Читаем без скачивания Кабульский трафик - Сергей Соболев

– Не надо так расстраиваться, Анна. Скажу банальность: все, что ни делается, – к лучшему.

– Это лишнее, Виктор. Я не маленькая девочка. И с чего это ты... с чего вы взяли, что я расстраиваюсь?

Козакова чуть отстранилась. Достала из сумочки носовой платок, вытерла заслезившийся вдруг глаз. Надо взять себя в руки. А не то тушь потечет, и на кого она тогда будет похожа?

Если она за кого-то и переживала сейчас, так это за человека, который, судя по всему, находится в нескольких тысячах километров отсюда.

Почти месяц, если отсчитывать с того памятного дня, когда она мельком увидела мужа в киевском аэропорту Борисполь, от Ивана не было никаких вестей. Как сквозь землю провалился. Весь декабрь, вплоть до позавчерашнего дня, вплоть до двадцать четвертого числа, до кануна католического Рождества, прошел в тревогах и томительном ожидании. После возвращения из Киева, где ей так и не удалось повидаться с мужем и где произошли кое-какие странные события, все как-то зависло.

Никто ее не побеспокоил в эти дни, никто не звонил, не было ни визитов ментов, ни обысков, ни вызовов в прокуратуру для дачи показаний, ни разговоров о каких-то крутых долгах, которые висят на Иване, а значит, и на ней (один из таких «разговоров», на который ее привезли в наручниках, едва не закончился трагически)... Никто за этот период времени не выкатывал предъявы. Не грозился поставить на счетчик; не обещался отобрать машину (которую, кстати, потом сожгли) и квартиру. Или вовсе лишить жизни. Наступила какая-то странная тишина.

А ведь те люди, что прессовали ее, равно как и другие, кто устроил «проверку паспортов»[10] четы Козаковых, они ведь никуда не делись. Они были где-то рядом. Она это отчетливо понимала. И была внутренне готова к любому повороту событий.

Но то ли некто, проявлявший одно время живой интерес к двум перебравшимся сначала из Москвы в Воронеж, а оттуда уже в Белгород гражданам, вызнал все, что хотел вызнать...

То ли планы поменялись (хотя на разработку, на «просвечивание» были потрачены немалые ресурсы, как материальные, так и людские). Как бы то ни было, но с той стороны ее за все это время более ни разу не побеспокоили.

Анна подправила макияж, после чего положила косметичку в сумочку. Виктор и те, кого еще в четверг вечером отправили сюда, в Белгород, тоже намереваются кое-что подправить в картине событий. До настоящего дня никого из тех, кто засветился в ходе «проверки паспортов» четы Козаковых, кто пытался ее кошмарить, не трогали.

Почему с ними не разобрались немедленно? Точнее, после того, как она вернулась из Киева?.. Почему не было задержаний, допросов и уголовных дел? На то, очевидно, имелись какие-то причины. Но ситуация поменялась. Когда наезжаешь на жену товарища, который в одно время состоял в спецслужбистском сообществе, пусть даже он проштрафился или попал в немилость, при том, что и сама Козакова еще недавно являлась сотрудником ФСКН, старшим лейтенантом наркополиции, надо быть готовым и к тому, что подобные действия не останутся безнаказанными. К тому, что рано или поздно последует «оборотка».

– Ситуация вынуждает повысить твой статус, Анна Алексеевна, – сказал ей куратор.

– Такие перемены требуют и перемен в местожительстве. А также – что тоже важно – наглядной демонстрации новых возможностей. Уже сегодня мы отправимся в Москву. Но вначале кое-кого построим. Так надо...»

«Икс», за которым хвостом от самого ее дома следовал массивный серый «Гелендваген», свернул с трассы на узкую асфальтированную дорогу, ведущую к коттеджному поселку.

Сегодня двадцать шестое декабря, суббота. «Движуха» началась еще позавчера, после того, как она получила весточку от мужа.

Анна откинулась на спинку заднего сиденья. Прикрыла на короткое время веки. В который уже раз вспомнилось, как она сама отреагировала на весточку от «пропащей души»... Эсэмэска пришла около девяти утра. Они как раз с Майей вернулись с прогулки; Анна поставила на плиту кофе в джезве. Угукнул сотовый – «птичка» прилетела...

Она открыла сообщение. Охнула. Оно начиналось со слов – «Hi, Anna!»[11]

Вскочила на ноги, метнулась в гостиную. Включила лэптоп. Буквы расплывались: на глаза у нее навернулись слезы. Но нужно быть внимательной, потому что важен любой знак, любой символ в сообщении!

Она прочтет это сообщение – позже, позже! – еще десятки раз.

Сейчас важно набрать его и отправить копию на рабочий мэйл. Чтобы сообщение могли прочесть и те, кто имеют пароли от ее ящиков. Те, кто, как и она сама, уже почти месяц теряются в догадках: куда пропал человек, что с ним, жив ли, и если да, то куда его забросила на этот раз судьба?Шифр прост, как все гениальное. Вернее, та часть шифра, что доступна и известна лично ей.

В пришедшем на сотовый Анны Козаковой в канун католического Рождества СМС-сообщении содержится одно кодированное слово.

Девятый по счету символ, он же первый для расшифровки – «k».

Четвертый по счету символ сообщения, второй для расшифровки – «a».

Двадцать шестой – третий для расшифровки – «b».

Семнадцатый – четвертый в подстановке – «u».

Тридцатый – пятый – «l».

«k», «a», «b», «u», «l».

Зашифрованное в сообщении слово звучало: «Кабул».

Оба джипа миновали еще одну развилку, от которой до ближайших строений было уже рукой подать.

– Вот здесь их взяли, на повороте, – подал реплику Виктор. – Пришлось «стукнуть» тачку, не хотели останавливаться. Со вчерашнего вечера пасли! Собирались их старшего брать в адресе, но тот около восьми отзвонился своему сотруднику. И вызвал его на одиннадцать...

– А вы смекнули, что сподручней брать их за городом?

– Да, именно так. Предположили, что Мироненко собирается куда-то ехать. Потому что парень, которому он позвонил, состоит при нем в качестве водителя и телохранителя одновременно. Они ненадолго заехали в офис. Потом отправились в этот поселок. Ну что ж, нам это было лишь на руку...

– Ты сказал – Мироненко? – в голосе Козаковой прозвучало удивление.

– Ну да. Владелец одного из ЧОПов. Но не только этим он нам интересен...

Джипы, проехав по единственной улице через весь заснеженный поселок, подкатили к самой дальнему, стоящему чуть на особицу, огороженному кирпичной стеной участку.

– Блин... – пробормотала под нос Козакова. – Могла бы и сама догадаться. Я с ним лично не знакома. Не пересекалась по службе. Но, конечно, слышала о его фирме... Вот оно, значит, как. Ну и ну.

– Выходим, – сказал Виктор. – Говорить буду я... либо старший группы. А ты – слушай. И мотай на ус, фигурально выражаясь.

На площадке перед двухэтажным кирпичным коттеджем, очищенной кем-то от выпавшего накануне снега, стояли три машины. Две из них – милицейский «Форд» без номерных знаков и микроавтобус «Фольксваген» с тонированными стеклами – принадлежали группе захвата. Третья машина, а именно «Мерседес G-500», принадлежит либо ЧОП «Эгида+», либо лично владельцу фирмы Петру Мироненко. Когда они проходили мимо «мерса», Анна увидела, что у него разбита правая передняя фара. Да и скула джипа помята – результат столкновения с «Фордом», на передке которого тоже имеются следы повреждения.

Их встретили двое крепких мужчин: один в штатском, в куртке «аляска», другой в бушлате, в камуфляжной форме без знаков отличия.

– Ну как там ваши подопечные? – поинтересовался Виктор. – Чего нибудь говорят?

– Водитель и охранник отмалчиваются, – сказал экипированный в утепленный зимний камуфляж старший группы захвата. – А Мироненко... Ну, этот пальцы гнет.

– Угрожает?

– Да вроде того. Требует, чтоб ему дали позвонить. И обещает обеспечить нас неприятностями на всю оставшуюся жизнь... Провести вас к нему?

– Непременно! Но сначала мы пообщаемся с его подручными.

Следуя за сотрудником, они поднялись по ступенькам. Да, их пять, этих ступенек – память не подвела. Вошли в коттедж. На кухне, на полу, закованные в наручники, под присмотром сотрудника в штатском лежат двое мужчин. На головах у них полотняные мешки.

– А ну встали! – скомандовал сотрудник. – Подъем!

Покряхтывая, чего-то бормоча, оба «чоповца» поднялись с пола. Один – двухметровый верзила, другой – парень лет тридцати, обычного телосложения.

– А ну-ка повернулись! Кр-ругом! – скомандовал сотрудник. – Еще раз... к-ррругом!!

– Да пошел ты... – глухо сказал верзила. – Я че тебе, б… на разводе? Чтоб кормой крутить туда-сюда?!

– А и будешь крутить! – успокоил его старший группы захвата. – Если арматуру тебе вставят в одно место. А мы тут у вас еще паяльную лампу нашли... Хорошая штука, полезная! Ладно... разминай пока очко, овца! Я лучше с твоим приятелем поговорю. Может, он поумней твоего будет. Эй, гуманоид!

Старший группы захвата подошел к охраннику, которого повязали уже непосредственно в коттедже. Поплескав затянутой в перчатку рукой по прикрытой «колпаком» голове, поинтересовался: