Читаем без скачивания Дом Ночи - Дмитрий Геннадьевич Колодан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Матушка Ночи шагнула к старику, протягивая ему девочку. Некоторое время тот разглядывал ее, нагнувшись так низко, что почти задевал малышку крючковатым носом.
— Фи… — наконец протянул Сикорский. — Девчонка! Намучаемся мы с ней, помяните мое слово. От девчонок одни неприятности.
Голос его прозвучал сердито, будто обещанные неприятности уже начались. Но от взгляда Матушки Ночи не ускользнуло, как нервно и часто задергалась его щека.
Девочка вертела головой, оглядывая собравшихся. Будь она старше, она бы испугалась. Наверняка бы испугалась. В толпе диковинных созданий было кого бояться: здесь хватало и клыков, и когтей, и светящихся красных глаз. Но девочка была слишком мала. В ее глазах светилось лишь изумление и любопытство.
— А как ее зовут? — спросила Доброзлая Повариха и пощекотала малышку под подбородком, как котенка. Девочка попыталась схватить ее, но палец оказался для нее слишком большим. — У ребенка должно быть имя.
— Имя? — отозвалась Матушка Ночи.
Она посмотрела на Короля Воронов, пританцовывающего на краю навеса над крыльцом. Это же он принес ребенка, может, ему его и называть? Но у воронов все имена звучат одинаково, и едва ли они подойдут девочке. Сикорский приподнялся на кресле и хотел что-то сказать, но в последний момент прикусил язык. «Имя… имя…» — зашелестели невидимые тени.
— Так как же зовут тебя, вороненок?
— Уа… уа! — позвала девочка, протягивая ручонки к Матушке Ночи и к Лесу за ее спиной.
И Лес ответил. Резкий порыв ветра растрепал волосы Матушки и швырнул что-то в ладошку девочки. Она тут же сжала кулачок, но Матушка Ночи разжала ее пальцы. В руке у девочки лежал острый серебристо-зеленый лист — подарок Большого Леса.
— Ива, — сказала Матушка Ночи, подняв лист двумя пальцами.
Так они ее и назвали.
Первый встречный
— Девочка хочет есть, — заявила Доброзлая Повариха. — И она может простудиться. Надо отнести ее в дом. Я согрею молока.
Будь ее воля, она бы уже давно забрала ребенка из рук Матушки. Но идти против Хозяйки в этом обличии она побаивалась. В другом же обличии глаза ей застилал кровавый туман, и она не понимала, что творит.
— Рано, — сказала Матушка Ночи. Она стояла лицом к темной стене Большого Леса и чего-то ждала.
Доброзлая Повариха проследила за ее взглядом. Лес за покосившейся оградой шумел тяжело и устало. Он рос здесь еще в те времена, когда землю сковывали ледяные шапки, а перепуганные люди прятались в пещерах, жгли костры и делали каменные наконечники для стрел. Он рос здесь и много раньше, когда никаких людей не было и в помине, а звери были так велики, что доставали до неба.
В сгустившейся темноте уже не разглядеть отдельных деревьев. Осталась лишь черная стена, отгородившая дом от остального мира. О чем-то тоскливо крикнула ночная птица: «Кай-оуу!», бесшумной тенью заметалась летучая мышь.
— Что значит «рано»? — нахмурилась Повариха.
— Должно случиться кое-что еще. Таков порядок вещей.
— Кто-то должен прийти из Леса? — догадалась Повариха.
— Да, — кивнула Матушка Ночи. Она пригладила черные волосики на челке у Ивы, а когда девочка попыталась схватить ее за палец, легонько щелкнула малышку по носу.
Повариха кудахтнула, будто огромная темнокожая курица-наседка, и надула толстые губы.
— Добрые люди не ходят ночью по лесу. Ох! Конечно, мадам, я не вас имею в виду… — Она вздрогнула, и огромные ножи на поясе отозвались металлическим лязгом.
Матушка Ночи словно бы ничего не услышала. Бездонными глазами она смотрела на лесную чащу.
— У девочки должен быть крестный. Тот, кто станет заботиться о ней и научит ее тому, чего мы не знаем. Кто-то не из этого дома. Первый встречный.
— А! — протянула Повариха. — Это такая история…
В зарослях ежевики Урдак заворочался, услышав эти слова. Заботиться? Уж он-то сумеет позаботиться о младенце. На четвереньках он стал подбираться к дому. Косточки, маленькие белые косточки и теплое сердце… Мистер Гош вцепился в колючую ветку и отказался ее отпускать. От злости Урдак чуть не оторвал своему другу лапу, но в то же мгновение из леса появилась высокая темная фигура и зашагала к воротам. Урдак тут же вжался в землю. В который раз мистер Гош спас его от беды. Как он мог сомневаться в своем друге?
Охотник…
Ворота распахнулись сами собой, со скрипом, от которого ломило зубы. На бледном лице Матушки Ночи появилась едва заметная улыбка.
— Приветствую тебя, Хозяйка! — Охотник поднял руку.
В ночи он больше походил на дикого зверя, чем на человека. Огромный, лохматый, глаза блестят в темноте. Сделав два шага от ворот, Охотник остановился, опираясь на длинное ружье, как на посох.
— Мы ждали тебя, — сказала Матушка Ночи.
— Это он?! — зашептала Доброзлая Повариха. — Да разве девочке…
— Первый встречный, — сказала Матушка Ночи, и Повариха смолкла.
— Ждали? Я шел за воронами. Эти чертовы птицы спугнули мою добычу!
Он смачно сплюнул под ноги.
— Я три дня выслеживал Зверя! — продолжил он, и в голосе прозвучала обида. — А когда тот был так близко, что я мог схватить его за рог, эти вороны…
— Вороны привели тебя в нужное место и в нужное время, — сказала Матушка Ночи.
Она вдруг оказалась рядом с Охотником, словно перенеслась к нему по воздуху. И только тогда Охотник заметил, что она держит в руках. Он отпрянул от нее как от огня, будто никогда в жизни не видел младенцев.
— Что это?! Кто…
— Это Ива. А ты — первый встречный. Ты знаешь, что это значит.
— Но это же девочка! — Охотник обернулся на темнеющий за спиной лес. Ива тут же схватила его за длинную бороду, давая понять, что никуда он от нее не сбежит. Матушка Ночи тихо засмеялась.
— Ты должен сделать ей подарок. Такие правила.
— У меня же ничего нет…
Охотник покосился на ружье, затем на нож, который сделал из камня.
— Ничего такого, что можно подарить девчонке.
Матушка Ночи прищурилась, и под ее взглядом Охотник переступил с ноги на ногу. В Большом Лесу он встречал таких чудищ, каких не увидишь в самых страшных снах. Он выходил один на один против черного медведя, когда искал себе жену. Он дрался с Червем на болотах и видел Первозверя… Но сейчас, быть может, впервые в жизни, по его спине забегали мурашки.
— Посмотри получше.
Охотник захлопал себя по груди и по бедрам:
