ичхона.

Три с половиной тысячи человек в трех батальонах, одна батарея из шести 105-миллиметровых орудий. И две шестиорудийные батареи с 75- безоткатными и 90-миллиметровыми противотанковыми орудиями. Была еще рота легких танков М-24, предназначенных для ведения разведывательных операций и оснащенных легкой броней и 75-миллиметровыми орудиями, а также небольшая группа саперов.

Все офицеры и старшие сержанты были профессиональными солдатами, пришедшими в армию в 30-е годы. Все они участвовали во Второй мировой войне и планировали уйти в отставку после 20–30 лет службы. Многие солдаты были добровольцами и призывниками времен Второй мировой войны, решившие сделать карьеру в армии. В полк вообще можно было попасть только добровольно, да еще желательно было хотя бы минимальное знание английского языка. Было только одно исключение, которого никто не спрашивал — это я. Меня просто назначили командиром полка, не интересуясь желанием, и все свободное время до отъезда я проводил на курсах английского языка. Иврит проще, как строятся фразы на русском, так и на иврите. Вдобавок со временем заметил еще одну особенность. С увеличением запаса слов на английском куда-то исчезали немецкие слова. Два дополнительных языка никак не желали лежать отдельно.

Проблема была в том, что людей выдергивали из разных частей и подразделений, вместе они не служили, и никаких совместных учений, даже на ротном уровне провести не успели. Первый батальон набирался из пехоты, второй из десантников и коммандос, третий из пограничников. Одна надежда — что для начала нас не сунут куда похуже. Американцы явно отнеслись к нам, с заметным пренебрежением. Ну и пес с ними. Никакого желания проявлять беззаветный героизм в драке одних корейцев с другими, у меня не наблюдалось. Чем больше моих солдат вернется домой живыми и здоровыми, тем лучше.

Высадка объявлена «великолепной»,   «мастерски проведенной»,   «работой гения»    и даже чудом. Ничего супервыдающегося я в ней не наблюдал. Подобные операции проводились и раньше, хотя бы в Италии, что мы старательно изучали в военном Колледже. Это место чуть ли не единственно возможное и просто напрашивалось. Почему советские советники не додумались хотя бы заминировать прибрежный район совершенно не понятно.

Официально мы входили в состав 28 бригады Содружества. Кроме нас, там еще были 2 английских, 2 канадских и австралийский батальон. Австралийцы еще не прибыли, но нас сразу развернули на Сеул, вместе с американскими морскими пехотинцами.

Сеул — это одно из моих самых отвратительных воспоминаний про Корею. Даже нет общей картины, только отдельные сцены. На перекрестке крохотное тельце убитой девочки, с огнестрельным ранением в груди. Канадский сержант, при виде этой картины, вытаскивающий, пойманного со снайперской винтовкой, из машины, и целенаправленно, забивающий его насмерть. Оттаскиваю его в сторону и выпускаю в снайпера полмагазина.

Рушатся здания. Трупы на дороге. Истошные вопли раненых. Обрывки пересыпанной матюками солдатской речи. Полсотни метров отделяет дом, в котором мы закрепились, от набитого северокорейцами точно такого же дома. Все пространство улиц простреливается, выстрелить могут из каждого окна. Здесь нет тыла и флангов и нет безопасного места. Бешеный бег по улице с интервалом не меньше пяти метров, чтобы граната не нанесла большого урона, пулеметчик, бьющий вдоль улицы в мелькнувшую тень. Танк, стреляющий в окно по засеченной огневой точке. Обнаруживаем в захваченном здании склад, с явно пропагандисткой литературой. Портреты Сталина, Маркса, каких-то незнакомых нам корейских и китайских вождей, и тут же груда оружия.

По радио сообщают, что Сеул взят. Мы дружно ржем. Две минуты назад кореец попытался попасть из гранатомета нам в окно. Не попал, зато боевое охранение попало, висит теперь из окна соседнего дома. Город практически разрушен, погибло множество мирных жителей. Но это еще не конец, еще раз он будет взят китайцами, потом американцами. Под конец в нем едва десятая часть от первоначального более чем миллионного населения останется.