Читаем без скачивания Касторка - Геннадий Ерофеев

Амбушюр на другом конце провода, видимо, отстранили ото рта или прикрыли ладонью. Однако Ольгерт успел расслышать озадаченное хмыканье. Затем клерк развязно бросил в трубку:

– Секундочку!

Невнятные шорохи, приглушённые голоса, какие-то щелчки – и после ступенчатого изменения уровня и характера фона в ухо Ольгерта проскользнула артикулированная жирным голосом фраза:

– Повторите, пожалуйста, ваше имя.

Что-то нехорошее почудилось Исполнителю в невинной просьбе. Он медлил с ответом, а тем временем скрытая пружина интуиции выбросила его из кресла. Не отстраняя трубки от лица, Ольгерт медленно обводил глазами помещение. Никто не обращал на него внимания, да и с чего бы вдруг? Пауза затягивалась, и Ольгерт уже не столь уверенно повторно отрекомендовался:

– Меня зовут Григорий Колобов.

И тут взгляд Васильева наткнулся на одного из трех барменов за стойкой – самого заметного из них. Противный толстопузый детина с поросячьими глазками и сделавшими бы честь моржу усами разговаривал по телефону. Он застыл в напряжённой позе, и только его гниловатый невидящий взор отрешённо блуждал по продымленному залу в точности так, как несколько секунд назад делал это взгляд Ольгерта. Как и секундой ранее Ольгерт, бармен выдерживал паузу, озабоченно собирая в складки лоснящуюся от пота нечистую пористую кожу залысого лба. На мгновение их взгляды встретились, соприкоснулись – и в голове Ольгерта будто взорвалась небольшая атомная бомба: он понял, что в данный момент разговаривает именно с этим усатым боровом!!!

Васильев медленно отвернулся, удачно изобразив на лице безразличие, рассеянность и скуку, продолжая удерживать бармена в поле периферического зрения и готовясь к развитию диалога, но из мембраны уже звучали прощальные аккорды:

– Профессор Грязнов у нас не останавливался. Желаем удачи в поисках!

Бармен опустил трубку на аппарат и занялся своими прямыми обязанностями, а из трубки в руках Ольгерта всё ещё доносились щелчки, курлыканье и неразборчивые хрипы. Наконец на другом конце провода всё стихло. Ольгерт возвратил трубку на рычаги и опустился в кресло.

– Мне надо позвонить, приятель! – в кабинку просунулась пьяно болтающаяся на небритой шее плешивая голова.

Ольгерт освободил кабинку, и ноги сами понесли его к стойке, где вислоусый бармен лениво переругивался с потягивающим пиво из бутылки малым. Малым был водителем сахаровоза, припарковавшегося рядом с машиной Ольгерта. Из-за травмирующей барабанные перепонки музыки и пьяного гула почти ничего не было слышно, но тренированный слух Исполнителя всё-таки разобрал слово «детонаторы». Или он прочитал его по губам бармена?

Когда Васильев угнездился на табурете подле барной стойки, собеседники прервали разговор, и бармен предупредительно наклонился к Ольгерту:

– Что будете пить?

– Марочный виноградный сок, – заказал Ольгерт свой любимый напиток.

– Это ещё что! – сочувственно подмигнул бармену незаметно подваливший к стойке типчик с маслено поблёскивающими глазками. – Видели бы вы лохов, что горбатятся на меня почти задарма!

Бармен разразился язвительным жирным смехом, типчик поддержал толстопузого виночерпия заменявшим смех лягушачьим кваканьем.

– Ну что же, пойду подслащу пилюлю этому тупоумному лоху! – с загадочным видом объявил водитель «сахарницы» и поспешил на выход.

«Чёрт побери, уж не мерещится ли мне всё это?» – подумал вдруг Ольгерт, на секунду ощутив себя расслабленно возлежащим в ложементе брэйн-бункера с «дуршлагом» на голове.

– Ваш сок! – примирительно произнес бармен, выставляя перед Ольгертом наполненный до краёв высокий стакан, и обратился к типчику:

– А вам что сварганить?

Асимметричное лицо типчика расползлось в протухшей ещё вчера «ослизлой» улыбке.

– Я-то виноградный сок не закажу! Вбейте «двойной колышек»!

Бармен одобрительно фыркнул и нацедил типчику двойное виски.

Типчик смерил Васильева победным взглядом:

– Твоё психическое здоровье, новичок!

Ольгерт сделал пару-тройку глотков и сказал:

– То, что вы заказали, называется «пег», не так ли?

– Точно! – подтвердил удивлённый типчик. – Значит, ты не новичок?

Ольгерт промычал в ответ что-то нечленораздельное и приложился к бокалу. Виноградный сок в этой гнусной забегаловке был неисправимым многоженцем.

Бармен отошёл и принялся протирать сделавшийся притчей во языцех стакан. Время от времени он отрывался от рутинной процедуры, чтобы осчастливить порцией спиртного очередного страждущего. Изредка он бросал на Ольгерта такие странные взгляды, что парень уже начал подумывать, будто они с барменом давно знакомы.

Тем временем у другого конца стойки назревала драка. Вскоре очередной гнойник прорвался, и все три бармена переместились поближе к театру «военных действий». Никто не бросился разнимать дерущихся. Неизвестно, кому из бойцов нужно было оказать помощь живой силой и техникой, а кому добавить сто, а то и все двести в гору. Сам Господь Бог запутался бы в определении того, кто здесь возник первым. Когда драка начала выдыхаться и приобретать явные маразматические черты, протиснувшийся к стойке разбитной парняга с всклокоченной шевелюрой потребовал у бармена стакан водки и в ожидании заказа поделился с облепившими стойку выпивохами той ещё новостёнкой-настёнкой:

– Там на парковке какой-то урод свихнулся!

– А что с ним такое? – наполняя стакан, полюбопытствовал усатый бармен.

Конец ознакомительного фрагмента.